Эдуард Байков, Всеволод Глуховцев. Всё, кроме чести (16+)

ВСЁ, КРОМЕ ЧЕСТИ

 

Часть I

РИТУАЛ

 

ГЛАВА 1

 

1

 

Антон Столетов никогда не знакомился с девушками на улице – притом, что он очень хотел этого.

Но не получалось.

Ну кто, скажите на милость, обратит внимание на сутулого, хотя и рослого очкарика, в рубашке, брюках и туфлях, вышедших из моды еще в 1980-х годах? На человека, на лице и всем облике которого начертана безмерная преданность науке и полнейшее равнодушие к деньгам, роскоши и светской жизни?..

Девушкам на ученые заслуги плевать, им подавай тугие кошельки, элитные рестораны, сияющие лаком иномарки… а сотрудник НИИ филологии, без пяти минут кандидат наук Столетов совершенно не подозревал о существовании на белом свете подобных вещей. То есть, конечно, видеть-то он их видел, по городу ходил, но если бы его спросили, например: а что значит вон та вывеска – ночной клуб «Торнадо»? или, скажем, в чем разница между «Ауди» и БМВ?.. то Антон был бы чистосердечно удивлен тем, что такая чушь кого-то может интересовать. Разве это можно сравнить с наукой? Тем более с филологией! А тем более с криптографией?!

Расшифровкой старинных текстов Антон увлекся еще студентом. Увлекся – и ушел с головой, поняв, что ничего интереснее на свете нет и быть не может. Наверное, он, Антон Столетов, был просто создан для этого и нашел свою судьбу в двадцать лет от роду, хотя большинство людей кое-как нащупывают ее к тридцати, а иные так и плутают по околицам всю жизнь. Вот так счастливо сошлись звезды над ним – и жизнь Антона стала чередой старинных манускриптов и фолиантов, в коих имелись таинственные неразгаданные строки… а все прочее: курсовые, экзамены, диплом, диссертация – стало лишь приложением к главной цели.

За несколько лет аспирант Столетов достиг таких успехов в работе, что стал по праву считаться гордостью своего научного руководителя профессора Борецкого, входившего в тройку лучших криптографов в стране и десятку в мире. И уже в чем-то догонял учителя! Когда аспирант приносил профессору дешифрованные тексты, тот только крякал, да утюжил ладонью роскошную бороду «под Александра III»:

– Хм!.. Неплохо, друг мой, весьма неплохо… Трон подо мною расшатываете, чувствую, как он скрипит и качается…

Профессор шутил. Исключительно честный и справедливый человек, он считал, что плох тот учитель, чьи ученики не сумеют превзойти его самого – а уж Антон Столетов, ясно, был первым кандидатом на это дело. Борецкий вцепился в воспитанника стальной хваткой, без устали шлифуя и оттачивая его талант, а умел он делать это очень качественно. Молодой ученый в своей профессии рос как на дрожжах.

Флаг ему в руки, но при чем тут уличные знакомства? – спросите вы…

Не спешите. Всему свое время.

 

2

 

Свое время пришло и к профессору Борецкому.

Он снял левой рукой очки, а правую привычно возложил на бороду… и застыл в такой позе: сгорбясь над столом, в одной руке окуляры, в другой – борода. Взгляд устремлен в бесконечность.

Профессор только что прочел текст статьи Столетова для одного престижного научного журнала. Прочел – и оцепенел.

Антон даже немного испугался.

– Что-то не так, Юрий Станиславович? – осторожно спросил он.

Борецкий разомкнулся.

– Нет-нет, Антон Сергеевич, – он улыбнулся. – Все так… и я бы сказал, более чем так.

– Простите?..

Профессор водрузил очки на нос:

– Помните, я говорил, что вы расшатываете мой трон первого криптографа Вселенной и ее окрестностей?

Столетов смутился, но Юрий Станиславович ободряюще вскинул руку:

– Без ложной скромности, друг мой! К тому же заслуга эта ровно столь же моя, сколь и ваша. Я сумел сделать из вас настоящего ученого… чем и горжусь. Эта статья, – указал он на бумаги, – показывает, что вы достигли моего уровня. Заявляю это с полной ответственностью.

