Игорь Вайсман. Старинные часы

О ЧЕМ РАССКАЗАЛИ СТАРИННЫЕ ЧАСЫ

 

Я никогда не был в хороших отношениях с моим дядей, профессором Жо… Сколько его помню, он всегда отличался совершенно невыносимым характером: жадный, сварливый, всем недовольный, постоянно бранящийся… Его родная сестра – моя мать – еще в молодости разругалась с ним в пух и прах и с тех пор не поддерживала никаких отношений. Но из жалости, свойственной многим женщинам, она иногда посылала к нему меня – справиться о здоровье, прибраться, закупить продукты, приготовить что-нибудь…

Дядя прожил холостяком («Какая дура такого выдержит!» – говорила моя мать) и днями напролет занимался какими-то исследованиями. Последние годы он и в свой институт стал ходить нерегулярно, а все больше занимался дома. Предмет его изучения был, прямо скажем, весьма странный и оттого вызывал неподдельное любопытство. Несколько лет назад он приобрел у каких-то алкоголиков старинные каминные часы в деревянном корпусе. Им-то он и уделял почти все свое время. Подключал к ним какие-то приборы, одевал наушники и что-то быстро записывал на приготовленные заранее листы бумаги. Исписанную таким образом бумагу он аккуратно раскладывал по пронумерованным папкам и ставил в шкаф. Таких папок набралось несколько десятков.

Я не мог преодолеть свой интерес к его чудным занятиям и несколько раз, то прямо, то косвенно пытался выяснить, что все это значит? Но в планы дяди не входило посвящать меня, да и вообще кого бы то ни было, в свои исследования. Оказалось, он проводил их в полной тайне от всего научного сообщества. А однажды огорошил меня тем, что вообще готовится эмигрировать в Штаты.

– Задолбала эта гребаная страна! – пожаловался он мне. – Всю жизнь ей отдал, а что получил?! А в Штатах у меня будет все: лаборатория с новейшим оборудованием, штат сотрудников, деньги, слава, почет…Дом нормальный, а не эта каморка! Машина с водителем… Все, что нужно для нормальной жизни. Я что, ничего этого не заслужил?!..

Стало ясно, что тайну своих изысканий профессор увезет с собой. И тогда любопытство толкнуло меня на преступление. Воспользовавшись тем, что дядя зашел в ванную принять душ, я открыл его шкаф, достал четыре папки и вытащил из каждой по нескольку листочков.

Вскоре Жо… благополучно отбыл за океан, прихватив с собой те самые каминные часы и все папки с бумагами. Я же бросился изучать его писанину и был немало удивлен, обнаружив вместо ожидаемых формул и расчетов, какие-то диалоги. Это была подробная запись чьих-то разговоров. Складывалось впечатление, что профессор считывал эти разговоры с часов, которые, получается, фиксируют их и сохраняют на протяжении времени.

Как бы то ни было, а ничего другого в голову не приходило. Разве что все эти диалоги – шифровка. Поэтому я решил опубликовать их, в надежде, что кто-нибудь из научной братии найдет другое решение.

Внимательно перечитав все диалоги из профессорских папок, я понял, что они передают разговоры четырех семей, видимо разных поколениях одного рода, которым передавались каминные часы. Первые жили в начале ХХ века, вторые – в 30-е годы, третьи – в 70-е годы, а последние – похоже, в первые годы XXI века.

Разложив листы по порядку, насколько смог, отдаю их на ваш суд.

 

Глава 1. Начало ХХ века

 

– Ах, какое чудесное утро, любезная Дарья Антоновна! Как Вам спалось?

– Прекрасно, дорогой Петр Сергеевич!

– Так поторопитесь привести себя в порядок. Нас уже зовут к завтраку. Вы не забыли, что сегодня нас ждут Ваши батюшка с матушкой, а вечером мы идем в оперу?

– Ну, как же я такое забуду! Мне даже во сне театр приснился. Будто артисты пригласили меня к себе за кулисы и беседуют со мной, как если бы мы сто лет были знакомы.

– Да, по части снов Вы у меня просто гений. Не записывать ли Вам их в виде романа? Может быть, в Вас скрывается новая Жорж Санд…

– А Вы большой фантазер и мастер комплиментов, любезный Петр Сергеевич! Ну, идемте к завтраку.

 

– Дарья Антоновна, душечка! Вы все такая же красавица! А как Вам идет эта диадема…Петр Сергеевич, конечно, подарил?

– Ну, кто же еще, милая Авдотья Семеновна! Это его подарок на мои именины. А Вы-то как хороши! И как загорели!

