Максим Жих. Рецензия на книгу А. Карпенко

Жих М.И. Рецензия на книгу: Карпенко А.А. Русь северян Вещего Олега: рецензии, ответы и статьи, опубликованные в сборниках по итогам научных конференций 2004-2010 гг. – Ростов н/Д: ЗАО «Книга», 2016 – 272 с. // Исторический формат. 2023. №№ 1-2. С. 123-128.

В новом (№№ 1-2 за 2023 г.) номере международного научного исторического журнала «Исторический формат» (стр. 123-128) вышла рецензия на книгу А. А. Карпенко «Русь северян Вещего Олега...» известного петербургского учёного, пожалуй, одного из крупнейших современных знатоков истории Древней Руси, ученика д.и.н., проф. СПбГУ Игоря Яковлевича Фроянова – Максима Ивановича Жиха. Ранее уже был рассмотрен ряд его работ (Карпенко А.А. К проблеме переноса древнерусских городов (по поводу работ М. И. Жиха) // «Исторический формат». - № 1. - 2019. - С. 122-134). В рейтинге цитируемости научных исследований Хирша, где даже профессора крупнейших вузов страны порой имеют единичку, М. И. Жих имеет в этом самом авторитетном до последнего времени в научном мире рейтинге, десятку. Над рецензией он работал почти семь лет, что связано, вероятно, с отсутствием времени в связи с насыщенной научной деятельностью. Огромное уважение к автору данных строк выражено им даже в том, что он цитирует практически всю работу на страничку вперёд и практически причисляет её, хотя это и сборник статей, к разряду монографий, что, по сути, в действительности практически так и есть. Всего несколько небольших статей в основном в самом начале книги не соответствуют общей тематике названия. Большое спасибо М. И. Жиху, что он затратил своё драгоценное время и, дописав её, решил всё-таки накануне празднования в этом году Дня защитника Отечества, опубликовать.

Карта «Аланы Подонья на этнополитической карте Восточной Европы» (Кириченко Е.Н., Карпенко А.А., 2006, 2022 гг.).

Авторское резюме. В рецензии рассматривается книга историка А. А. Карпенко, посвящённая проблемам происхождения Руси и её правящей династии, их отражению в «Слове о полку Игореве».

Ключевые слова: Русь, Вещий Олег, Повесть временных лет, «Слово о полку Игореве», Троян.

Несмотря на актуальность темы происхождения Руси, серьёзных специальных исследований, посвящённых этой теме, существует не так много. В новейшей историографии одним из интересных исследований данной темы является книга А. А. Карпенко, объединяющая два цикла его ранее вышедших работ, посвящённых происхождению Руси и роли в этом процессе алан и северян, а также отражению начальных этапов русской истории в «Слове о полку Игореве» (далее – СПИ).

Интересными являются наблюдения А. А. Карпенко, согласно которым аланы и черкесы могут быть, как минимум, частичными предшественниками Донского казачества. Как отмечает историк, «ныне теории прямого происхождения казачества от древних народов изжиты. Но при этом, несомненно, что у известных с XVI в. донских казаков имелись предшественники, проживавшие ранее на этой же или сопредельной территории и внесшие вклад в формирование исторических и культурных традиций, воспринятых казаками» (Карпенко 2016: 113-114). [123]

Обоснованным, по мнению автора, выглядит поиск следов этнического взаимодействия представителей низших слоёв Российского государства и потомков, ранее живших в Подонье народов. Наиболее вероятными предшественниками казачества выглядят донские аланы, что «связано это было со всё явственнее вырисовывавшимся алано-булгарским характером салтово-маяцкой археологической культуры» (Карпенко 2016: 114-115).

«В VIII в. аланы, разоряемые арабами, переселились на Дон с Кавказа, изменив геополитическую ситуацию в регионе. На Дону они создали государство, признаки которого наличествовали в социальном расслоении между аланской знатью и местным славянским и булгарским населением, а также единой системе письма. Ясы были составной частью салтово-маяцкой археологической культуры (VIII–X вв.). Летописи подтверждают это, говоря о присутствии ясов на Дону ещё в XII в.» (Карпенко 2016: 124-125).