Антон сидел оглушенный и как-то упустил дальнейшее. А профессор все говорил, говорил… а потом поднялся зачем-то. Антон спохватился.

Борецкий рылся в сейфе.

– …здесь она, здесь, – бормотал он… – вот! Нашел.

Он вернулся с крайне ветхой, причудливого вида папкой, бережно раскрыл ее и вынул пачку не менее ветхих листов.

– Догадываешься, что это? – спросил профессор, незаметно перейдя на «ты» и зачем-то понижая голос.

– Нет, – тоже тихо ответил Антон, хотя догадка мелькнула.

Юрий Станиславович довольно хмыкнул.

– Это, – он бережно, почти любовно коснулся пальцами жухлой страницы, – архив князя Голицына, того самого. С шифром. Осознаешь?..

Антон кивнул. Он так и думал.

Один из князей Голицыных, аристократ из аристократов, в середине XIX века поселился в их городе, выстроил роскошный особняк – и зажил уединенной скрытной жизнью, почти ни с кем не общаясь и редко показываясь на улицах. Ну, надо сказать, что и до этого князь слыл человеком, мягко говоря, странным, да еще и заносчивым гордецом был – чем и расстроил свои отношения с высшим обществом. Свет такого не прощал, подверг своенравного вельможу остракизму – хотя выглядело все, разумеется, в высшей степени прилично, – и князь принужден был оставить Петербург. Почему он выбрал для жительства именно этот ничем не примечательный губернский город?.. – одному ему ведомо.

Итак, князь прибыл сюда и затворился в особняке, подобно лорду Кавендишу. Обыватели изнывали от любопытства. Подкупом разговорили слуг, но узнали немногое: что сиятельный затворник почти все время проводит в рабочем кабинете, там ест и спит, и никому не позволяет заходить к нему. Да, по правде сказать, и так на это никто не решился бы – среди прислуги сложилось твердое убеждение, что хозяин занимается какими-то нехорошими делами, чем-то вроде чернокнижия… ну, про то лучше совсем не говорить!

И принялись блуждать по городу нелегкие и мутные слухи, усугубляясь обывательской фантазией. Бог весть, во что бы это вылилось, но…

Впрочем, обо всем по порядку.

 

3

 

По строго заведенному режиму, ровно в восемь утра из кабинета раздавался звонок. Дежурный лакей, будучи уже наготове, немедля подавал к дверям два подноса: один с приборами для бритья, другой с завтраком. Князь выходил, отсылал слугу, примерно через час звонил снова – и прибывший лакей видел на столике близ запертых дверей оба подноса: один с засохшим помазком, перепачканными салфетками и пустым серебряным стаканчиком, другой с остатками еды. Двери не открывались ни в коем случае.

И вот, в один ненастный осенний день, дежурный, приготовив все для туалета и завтрака, ждал сигнала. Хозяин был крайне пунктуален, нерадивости не терпел, потому лакеи были начеку без трех минут восемь. Но в этот раз миновало и восемь ровно, и пять, и семь минут девятого, мыльная пена в серебряном стаканчике стала сохнуть и оседать, завтрак стыть… Лакей заволновался, но сам ничего предпринять не решился, кликнул дворецкого.

Тот тоже помялся, однако время перевалило за четверть девятого, и старший слуга отважился, наконец, постучать в дверь кабинета.

Никто не отозвался. Дворецкий еще несколько минут помедлил, потом все же рискнул открыть.

Кто знает, что мерещилось прислуге в этом загадочном кабинете, куда их не пускали. Может, они ждали увидеть там некое обиталище древнего алхимика: мрачные своды, причудливые колбы и реторты, каббалистические знаки на стенах… Кто знает.

Но ничего такого не было. Кабинет как кабинет. Стол, шкафы с книгами, кожаный диван. На столе рабочий беспорядок, бумаги, перья, пресс-папье. Самый обычный кабинет, если бы…

Если бы не мертвое тело в самом центре комнаты.