– Да мы только пару дней как из Ниццы приехали с Александром Максимовичем.

– А где же они сами?

– Ваш любезный супруг, Петр Сергеевич, задержал его на крыльце. Они обсуждают какие-то технические новости. Это же мужчины, им бы все о технике говорить!

– А вот и Александр Максимович! Ну, Вы настоящий иностранец!

– Да-с, мы такие-с! Нас в Ницце приезжие принимали за местных. Обращались с просьбами: где находится такая-то улица, да как пройти на такую-то набережную?

– Так Вы ведь по-французски изъясняетесь не хуже самих французов. Чему ж тут удивляться?!

– И Вы не представляете, как нам знание языка пригодилось! Нам удалось пообщаться с самим Клодом Дебюсси.

– Что Вы говорите! Какие же вы молодцы!

– Это еще что! Перед самым отъездом на Родину мы приобрели картину Анри Матисса. Так что в следующее воскресенье добро пожаловать к нам на просмотр.

– Ну, дорогие гости, пожалуйте в гостиную! К нам сегодня приглашен один молодой пианист. Говорят, подает большие надежды. Ференца Листа исполняет не хуже самого великого маэстро. Так что скучать не будем!

 

Глава 2. 30-е годы

 

– Как дела, голубушка? Голова прошла?

– Ничего, Сережа, нынче вроде получше. Ты на работу?

– Да, сегодня большое начальство приезжает. Пойду пораньше. Не скучай без меня! Ну, до вечера!

– До вечера, дорогой!

 

– Наташа! Радуйся, раздобыл два билета в Большой театр!

– Какой же ты у меня славный!

– А какая ты у меня! Знаешь, с тобой любые невзгоды можно пережить. И то, что родительский дом отобрали. И то, что приходится терпеть необразованных начальников. Хорошо хоть рояль оставили. Сыграй что-нибудь!

– Для тебя, дорогой, сколько угодно! Я недавно разучила довольно большой отрывок из последнего концерта Рахманинова. Хочешь послушать?

– Конечно, Наташа!

 

– Сережа! Ты знаешь, сегодня рылась в сундуке и нашла дамский журнал 1912 года. А там всякие кулинарные рецепты. Вот люди жили! Я даже о продуктах таких никогда не слышала. А мы перебиваемся с каши на картошку. Куда же все это подевалось? В Тартарары что ли провалилось? Или предыдущее поколение все съело?..

– Ничего, Наташа, не расстраивайся! Доживем еще до хороших времен. Главное что мы друг у друга есть, так ведь?

– Так, любимый! Конечно, так!

 

– Ты чего сегодня такой хмурый?

– Смотри во вчерашней «Правде» что написали!

– Господи! Это же Виктор Хохлов. Что они тут про него насочиняли?! Какой предатель? Это он-то предатель?! И что же теперь будет?

– Да ничего хорошего!

 

– И кто это у нас так сопит? А это наш Костик! Что, сладкая соска? Не расстаешься с ней целый час. Сережа, ты только посмотри на него! На кого больше похож? По-моему, на меня…

– На тебя, на тебя! Глаза точно твои.

– Зайди, пожалуйста, после работы в «Детский мир», купи ему какую-нибудь погремушку.

– Обязательно, Наташа! Ну, целую! До вечера!

– До вечера!

 

Глава 3. 70-е годы

 

– Здравствуйте Константин Сергеевич! Извините за поздний визит! Дозвониться до Вас не смогли. Привезли тяжелобольного. Дежурный врач не справляется. Выручайте! Машина внизу ждет.

– Да, с телефоном что-то случилось. Сейчас соберусь.

 

– Ну, как ты, Костя?

– Больного привезли… Попал под машину… Три операции пришлось сделать… Устал, как собака! Четыре часа на ногах…

– А я глаз так и не сомкнула, беспокоилась.

– Ну что ты, Вера! Чего за меня переживать? Со мной-то что может случиться? Давай спи, тебе же рано вставать на работу.

 

– Рояль наш совсем заскучал. Ты, Вера, хотя бы иногда разминай пальцы, чтобы отвлечься от проблем. Эх, как моя мама играла, ты бы знала! Целые концерты Чайковского и Рахманинова исполняла в домашнем кругу.

– Костя, о чем ты говоришь! Мне детьми заниматься некогда. Классный руководитель на Виталика жаловалась, говорит непослушный и учится спустя рукава. Ты бы тоже лучше поменьше читал, а с детьми занимался. Виталик ведь совсем не в тебя – книг в руки не берет. И Светланка, скоро в школу пойдет, а только и научилась, что читать по слогам. Я в ее возрасте, помню, сказки самостоятельно читала. Вот жизнь – ни на что времени не хватает! Работа, профком, родительский комитет, домашние хлопоты… А ты говоришь, рояль!