По мнению А. А. Карпенко, если «ясы» «Повести временных лет» (далее – ПВЛ) под 965 г. «вполне могут быть отождествлены с аланами Подонья, то допустимо предположение о том, что незначительная, но организованная группа «касогов» также была увлечена аланами на Дон. На новом месте «касоги» могли быть впоследствии размещены в пограничье между салтовскими и зливкинскими (донскими) булгарами» (Карпенко 2016: 147-148).

Со ссылкой на крупнейшего исследователя южнорусских степей С. А. Плетнёву А.А. Карпенко отмечает, что для «укрепления своих границ и торговых путей хазарские власти, видимо, примерно в начале IX века переселили с предгорий Кавказа дополнительные отряды воинов с семьями. Так появились на Северском Донце совсем необычные для того времени и территории трупосожжения, нередко с богатым воинским убором, украшениями и многими деталями обрядности (помимо кремации), резко отличающиеся от обрядов соседей, также входивших в состав подданных каганата. Сходство синхронных предкавказских и донецких захоронений настолько разительно, что привело ряд учёных к выводу об их едином этническом происхождении. Сама С. А. Плетнёва предполагает, что это и были «касоги» наших летописей – столь же воинственные, умелые воины, какими были аланы» (Карпенко 2016: 127-128. Ср.: Плетнёва 2005: 22-23).

А. А. Карпенко отмечает, что ещё Г. З. Байер увидел предков казаков в «касогах», приведённых из Кабарды в начале XI в. князем Мстиславом, однако, «в дальнейшем версия о связи аланов и касогов с позднейшими казаками была отвергнута и, по сути, забыта». Созвучие имени казаков / черкасов и древних кавказских касогов / черкесов никем не проверялось и фактически было «приравнено к таким совпадениям в названиях как, например, италийские этруски, балтские пруссы, кельто-германские руги-роги, североиранские роксоланы, восточнославянские росы или русы, или, например, гомеровские энеты Трои, кельто-иллирийские венеты Италии, праславянские, а затем и западнославянские венеды-венды, что надолго отпугнуло исследователей». Однако, по мнению исследователя, «даже беглый взгляд способен уловить тот факт, что созвучие казаков и касогов, черкасов и черкесов стоит на принципиально ином уровне», а «филологическое тождество касогов и казаков, а так же черкесов и черкасов ещё более усиливается их исторической парностью, а поэтому требует более пристального, чем ранее, и тщательнейшего изучения» (Карпенко 2016: 121-123).

Именно через живших на Дону в VIII–XIII вв. аланов, по мнению автора, вероятно, славяне и узнали об аланском названии «касогов» – «черкесы», а «вероятность наличия в донском регионе в X–XI вв. немногочисленных, но из-за оторванности от основных своих центров довольно организованных и сплочённых касожских адыго-черкесских групп, не выглядит выбивающейся из общей канвы политических процессов развития северокавказского региона в Средневековье» (Карпенко 2016: 127-129).

По мнению А. А. Карпенко, «спустя несколько веков после переселения с Кавказа и сразу вслед за выходом из ослабевшего салтовского объединения (в период до начала XI в.), «касоги», сплочённые необходимостью обороны от вторжений степняков, сумели создать нечто подобное государственности. Хотя её зачатки развивались последовательно, они проявлялись у них недолго и были прерваны походом русского князя Мстислава» (Карпенко 2016: 130-131). [124]

А. А. Карпенко отмечает, что «проблема идентификации жителей верховьев Северского Донца, Оскола и Дона VIII–X вв. с помощью европейских аутентичных письменных источников – одна из самых сложных при исследовании салтово-маяцкой археологической культуры. Материалы антропологии однозначно указывают на аланскую этническую принадлежность наиболее развитой части салтовской культуры – её лесостепного варианта. Но при этом под своим именем («асы» или «аланы») аланы в европейских письменных источниках о событиях IX в. на Дону не фиксируются» (Карпенко 2016: 133-134).