Князь Голицын лежал ничком, уткнувшись в ковер. Когда его перевернули – содрогнулись: лицо было жутко синюшного, чуть ли не лилового цвета; при том совершенно спокойно, ровно, не искажено ни страхом, ни болью, ничем иным. Словно князь зачем-то аккуратно прилег на пол вниз лицом, с чистой душой помер – и не спеша посинел.

Медицина XIX века оперировала такими понятиями, как «теснение в грудях», «колики в кишках» и тому подобными перлами. Далеко не ушло от них и следствие по данному делу. Титулованная особа скончалась «от внезапного прилива крови к голове» – это объяснение всех устроило. Покойника наскоро похоронили, особняк родственнички продали одному богатому купцу, а прочее наследство…

– А вот тут-то и начинается самое интересное, – многообещающе заявил Борецкий.

Столетов слегка вздрогнул. Он задумался.

Среди многого прочего в бумагах князя обнаружили несколько листов, исписанных загадочным шифром. Что хотел таким образом сохранить этот родовитый мужчина – осталось тайной, одно время сильно взволновавшей ученый мир, но с годами, понятно, потускневшей и превратившейся в вялотекущую тусовку специалистов. В наши дни Интернет изредка струился воспоминаниями… и сводилось, как правило, все к тому, что так называемый «княжеский список» – мистификация капризного аристократа. Мол, ни черта он там не зашифровал, а столь вычурно подшутил над потомками.

Антон худо-бедно следил за этими дискуссиями, иногда даже в них участвовал. Высказывался осторожно. А вообще о «княжеском списке» он не очень-то думал: хватало других забот.

И вот учитель сам предлагал заняться этим. Что ж, тема как тема.

– …я полностью уверен, что это не розыгрыш. Не тот человек был князь Голицын, чтобы так хохмить. Ну, оно конечно, чужая душа потемки… но нет, не верю. И что-то такое он здесь записал, от чего удар хватил – от восторга, может быть, кто знает. Система! – Борецкий постукал пальцем по листу, – есть тут. Но… – он развел руками. – Но, увы, мне она не поддалась. Догадываешься, к чему я клоню?

Чего ж тут не догадаться.

– Я бился над шифром несколько лет, – говорил профессор. – Кое-что вроде бы нащупал, но это пока не результат. Вот, смотри… – и он карандашом стал указывать на отысканные им признаки закономерностей.

Антон понятливо кивал.

Так ему было оказано высшее в науке доверие – попытаться сделать то, что не удалось учителю.

 

4

 

Загадка захватила Столетова сразу. Придя домой, он сел за стол, разложил на нем ветхие листы… и время понеслось. Антон опомнился – в окнах темным-темно. Ночь.

Он вскочил, сделал кофе, проглотил залпом и вновь засел за работу.

Он ощущал такой взлет вдохновения, какого не знал никогда. Шифрованные строчки оживали перед ним, намекали, дразнили, тонко усмехались… Казалось, вот, он уже нащупал ключ, хватался за него, начинал что-то читать… и все рассыпалось к черту.

Но близко же, рядом, вот оно, совсем чуть-чуть!..

В окне брезжил ранний летний рассвет.

Честно сказать, Антон к этому часу выдохся, запал его давно иссяк, он устало моргал покрасневшими веками. «Ладно, – вяло побарахталась мысль, – последний раз, и все». Он быстро набросал очередную схему, приложил ее к тексту…

И все совпало – как картинка в волшебном фонаре.

Антон встал, опрокинув стул.

Набор значков мгновенно превратился в смысл.

Это было волшебно, но знакомо – собственно, так было всегда, просто этот случай оказался посложней.

Потрясло исследователя то, что он прочел – уже на привычном русском языке.

Сперва он не поверил своим глазам. Неужто князь все же чудил?! Да нет, вряд ли. Овчинка выделки не стоит. А кроме того, легко представить, что с человеком, познавшим такое, случился удар.

С Антоном Столетовым удар не случился, он-то ведь не старый ипохондрик из девятнадцатого века. Он только заварил кофе покрепче, сел и стал пить маленькими глотками, стараясь осмыслить узнанное.

