Евгений Рахимкулов. Фантастический дуэт

ФАНТАСТИЧЕСКИЙ ДУЭТ

У большинства литературоведов и критиков фантастика традиционно не пользуется почетом. Ее нередко наделяют такими эпитетами, как литература «неполноценная», «второсортная», «легкое чтиво» и т. п. Она, мол, не заставляет человека думать, а лишь развлекает его, дает возможность пережить острые ощущения или попросту убить время.

Необходимо признать, что средний уровень фантастики, в немыслимом ассортименте представленной на стеллажах книжных магазинов, действительно такой – словарный запас автора на уровне пятиклассника, кое-как заметанный белыми нитками сюжет наполовину содран из «Звездных войн», дешевые трюки, кочующие из романа в роман, ни капли оригинальности... Одним словом, макулатура.

Но постойте, а как же такие литературные мастодонты, как Жюль Верн, Герберт Уэллс, Рей Брэдбери, или тот же самый Сергей Лукьяненко, пока еще не прошедший испытание временем, но зато обретающий славу семимильными шагами? Их что, тоже в мусорную корзину?..

Вот и получается, что фантастика – явление очень неоднородное. И если покопаться в этом многослойном пироге, то можно найти достаточное количество не только вкусных, но и полезных изюмин. Одной из таких изюминок стало для современного читателя творчество уфимского литературного дуэта Андрея Самойлова и Всеволода Глуховцева. Философ и маг, две неординарные личности, объединив свои интеллектуальные усилия, начали писать фантастику, и делают это весьма успешно. Их первый роман «Бог сумерек», опубликованный в 2003 году, стал хорошо известен не только в России, но и в странах ближнего зарубежья. Однако на малой родине писателей критики почему-то на сей факт почти не отреагировали...

Но вот прошло совсем немного времени, и в конце 2005 г. увидел свет еще один роман Глуховцева и Самойлова «Смерти нет». Это произведение продолжает популярную в ХХ веке традицию романов-предупреждений. Иногда их еще относят к жанру антиутопии, хотя это и не совсем верно. Настоящая антиутопия рисует неугодное автору социальное устройство общества, устройство иной раз абсурдное, но, которое вполне может стать реальностью, если все в мире будет идти своим чередом. Здесь стоит упомянуть «Машину времени» Г. Уэллса, «Мы» Е. Замятина, «Прекрасный новый мир» О. Хаксли. Роман-предупреждение, в отличие от антиутопии, тяготеет к ярко выраженному апокалипсическому сюжету. Социальное устройство в нем если и затрагивается, то лишь как необходимость описать жизнь чудом выживших после катастрофы небольших групп людей. Философская основа таких произведений, как правило, базируется на тезисах о том, что наука таит в себе великую угрозу, и человечество еще не созрело для разумного использования тех возможностей, которые открывает перед ним техногенная цивилизация.

Романы-предупреждения рисуют последствия атомного взрыва и экологической катастрофы («Мальвиль» Р. Мерля, «Буря» Р. Баржавеля) или опасность торжества искусственного интеллекта над человеческим (тут достаточно вспомнить хотя бы голливудские экранизации – «Матрица», «Терминатор»).

Самойлов и Глуховцев дополняют этот ряд новой вариацией – у них под прицелом пера оказывается увлечение оккультизмом. Повышенный интерес к мистике, который наблюдается уже в наши дни, достигнет, по замыслу авторов, своего апогея в 20-е – 30-е годы нынешнего столетия. Тайными знаниями теперь занимаются не только маги и экстрасенсы, но и академики. И вот результат: их непродуманные опыты вызвали брешь в метафизической защите нашего мира. Любопытство оказалось роковым – в образовавшуюся дыру хлынула орда нечисти, в одночасье сломившая сопротивление людей и учинившая ад на земле.

В центра романа две группировки подростков, уфимская и московская, которые не только ведут борьбу за выживание в жесточайших условиях, но и прилагают все усилия, чтобы очистить Землю от гоблинов. И при этом понимают, что если такое и возможно, то их жизни на это не хватит.