Среди археологов появились различные истолкования летописных текстов об этносе хазар, которым выплачивали дань восточные славяне. В 1970 г. Д. Т. Березовец, а в 1991 г. А. Г. Николаенко предположили, что хазары IX в., которым давали дань летописные поляне, северяне, вятичи, – это салтовские русы, вассалы Хазарии, жителей которых восточные славяне «путали» с хазарами (Березовец 1970: 59-74; Николаенко 1991). В 2002 г. Е. С. Галкина оспорила наличие вассальной зависимости донских русов от хазар (Галкина 2002).

Интересные наблюдения А. А. Карпенко делает, касаясь восточнославянского язычества. Историк солидаризируется с позицией Г. Ловмянского, согласно которой божества, названные в летописном рассказе о «пантеоне Владимира» после Перуна, представляют собой вставку, поскольку «в дальнейшем летопись их игнорировала: описывая возвращение Владимира из Корсуня обращённым в христианство, летопись шаблонным схематическим выражением сообщает о сожжении и разбитии остальных идолов, а вот судьба идола Перуна описана подробно и конкретно – его, привязав к конскому хвосту, влекут с горы к ручью и т. д.» (Карпенко 2016: 140-141. Ср.: Ловмянский 2003: 91-95).

По мнению А. А. Карпенко, непонятно, зачем было Владимиру ставить «кумиров на холме вне двора, если и до него славяне почитали того же Перуна и других богов. Изменить состав пантеона? Если же предположить, что он установил одного Перуна в Киеве и его же в Новгороде, то вся операция становится попыткой введения монотеизма на языческой основе. Заставить всех поклоняться только богу громовику князя и его дружины» (Карпенко 2016: 141-142).

Соответственно, «перед Русью стояли тогда не четыре альтернативных возможности приобщения к мировой тенденции монотеизма, а пять. Пятой альтернативой было преобразование своего собственного многобожия в монотеистическую религию. Причём, пятая "перунова" религиозная альтернатива была вполне реальной перспективой» (Карпенко 2016: 141-142).

В качестве типологической параллели историк указывает Великое княжество Литовское: «Это государственное образование, сложившееся в первой половине – середине XIII в. Долгое время великие литовские князья оставались язычниками. Лишь в 1385 г., согласно условиям унии, заключённой между Польшей и Литвой, христианство католического обряда стало здесь официальной государственной религией» (Карпенко 2016: 142-143).

При этом, по мнению автора, «следует помнить, что движение по этому пути всё равно было бы ограниченным по времени. В реальной ситуации Русь не могла бы так же успешно, как это случилось впоследствии, развивать свою экономику, культуру и дипломатию, оставаясь при этом вне культурного круга мировых религий. Поэтому следует признать, что конечное предпочтение Владимира, остановившего свой выбор именно на византийском варианте, позволило Русскому государству войти в круг крупнейших европейских христианских держав того времени» (Карпенко 2016: 143-144).

Как справедливо констатирует А. А. Карпенко, «вопрос о взаимоотношениях ясов и Руси в конце XI в. – начале XII в. на протяжении достаточно долгого времени вызывает неподдельный интерес у исследователей. Многих удивляет то, что в период, когда последние остатки алан на Дону отуречиваются пришельцами с востока, их самоназвание только появляется на страницах летописей. Поэтому имеет право на жизнь предположение, что в IX–X вв. аланы на Руси представали и под именем хазар» (Карпенко 2016: 163-164).

По мнению А. А. Карпенко, «византийская письменная традиция, часто упоминавшая о противоборстве греков с хазарами в Крыму из-за находившихся там греческих владений, вызвала в русском источнике единичный перенос имени хазар на жителей бывшей хазарской Тмутаракани» (Карпенко 2016: 164-165). А. А. Карпенко напоминает мнение А. В. Гадло, который «справедливо отметил, что по существу нет данных о заселении Южного Приазовья хазарами, кроме упоминания о хазарах ("козар") в русской Тмутаракани под 1079 г. В хазарах здесь скорее можно увидеть исконных обитателей Приазовья, чем потомков собственно хазар» (Карпенко 2016: 164-165. Ср.: Гадло 2004: 135).