И его прямо-таки распирала гордость. Мало того, что он за одну ночь сумел расшифровать текст, над которым бились полтора столетия лучшие умы криптографии, так еще и удостоился знания, которым обладает… кто обладает?.. Да никто! Ни один человек на Земле не знает теперь того, что знает он.

Незримые крылья мощно взмахнули за спиной – он ощутил их порыв, почувствовал, что земная тяжесть почти исчезла. Почему? Да потому, что он сделал это – он, Антон Столетов!

Молодой криптограф торжествующе рассмеялся.

Минут десять он переживал восхитительное состояние бездумного безделья. Ни о чем не думал, просто бродил по дому – огромной роскошной квартире, доставшейся от отца-академика. Хотелось хохотать, плясать, скакать и вообще делать всякие глупости.

Но потом усталость взяла свое.

Сперва-то Антон хотел бежать сей же час к Борецкому, с победным кличем… но здраво рассудил, что профессор от него никуда не уйдет. Он завалился на кровать и уснул счастливым детским сном.

 

5

 

Рассчитывал он проспать где-то до обеда, но бессонная ночь сказалась сильнее, чем он думал.

Антон открыл глаза – проснулся враз, точно толкнули, – и увидал, что солнце уже клонится к закату.

«Не фига себе», – мелькнуло в голове. Вскочил, вышел на балкон.

Пережитое требовало размаха. Дома казалось тесно. Антон быстро оделся, выбежал на улицу. Город сдержанно шумел в предвкушении вечернего отдыха.

Столетов шагал куда глаза глядят – и чувствовал, что сам он изменился, как изменился и мир вокруг него. Наука наукой, а мужское естество никакой наукой не угомонишь, оно своего требовало, и мечты о прекрасной незнакомке, неясные, но пленительные, частенько блуждали в ученой голове… Где б только ее встретить, эту незнакомку! По увеселительным заведениям Антон сроду не ходил, сушеные филологички с работы никаких чувств в душе не будили… стало быть оставалась надежда на случайную встречу. Да к тому же это так романтично! Нечаянный взгляд, вдруг оброненное слово, несколько шагов следом…

В мечтах все было очень красиво, в жизни – хоть бы одна зассыха взглянула на Антона. Его это, конечно, огорчало, но сообразить, что для заинтересованных женских взглядов нужно хоть как-то изменить себя: прическу, одежду, выражение лица… на это уже соображения не хватало. Все уходило в криптографию.

Но сейчас он вправду изменился. Другой стала походка. Вот стоит только чуть толкнуться ногой посильнее, просто так, шутя – и взлетишь. А стоит лишь захотеть, и все сбудется. Все! Что захочешь!..

«А вот и сбудется», – весело подумал Антон, чувствуя себя всесильным магом.

Так он дошел до летнего бистро. Взял пива, рыбки, сел за стол. Люди вокруг болтали, смеялись, из динамиков орала дурная музыка…

– Можно присесть?

Антон поднял голову.

Перед ним стояла, улыбаясь, стройная шатенка в коротком платьице.

– Пожалуйста, – Антон вскочил, отодвинул соседний стул.

Девушка свободно уселась, закинула одну голую гладкую ногу на другую. Столетов невольно сглотнул слюну. Ляпнул по-интеллигентски:

– Чем могу быть полезен?..

Она лукаво улыбнулась:

– Пока не знаю. Вообще-то меня заинтересовало ваше лицо. Оно такое необычное! Я просто шла мимо, увидела…

Столетов хлебнул пива, стараясь казаться равнодушным. На самом же деле все в нем возликовало, взмыло фонтаном восторга. Вот оно! Сбылось!..

Таким же равнодушным тоном он произнес:

– Вот как. Серьезная тема! Э-э… вам не кажется, что лучше это обсудить не на улице?

– А где же? – прищур бесовских зеленых глаз.

– В более комфортной обстановке. Например, дома.

– У вас? – глаза расширились, полыхнув зеленым огнем.

– А почему бы нет, – заявил Антон, шалея от собственной смелости.

Она помолчала.