Не одна лишь игра с потусторонними измерениями повлекла за собой катастрофу. Ее вызвало всестороннее разложение общества, потеря духовности. «Причин много, – говорит отец Никифор, один из героев повести, – Гордыня. Пресыщение. Разврат. Все вместе... Вот и попустил Господь свершиться наказанию».

Спасение человечества авторы видят в восстановлении гармонии между людьми и природой, в обретении духовных начал, в восприятии культуры и освобождении от цивилизации. «Красота спасет мир», – изрек Достоевский. К такому же выводу приходит и герой романа философ-одиночка, погибший, но сумевший передать свое знание другим в рукописях.

Битва за жизнь и свободу – дело, конечно, похвальное. Но человек не способен победить адских созданий их оружием – злобой. Для одержания победы ему необходимо перейти на новый энергетический уровень Земли, где нет монстров, где нет больше смерти.

Несмотря на подобную идейную насыщенность, роман лишен каких-либо «длиннот» или «занудств» в виде затянутых философствований. События здесь развиваются стремительно, а рассуждения авторов излагаются доступным для каждого читателя языком. «Смерти нет» – это в первую очередь занимательная книга с острым сюжетом, читающаяся на одном дыхании. То же самое справедливо и в отношении «Бога сумерек».

Произведения Глуховцева и Самойлова, и без того увлекательные сами по себе, для уфимского читателя представляют двойной интерес, ведь в них описывается наш родной город. В «Боге сумерек» Уфа пока еще просвечивает сквозь тюль – российский мегаполис, в котором происходят события романа, не назван. Однако уфимцам не составит труда узнать с детства знакомые им улицы, Национальную библиотеку им. Валиди, мост, соединяющий Черниковку с проспектом Октября, ну, и, наконец, для тех, кто на бронепоезде, прямым текстом указаны цыганские дворы, не понаслышке известные жителям «Черняги». Следя за передвижениями героев, даже испытываешь определенное эстетическое удовольствие в процессе постепенного узнавания описываемых мест.

В романе «Смерти нет» авторы отдергивают тюль. И правда, к чему таиться, коль на кону ни мало, ни много, а судьба целого человечества! События первых глав повествования происходят в Уфе середины XXI столетия. Здесь вам пожалуйста: и историографическая справка, начиная с XVI века, и подробный рассказ о том, что представлял собой город накануне катастрофы, и картины обращенной в руины Уфы после гоблинского захвата. Участь людей в такой Уфе – прятаться в бункерах и подвалах от свирепых тварей, вызволенных из потустороннего мира оккультно-магическими забавами.

Романы В. Глуховцева и А. Самойлова основательно пропитаны «русским духом», адаптированы под российский менталитет. Оно и понятно – стараются-то в основном для отечественного читателя. Однако во второй из книг этот литературный патриотизм выходит боком. Речь здесь идет о мировой катастрофе. И при этом авторы, подробно описав трагическое развитие событий в России, ни словом не обмолвились о том, что творилось за пределами одной седьмой части суши. Достаточно было добавить несколько мелких штрихов: рухнувшую Эйфелеву башню, резиденцию захватчиков в Пентагоне, комичное сопротивление, оказанное им папуасами Новой Зеландии, и картина апокалипсиса оказалась бы прорисована с гораздо большей четкостью. А без этого читатель остается в легком недоумении – охваченная огнем Россия преподносится ему как некий замкнутый мир.

Заканчивая краткий обзор творчества Всеволода Глуховцева и Андрея Самойлова, следует отметить, что оно заслуживает не только однозначно положительной оценки, но и повышенного внимания со стороны уфимской общественности, поскольку представляет новую веху в развитии местной фантастической литературы. Пожалуй, не будет преувеличением сказать, что в Уфе фантастика до такого уровня еще не поднималась.

«Бог сумерек» и «Смерти нет» не единственные романы Глуховцева и Самойлова. В рукаве у авторов припрятано еще немало «козырей», дожидающихся своего появления в печати.

© Евгений Рахимкулов, текст, 2006

© Книжный ларёк, публикация, 2016