А. А. Карпенко отмечает, что «исследователи совершенно не берут в расчет возможность того, что "казары" русских источников, касающихся событий IX – начала XI вв. и носители того же этнонима относительно событий конца XI в., могут представлять различные этнические группы», соответственно, «сообщение ПВЛ о "козарах" под 1079 г. следует считать поздним византийским политонимом, а ясы в IX – начале XI вв., вероятно, назывались на Руси "хазарами"» (Карпенко 2016: 164-166).

По мнению А. А. Карпенко, «множество неразрешимых вопросов возникает при сопоставлении "козар" и хазар. Согласно ПВЛ, в битву со Святославом "козар" повёл каган, являвшийся как бы военачальником. Но известно, что к 60-м гг. X в. хазарский каган уже не появлялся на поле боя, поскольку окончательно превратился в "церемониального" государя, запертого в своём дворце» (Карпенко 2016: 172-173). [125]

Почему же аланы в русских источниках названы хазарами? По мнению А. А. Карпенко, «очевидным был бы ответ: аланы, массово переселившиеся с Северного Кавказа на Дон, заместили на новом месте представителей западных окраин Хазарии, и в глазах окружающих народов даже были уравнены с самими хазарами. Но могущество алан быстро угасло в связи с пагубным влиянием нашествий кочевников – угров и печенегов. Поэтому для летописца, знавшего о победах Святослава над восточными народами, в число которых входили и реальные хазары, было проще причислить к числу хазар и салтовских алан. Такое истолкование кажется вполне возможным» (Карпенко 2016: 173-174); «Вероятно, из-за этого же обстоятельства аланское объединение на Дону, наиболее удалённое от Византии и имевшее кратковременный период расцвета (последняя треть VIII – первая треть IX вв.) не редко скрылась в наименовании "хазары". Так можно объяснить именование "хазарами" на Руси алан» (Карпенко 2016: 175-176); «Несложным в этом контексте выглядит запутанный для многих исследователей вопрос о том, на каких хазар ходил князь Владимир Святой после похода 985 г. на дунайских болгар. По свидетельству Иакова Мниха, за походом на болгар последовал поход на хазар: "И на козары шед, победы и дань на них наложи". Стоит заметить, что перед нами, очевидно, те же донские "хазары", с которыми из-за вятичей воевал Святослав. Но, если Святослав в 965 г. просто их поработил, но дань возложить не смог, то Владимир окончательно закончил дело отца, хотя и на время, но подчинив донских алан. Вероятно, по этой причине сам Святослав после похода 965 г., в отличие от сына Владимира, внука Ярослава (и правнука Святослава) в "Слове о законе и благодати" Иллариона каганом не зовётся, но "козары" уже с этого момента как самостоятельная сила навсегда исчезают из русских летописей. Можно предварительно заключить, что славяно-русы, вероятно, получили хазаро-тюркский титул кагана непосредственно от алан» (Карпенко 2016: 175-176).

Особое место в книге А. А. Карпенко уделено проблеме происхождения правящей династии Древней Руси. По мнению историка, «все камни, на которых держалось здание "варяжства" Олега и Игоря, давно и до основания расшатаны. Норманство их имён не подтверждается данными истории. Скандинавский "прототип" Олега некий Одд "Стрела", также умерший от коня, оказался ровесником князя Владимира. Большая часть так называемых "Олеговых курганов" под Новгородом при их археологическом изучении оказались или разновременными, или вовсе естественными насыпями. Предсмертный путь князя из Киева через Новгород в Ладогу и "за море" подозрительно напоминает путь Рюрика в Русь» (Карпенко 2016: 181-182). Каково же тогда реальное происхождение «знаменитого и всенародно любимого на Руси князя»?