– В самом деле, почему бы нет, – сказала девушка каким-то странно изменившимся глухим голосом. – Тогда идем?

– Идем, – Столетов отодвинул недопитый стакан.

 

6

 

…ч-черт, как башка трещит! Вроде и выпил-то немного… странно, и не помню почему-то… о-о, как ломит в висках!

Антон сел, сжал голову руками. Тяжелая тупая сила распирала ее, не давая мыслям собраться. Столетов пытался понять, что с ним, откуда такая дурная боль, пытался вспомнить… и все не складывалось, все рассыпалось.

Вчера они вдвоем пришли сюда, он приготовил наскоро закуску… ну, выпили, конечно… ему стало очень весело, а она почему-то не смеялась, только улыбалась, да и улыбка была какая-то не та… а потом… Да! А куда она делась-то?!

Мысль так поразила Антона, что он встал, забыв про головную боль. И тут его сразила еще одна мысль: а как ее зовут-то, эту девчонку?!

Она же называлась. Ну конечно! Говорила, а у меня из памяти вон. Лена? Лариса?.. Или вовсе Лиана какая-нибудь?.. Черт, совсем не помню, и что потом было, не помню, и куда она делась-то, вот вопрос!

Через силу он стал бродить по квартире, худо соображая, зачем он это делает.

Никого не было. Эта Лена или Лариса растворилась без следа.

Антон наконец-то догадался, что плутает бессмысленно. Разум его вроде бы начал проясняться… и он, несомненно, сам бы разобрался, что к чему… но тут раздался уверенный, хозяйский какой-то звонок в дверь.

«Кого черти принесли?..» – подумал Столетов, не догадываясь, как он близок к истине.

Открыл дверь – и удивился.

Перед ним стоял лощеный молодой мужчина в прекрасном светлом костюме.

– Здравствуйте! – с чарующей улыбкой сказал он. – Разрешите войти?

– Да-да, прошу, – запоздало пригласил Столетов. – Вы, простите…

– Столетов Антон Сергеевич?

– Я. Чем обязан?..

– Голиков Виталий Павлович. Адвокат, – представился мужчина и ловко, как фокусник выхватил из кармана визитную карточку.

Антон удивился пуще прежнего, уставился в визитку. А незваный гость уже включил ветродуй, уже мел словесной пургой:

– …по поводу дарственной на квартиру, выписанной вами моему клиенту. Он сейчас находится в Испании, на своей вилле, будет не раньше октября, все его интересы представляю я. Соответственно, я и уполномочен поинтересоваться…

– Постойте, – прервал ошеломленный Столетов. – Какая дарственная? На какую квартиру?

Адвокат нагловато ухмыльнулся.

– На квартиру – вот на эту самую. А дарственная вот, извольте взглянуть.

Антон обалдело взял красивый, на плотной цветной бумаге бланк, заверенный печатью и подписью нотариуса, стал читать, и чем дальше вникал, тем больше темнело в глазах.

«Я, Столетов Антон Сергеевич, передаю в дар безвозмездно… квартиру по адресу… общей площадью… жилой площадью… что и подтверждаю». Подпись. Его собственная, Антона Столетова подпись.

Прочитав, Антон с полминуты молчал, затем пересохшими губами произнес:

– Этого не может быть.

– Потому что не может быть никогда? – юрист вновь нехорошо усмехнулся и веско, с расстановкой произнес: – Я, Антон Сергеевич, привык оперировать фактами, а не эмоциями. Факты же в юриспруденции – это документы.

И тут до хозяина все разом доперло.

– Понимаю, – Антон вернул бумагу. – Теперь понимаю… Ах, я дурак!.. Послушайте, господин адвокат, здесь недоразумение. Точнее, как у вас говорят, преступный умысел. Вот послушайте!..

И он сбивчиво, взахлеб изложил историю про вчерашнее случайное знакомство, про то, как он привел незнакомку домой, как странно почувствовал себя после первой рюмки… а затем и вовсе выпал из сознания. Скорее всего, это была мошенническая комбинация, черт возьми! Его, Антона Столетова, развели на симпатичную стерву, подмешали что-то в водку, в полубессознательном состоянии внушили подписать эту чертову дарственную… Вот как было дело!