 

– Виталик, откуда у тебя такой проигрыватель?

– Вовка Спиридонов отдал. Ему отец еще один привез из загранки. А старый стал не нужен.

– Что, прямо так и отдал? Бесплатно?

– Ну да, а что?

– Да ничего… Странно просто, школьник и такие подарки делает. И пластинки у тебя какие-то все заграничные…Где ты их взял? Тоже у Вовки?

– У него.

– Да твой Вовка просто благодетель какой-то!

– Так у него батек знаешь кто? Дипломат.

 

– Костя, ты со своей докторской диссертацией ничего не видишь вокруг! А с нашими детьми надо что-то делать. Сегодня днем забежала на пять минут домой – паспорт понадобился – так у него в комнате целая кампания: и мальчишки, и девчонки. Музыка орет – стены трясутся! И Светка, пигалица, там же с ними.

– Ладно, Вера, до защиты всего полгода осталось. Вот сброшу это ярмо и возьмусь за детей.

– Костя, мне кажется, Виталик курит.

– Да ты что?!

– У него от одежды пахнет табаком.

 

– Вера, я еду на симпозиум в Польшу.

– Ой, Костя! Когда же все это закончится? Думала, после защиты докторской ты станешь посвободней, а тут – то конференция, то симпозиум…

– Ну что делать, Верочка! Отказываться ведь нельзя. Приглашают, значит ценят.

– Так-то так, с детьми только проблемы. А меня профсоюзная работа вконец замучила. Они уже ничего не стесняются. От армии ты Витальку отговорил, в институт устроил, а он вместо учебы дни напролет развлекается. Вчера опять целая компания у него гостила. Ребята длинноволосые, все в заграничных джинсах, жуют жвачку… Я у них спрашиваю: «Вы все это у спекулянтов покупаете, или сами спекулируете?» А они в ответ: «Это не спекуляция, это – форца!» И Светка наша туда же: только модные тряпки на уме.

 

Глава 4. Начало XXI века

 

– Заходи, Надя! Давай маму помянем!

– Ой, Света, как мне жалко Веру Николаевну…Такая хорошая женщина была. Никогда плохого слова от нее не слышала. Вся в трудах да заботах…

– И не говори, Надя! Вот так, сердце… одно слово. Я, сволочь, часто ее расстраивала, и Виталька тоже. Прости нас, Господи!

– А отец как, Константин Сергеевич? Он ведь так ее любил. Такую пару, как твои родители, сейчас днем с огнем не найдешь.

– Тяжело переживает, болеет вторую неделю, как бы совсем не слег.

– Ну, а сама-то как, работаешь?

– Да пока отец был в порядке, не жаловалась. А теперь даже не знаю, что будет: там зарплату урежут, там сократят… Сейчас же бардак, никаких порядков, частники что хотят творят… Никакой управы на них!

– Не говори! Дожили до светлого будущего!.. А Максим как?

– Максим – это одна беда! Дед устроил его в медицинский, так он два года проучился и бросил. Целыми днями с друганами что-то промышляет. Его ведь и в армию не берут – здоровье слабое. Одни проблемы, Надя, куда ни посмотри! Господи, Господи! За что мне такая жизнь? Чем я так тебя прогневала?

– А ты в церковь-то ходишь, Света?

– Хожу, как же! На прошлой неделе была. Свечку за маму поставила.

 

– Алло! Это «Букинист»? У меня от отца осталась большая библиотека. Я хочу ее продать. Что-о! Как не принимаете? Да вы что, мой папа ночами стоял за этими книгами! Макулатуру таскал, надрывался. С разных конференций книги привозил… А вы – не принимаете! Что? Закрываться собираетесь? Вы что, с ума сошли?! Как никто не покупает книги? У нас же самая читающая страна! Вот, блин, бардак! Уже и книги никому не нужны стали! Эх, папа, папа! На кой черт ты их столько напокупал? Всю квартиру завалил! Ремонт даже не сделаешь!.. Рояль надо продать! Он же старинный, мама говорила ему сто лет. Нафиг он стоит, половину комнаты занимает!

 

– Максим! Опять пьяный приперся, сволочь такая!

– Ладно, чево тебе! Бухнуть уже нельзя!

– А это что за шмара еще?

– Сама ты шмара! Она поживет здесь пока.

– Еще чего! Ты из какой канавы ее вытащил?

– Ты на себя лучше посмотри, б…! Я даже своего отца ни разу не видел! Ты хоть сама-то знаешь от кого меня родила?!