Как справедливо отмечает А. А. Карпенко, «о том, как было на самом деле, сказать, исходя из состояния источников, уже трудно, но выяснить, как думали об этом позднее в Древней Руси возможность ещё есть» (Карпенко 2016: 181-182). Историк указывает, что если учесть всех известных носителей имён Олег и Игорь в XII–XIV вв., то «окажется 11 Олегов и 5 Игорей. Соответственно, 10 и 4 являются представителями всего двух ветвей княжеского рода – князей Северско-Черниговских и Муромо-Рязанских, то есть, в Северско-Чернигово-Рязанской традиции, уходящей своими корнями в древнейший период истории северянского племенного союза. На Черниговщине 9 носителей имён древних русских князей Олега и Игоря. Ещё 5 Олегов и Игорей – это князья Муромские или Рязанские. Подобная ситуация в Рязани может быть объяснена тем, что, во-первых, Муром и Рязань в раннее время "тянули", то есть, входили в подчинение Черниговскому князю, а во-вторых, основателем этого княжеского дома является сын Святослава Черниговского (умер в 1076 г.) - Ярослав» (Карпенко 2016: 181-182).

По мнению А. А. Карпенко, «ранняя история Руси в ПВЛ подверглась полной перекройке, иначе совершенно нелогичными оказываются действия Вещего Олега в 882 г. и после. После военного столкновения с северянами единственным племенем, с которым ему пришлось сталкиваться дважды (при взятии Любеча и после взятия Киева и покорения древлян), Олег вопреки логике обложил их более легкой, чем хазары, данью. Очевидно, олегова половина сказания о начале Руси была кардинальным образом переработана в связи с введением варяжского князя Рюрика. Совмещение на юге Восточной Европы не только изначального месторасположения Руси, но и первых не легендарных членов княжеской династии, возможно, избавит исследователей от необходимости поиска какой бы то ни было северной или варяжской не то балто-славянской, не то норманской Руси» (Карпенко 2016: 185); «Через Любеч Олег прошёл свободно, поскольку в изначальном варианте сказания ему подчинялась северная часть северян, а южная была присоединена лишь после взятия Киева. Будучи сам северянином, Олег, даже после сопротивления их южной части, именно в этом племенном союзе видел опору для своей власти над другими славянскими племенами» (Карпенко 2016: 264-266); «Известно, что имя главного героя СПИ Игоря, несмотря на то, что первый его носитель, согласно летописи, пришёл именно из Новгорода, на севере Руси в среде исторических князей никогда не встречалось. Показательным исключением является имя Псковского князя Игоря Ярославича. Иных Игорей, за исключением князей Черниговских и Рязанских, на Руси не было» (Карпенко 2016: 196-198).

А. А. Карпенко предпринял интересную попытку разгадать тайну «Трояна» и «трояновых веков» СПИ. Отметив, вслед за А. Г. Кузьминым, что «буквальное значение слова "век" в древности – это срок жизни предмета, явления, человека. Это слово было наиболее употребительно для обозначения жизни одного поколения. Это хорошо известно и подтверждается необходимым количеством источников. Всеслав и Олег Гориславич отнесены в СПИ к седьмому поколению, идущему от Трояна. Отступая к истокам родословной, получим следующий ряд: 7. Всеслав, 6. Брячислав, 5. Изяслав, 4. Владимир, 3. Святослав, 2. Игорь, 1. Троян. Вероятность считать Трояна отцом Игоря, по крайней мере, в понимании автора СПИ, не исключалась. Поэт, очевидно, имел аудиторию, которой также были известны сообщаемые им факты. Эта аудитория из древнейших песен знала о "времени Бусове", о борьбе с готами и других подобных сюжетах. Эта версия, между тем не была совершенно беспочвенной, ведь исторические песни могли дожить и до XI–XII веков» (Карпенко 2016: 259-260. Ср.: Кузьмин 2003: 199-203). [126]

А. А. Карпенко приходит к выводу, что «поскольку все данные говорят о том, что под Трояном выступает реальный человек» (Карпенко 2016: 234-235), им является не кто иной как Вещий Олег: «Аудитория СПИ не вдаваясь в подробности, могла узнать в нём только этого всенародно любимого князя» (Карпенко 2016: 234-235), поскольку «варяжское происхождение Олега оказывается ничем не подтверждённым» (Карпенко 2016: 256-257). Последнее предположение заставляет историка «более внимательно рассмотреть именно Новгород-Северскую версию происхождения Вещего Олега» (Карпенко 2016: 260-261).