Адвокат выслушал надрывную повесть так, как взрослые слушают детский вздор.

– Все может быть, Антон Сергеевич, – заявил он. – Но вы должны понять, что я не имею возможности входить в это. Я представляю интересы моего клиента, только и всего. А в данный момент моего клиента интересует, когда вы сможете освободить жилплощадь.

Такая прямота ухнула, как кирпич на голову.

– Подождите, – забормотал Антон, – подождите… Я должен проконсультироваться. Посоветоваться…

– Посоветуйтесь, – согласился слуга закона. – Вообще, мой клиент очень гуманный и деликатный человек. Он понимает, что вам нужно время. Собраться, вывезти вещи… Десять дней. Десять дней вам на все про все. Затем я приду со всеми документами, и мы окончательно все оформим. Ну, до встречи!

И он исчез.

Антон стоял оглушенный. Это походило на дурной сон, и Антон даже потряс головой, как бы желая стряхнуть морок и проснуться.

Но ни черта не стряхнул. Это была явь.

Посоветоваться! С кем?.. Да с Ромкой же! – осенило Антона. Он бросился к телефону.

Роман Злобин, друг школьных лет! Тоже ученый, только физик, кандидат наук. Но в отличие от Антона, не оторванный от земли. Умение работать с сумасшедшими теориями, всякими там «суперструнами» преотлично сочеталось в нем с абсолютно трезвым взглядом на жизнь и умением дать на редкость толковый практический совет. Ну конечно же, Рома!..

Спеша, Антон кое-как натыкал номер Ромкиного мобильника. Гудок… другой… есть!

– Да! – голос Злобина.

– Рома, привет, это я Антон. Слушай, ты мне нужен. Срочно! Я… кажется, я влип в скверную историю.

 

ГЛАВА 2

 

1

 

– Мудак, – твердо вынес решение Злобин, выслушав Столетова.

– Понимаю, – уныло ссутулился тот.

Они сидели в летнем кафе – том самом, где Антона настигла роковая Лариса. Ну, теперь-то ее, понятно, не было, и днем с огнем не найдешь…

Роман глотнул пива.

– Адвокат этот, – сказал он, облизнув губы, – с ними в доле, это как два пальца об асфальт. Одна шайка-лейка. И нотариус тоже. Только хрен докажешь.

Антон пожал плечами, обреченно вздохнул:

– Может и так.

Злобин побарабанил пальцами по столу.

– М-да, – признал он. – Гадко. Бывает гаже, но редко… Ну-с, и какие будут предложения?

– Да вообще-то я к тебе за этим. Я, ведь знаешь, в делах житейских как ежик в тумане…

– А я работаю волшебником, да?.. Ну-ну, не кисни, – поспешил сказать Роман, видя лицо друга. – Давай думать!

– Давай, – тускло согласился Антон, но пока все думы у него вылились в горькую жалобу: – Слушай, Ром, ну почему так?! Ведь все как складывалось! Как нарочно! Будто судьба сама вела…

Физику Злобину разговоры о судьбе – что слесарю о Шекспире. Он отмахнулся:

– Ты по сути излагай, без лирики.

По сути, так по сути. Столетов вкратце рассказал о предыстории «княжеского списка» и о своем научном подвиге – расшифровке этого документа. Рассказывая, увлекся, разгорелся:

– Но главное-то, главное – о чем там речь, в этом шифре! Князь утверждает, что у него – в подвале его особняка – хранится так называемая «Табула магика»… ну, это название условное, средневековое, а вообще это древнейший манускрипт по магии. Представляешь?

«Табула магика» – «Магическая скрижаль»! Одна из самых удивительных легенд мира, объект вожделения не только разных оккультистов, но и ученых – историков, лингвистов, философов. Книга, неизвестно кем написанная, незнамо откуда взявшаяся… по самым отважным гипотезам, имеющая мрачно-сверхъестественное происхождение. Собственно, не книга, а книги: известны всего два экземпляра, причем следы одного теряются где-то в шестнадцатом веке, другой давным-давно находится в частной коллекции, передаваясь по наследству, причем неизвестно у кого конкретно из повернутых на мистицизме толстосумов. Исчезнувший экземпляр мог сгинуть в пожаре или утонуть во время кораблекрушения, но не смотря ни на что множество энтузиастов не оставляет попыток найти его…

Роман мыслил быстро.