– Макси-и-им!.. Как ты можешь так своей матери?.. Бог тебя за это накажет.

– Накажет, накажет! Иди, посиди в туалете, проплачься!

 

– Мать, ты чо… рояль продала что ли?

– Конечно, продала! А ты как хотел?

– Ни хрена себе! А мне что, доля не положена?

– Какая тебе еще доля, лоботряс чертов! Иди работай!

– Сейчас! Никогда не работал и не буду! Дай на опохмелку!

– Ничего не дам! Вон, книги дедовы продавай!

– Пи…! Приехали на х…!

 

– Здравствуйте! Я по объявлению.

– А-а-а! Книжник?.. Давай, брат, заходи! Читать любишь? А я – ни хрена! Это дед мой книги собирал. Все собирал, собирал, а теперь они на х… никому не нужны! Давай, брателло, проходи, выбирай… Я, правда, помочь тебе не смогу – ни фига не шарю в этих книгах! Ты только, знаешь что, дай пока на опохмелку… Ну, аванс… Во, ништяк! Я вижу, мы с тобой поладим! Давай смотри, братан, а я сейчас в магазин слетаю, потом поговорим.

 

– Чуваки, лафа! Гуляем! Сегодня книжник один приходил – целую спортивную сумку литературы накупил!

– Чо, в натуре?

– Ай да Макс! Я в тебя верил, чувак!

– А мамаша не встрянет?

– Да хрен с ней! Ее уже три дня нет. Рояль толкнула, теперь где-то шляется.

– Зае…, братва! Телок будем звать?

– А то!

– За что пьем, братаны?

– За нас!

– Не, давай сначала за деда. Это за его счет лафа.

– За деда, так за деда. Как его звали-то?

– Константин Сергеевич.

– Костян, значит. За Костяна!

– Между прочим, дед заслуженным врачом был. Его даже медалью наградили, не помню за что. Прикольная такая медаль…

– Ну, ни х… себе! А где она? Ее же можно толкнуть!

– А х… ее знает! Мать, наверное, обскакала…

– Спать надо меньше!

– Слышь, братан! А что за часы у тебя стоят в углу, ох… такие?

– А тоже от деда остались.

– Так они же бабок стоят, ты что, чувак, не сечешь?

– Да?.. а я о них не врубился…

– Ну ты, блин, лох! Толкай их срочно! Они знаешь, сколько стоят? Неделю гулять будем! Прикинь!

– Не пи…!

– Чево, не пи…! Я, между прочим, за базар всегда отвечаю.

– А чо за попса у тебя орет!? Уши сейчас свернутся!

– Это же радио!

– На х… радио! Врубай нашу – «Жиган-Лимон»!

– А вот герла у тебя на стене – ништяк! Какой задок! А сиськи!.. Супер!!!

– Ты про плакат что ли? Это я у одной циганки купил. На вокзале. Чуваки, ни хрена вы жрете! Бухалово уже кончается… Шнобель, сбегай в комок!

– Ну чо, как куда сбегать, так сразу Шнобель!

– Репа, ну ты сгоняй! Телки скоро придут.

– Ни х… Я хорошо сижу. А самому что, в лом что ли?

– Давай, Хвост, сам слетай!

– Офонарели, б…! Бухаете за мой счет, так я еще и в комок должен бегать!

– Ну ты, блин, насмешил! Ты что своим горбом это бабло заработал?

– О-па! Телки прискакали!

– Вот их за бухаловом и пошли! Слышь, Хвост?

– Слышу!!! Зае…, б…!

– Твою мать, это что тут опять за сборище?! Нашли кабак! А ну-ка уе… отсюда!

– Ладно, мамаша, остынь! Давай вместе посидим. Хвост… то есть Макс, сейчас бухалово принесет…

– Я вам, б…, так посижу! Уе… говорю!!! Сейчас ментов позову!

– Мамаша, ну чо за дела? Не успели познакомиться, сразу ментов…

– Репа, Шнобель! Кончай базар! Съеб…!

– Ну, е… карась, чо за жизнь, отдохнуть людям не дадут!..

 

На этом записи профессора Жо… обрываются. Несколько ученых, к которым я обращался с просьбой объяснить, что все это значит, сказали примерно одно и то же: часы возможно и в самом деле фиксировали и сохраняли человеческую речь, но чтобы сделать такое заявление, их необходимо исследовать. Увы, такой возможности не было.

О дальнейшей судьбе строптивого профессора и его изобретения я больше никогда ничего не слышал.

 

© Игорь Вайсман, текст, 2014

© Книжный ларёк, публикация, 2014