Работа А. А. Карпенко продолжила историографическое направление о юго-восточном, аланском и северянском происхождении Руси, представленное работами Г. В. Вернадского (Вернадский 1996: 270-293), Д. Т. Березовца (Березовец 1970: 59-74), О. Н. Трубачева (Трубачев 2005: 131-188), В. В. Седова (Седов 1999: 50-82; 2002: 255-295), Е. С. Галкиной (Галкина 2002; 2012), автора этих строк (Жих 2009: 147-157; 2018: 176-245; 2020: 210-245; Беззаконов, Жих 2021: 9-58; 2021а: 78-124) и других исследователей. Новаторские нестандартные гипотезы автора будят научную мысль, а их обсуждение будет способствовать дальнейшему продвижению вперёд в изучении такой сложной темы как истоки Руси.

ЛИТЕРАТУРА

1. Беззаконов, Жих 2021 - Беззаконов С.Н., Жих М.И. Хакан народа рос // Исторический формат. 2021. № 3. С. 9-58. Беззаконов, Жих 2021а - Беззаконов С.Н., Жих М.И. Поход русов на Константинополь в 860 г.: проблемы исторической географии и логистики // Исторический формат. 2021. № 4. С. 78-124.
2. Березовец 1970 - Березовець Д.Т. Про имя носителей салтовской культуры // Археология. Т. XXIV. К., 1970. С. 59-74.
3. Вернадский 1996 - Вернадский Г.В. Древняя Русь. Тверь: ЛЕАН, 1996. 448 с.
4. Гадло 2004 - Гадло А.В. Предыстория Приазовской Руси. Очерки истории Русского княжения на Северном Кавказе. СПб.: Издательство СПбГУ, 2004. 358 с.
5. Галкина 2002 - Галкина Е.С. Тайны Русского каганата. М.: Вече, 2002. 428 с.
6. Галкина 2012 - Галкина Е.С. Русский каганат. Без хазар и норманнов. М.: Алгоритм, 2012. 336 с.
7. Жих 2009 - Жих М.И. К проблеме Русского каганата: Древняя Русь и ее степные соседи // Русин. 2009. № 3 (17). С. 147157.
8. Жих 2018 - Жих М.И. Работы Дмитрия Тарасовича Березовца и проблема локализации Русского каганата // Исторический формат. 2018. № 3-4. С. 176-245.
9. Жих 2020 - Жих М.И. Восточные славяне накануне государственности. М.: Вече, 2020. 448 с.
10. Карпенко 2016 - Карпенко А.А. Русь северян Вещего Олега: рецензии, ответы и статьи, опубликованные в сборниках по итогам научных конференций 2004-2010 гг. Ростов-на-Дону: Книга, 2016. 272 с.
11. Кузьмин 2003 - Кузьмин А.Г. Начало Руси. Тайны рождения русского народа. М.: Вече, 2003. 432 с.
12. Ловмянский 2003 - Ловмянский Г. Религия славян и её упадок (VI-XII вв.). СПб.: Академический проект, 2003. 511 с.
13. Николаенко 1991 - Николаенко А.Г. Северо-Западная Хазария или Донская Русь? Древности Приоскольской лесостепи в заметках краеведа. Волоконовка, 1991. 132 с.
14. Плетнёва 2005 - Плетнёва С.А. Хазары и Хазарский каганат // Хазары. Евреи и славяне. Т. XVI. М.; Иерусалим, 2005. С. 17-26.
15. Седов 1999 - Седов В.В. Древнерусская народность. Историко-археологическое исследование. М.: Языки русской культуры, 1999. 320 с.
16. Седов 2002 - Седов В.В. Славяне. Историко-археологическое исследование. М.: Языки русской культуры, 2002. 622 с.
17. Трубачев 2005 - Трубачев О.Н. В поисках единства: взгляд филолога на проблему истоков Руси. Третье издание, дополненное. М.: Наука, 2005. 286 с. [127]

Жих Максим Иванович – Международный научный журнал «Исторический формат» (Санкт-Петербург, Россия). max-mors@mail.ru [128]

© Максим Жих, автор, 2023

© Книжный ларёк, публикация, 2024