– Постой, – сказал он. – Ты хочешь сказать…

Да, именно это Роман и хотел сказать. Каким-то образом князь стал обладателем пропавшего экземпляра загадочной книги и решил уединиться в тишине провинциальной жизни, дабы всерьез заняться исследованиями.

– И зашифровал он местонахождение тайника?.. – продолжал хватать на лету Злобин…

– Да! Да! – чуть не подпрыгнул Антон. Он вошел в азарт, позабыл о своих горестях. – Все расписано! Абсолютно все! Тайник где-то в подвале этого особняка. Я когда расшифровал, будто своими глазами увидел, так ясно.

Романа, однако, восторгами было не пробить. Он мыслил не только быстро, но и здраво.

– Постой, – сказал он. – Сядь, не мелькай. Так значит, книга уникальная?

– Не то слово! Супер!

– Сядь, говорю, не прыгай. Хм… Так, стало быть, и цена у нее уникальная?

– Э-э, да я об этом и не думал!..

– Ну и дурак, что не думал.

– Да нет же, – Антон был немного уязвлен этим «дураком». – Я неудачно выразился. Просто у нее нет цены, продать невозможно… ну, как «Джоконду», например. То есть, это вне экономических категорий.

– М-м?.. – Злобин немного посоображал. – А в политических категориях?

– То есть?

Роман уточнил: как отреагируют на находку официальные лица? Губернатор, например?

Столетов торжествующе рассмеялся.

Да что там губернатор! Это же сенсация мирового уровня. Это наверняка станет известно Президенту. Ну, сам он ради этого вряд ли сюда поедет, но его доверенные лица – несомненно.

– Ну, если так, то все само собой и решится, верно?

Антон не понял, и Роман уточнил: тогда ты обретаешь такую крышу, с которой твои проблемы исчезают, как нечисть с рассветом. Скажи этим доверенным лицам, что на тебя тупо наехали – и через день адвокатишка будет перед тобой на брюхе ползать, просить прощения. А тот козел из Испании с перепугу побежит куда-нибудь в Аргентину, не ближе.

– Ах, это-о… – с удивлением протянул Антон. – Я как-то и не подумал…

– Ты много о чем не подумал, – усмехнулся Роман. – К сожалению. Ну, начать хотя бы с того, что прошло полтора века, да?

Столетов горячо запротестовал:

– Слушай, я тебе точно говорю, что этот документ никто не мог расшифровать! Я первый!..

– Первый, первый, не спорю. Но книжку-то могли найти помимо всяких шифров! Особняк этот – что теперь там, а?

– Ну, это музей, старый корпус…

– То-то и оно. Там все сто раз поменялось. И подвал, поди, исхожен вдоль и поперек. Неужели не нашли?

Серьезный ход. Антон задумался. Подумав, решил:

– Все-таки не думаю. Согласно шифру, вход должен быть сбоку, в соседнем здании. А кроме того, если бы нашли, шум бы поднялся до небес!

Роман не согласился:

– Не факт. Однако, если будем впустую трындеть… Так что решение одно, да?

– Идти искать!

– Ну вот, гуманитарий, соображаешь иногда!..

 

2

 

Они стояли у парадного входа музея, тупо глядя на табличку: «Закрыто на реконструкцию».

– Ну и что делать будем?.. – спросил Роман больше себя самого, чем друга.

На этот вопрос им ответила тяжело груженая пыльная «Газель». Она прогромыхала мимо, въехала во двор, остановилась, и тут же орава работяг шустро засновала, перетаскивая мешки с цементом из кузова в какой-то подвальный проем.

У криптографов отличная зрительная память – вырабатывается практикой. Столетов вмиг сопоставил текст князя с наблюдаемой картиной.

– Слушай… – медленно проговорил он, – а ведь вот оно и есть!

Злобин вмиг все смекнул.

Проем, куда сейчас волокли цемент, похоже, и был тем самым тайным входом, что князь зашифровал на века. И может быть, сейчас станет ясным, сумел ли кто-то обнаружить одну из величайших загадок в истории…

Роман глянул почему-то не на часы, а на солнце.

– Сейчас узнаем, – пообещал он. – Если я что-то понимаю в жизни, через полчаса эти герои трудовых будней попрут на обед, и мы тогда… А пока подождем.

Он оказался прав. Вскоре меж работяг прошло оживление, и они все дружно подались влево, в глубь квартала.

– Ясно, – сделал вывод Роман. – Там столовка есть. Ждем три минуты для гарантии и двигаем.

Три минуты истекли.

– Вперед, – Злобин подтолкнул приятеля.

Подвальным трудягам, видно, и в ум не могло прийти, что найдется хоть кто-то, кто позарился бы на их дрянное имущество. Поэтому они побросали все как есть, только дверь прикрыли да свет выключили.

Темно было – хоть глаз выколи. Парни, однако, недаром числились в ученых. Они все вмиг смекнули. Для начала, правда, Роман неполиткорректно матюкнулся:

– …мать! Как у Барака у Обамы в жо… Ладно! У меня мобила с фонариком.

Подсветка оказалась вполне приличной. Мрачный подвал выглядел, конечно, жутковато-призрачно, но ребята устремились бодро вперед.

– Это где-то здесь должно быть!.. – твердил Столетов.

Легко сказать! Подземный коридор уходил в непроглядный мрак, темнел отверстиями ответвлений, нишами множества дверей… Куда идти?

Роман еще раз ругнулся:

– Е-мое! Да тут прямо катакомбы! Как у Ивана Грозного.

Антон беспокойно огляделся.

– Нет, Ром. Насколько я понял, это именно где-то здесь, на этом месте… Вот что это за дверь, ну-ка глянем.

Это оказалось нечто вроде каптерки: шкафы, стеллажи со спецодеждой… Луч Ромкиной мобилы нашел выключатель. Не долго думая, Злобин щелкнул им, хилая лампочка тускло осветила угрюмые стены, украшенные полуголыми красотками, вырезанными из дурацких рекламно-глянцевых изданий.

– Ишь ты! – хохотнул Злобин. – Пролетарский гламур… А вон та – ничего, да? Бюст на твердую четверку!

– Ромка, – Антон поморщился. – Ну что ты несешь?.. Не отвлекай. Дай с мыслями собраться.

Он отчаянно пытался сопоставить увиденное с княжеским текстом… и не очень пока выходило. То, что так четко было изложено на бумаге, никак не хотело срастаться с утлой картиной этой… как ее там… каптерки или подсобки, черт бы ее побрал.

На Злобина неизвестно отчего нашло дурашливо-озорное настроение. Он подскочил к картинке, где была та, с «твердой четверкой» – шарообразные груди распирали лоскутки купальника.

– Ого-го! Глянь-ка, Антоха, какие дирижабли!

Антон невольно глянул, улыбнулся:

– Да это силикон сплошной. Артефакт.

– Ну да! – притворно возмутился Роман. – Смотри!

Он приложил обе ладони к «дирижаблям» – и звучно хлопнул по ним. «Сдурел парень», – мелькнула у Столетова мысль…

А Злобин меж тем удивленно замер.

– Слушай, – сказал он. – А ведь там как будто пусто?

Антона так и сорвало с места. Он подлетел к другу:

– Ну-ка, ну-ка…

Вдвоем они стали добросовестно простукивать стены. И обнаружили, что там, где этот дурацкий плакат – да, именно там! – отчетливо проявляется пустота размером с дверь.

Несколько секунд приятели молча таращились друг на друга. «Неужто?..» – замкнула их одна мысль на двоих.

Первым опомнился лингвист.

– А ведь похоже на то, Ромка, а?!

Злобин пожал плечами:

– Тебе виднее.

Не столько виднее, сколько памятнее. Столетов вновь, в который раз сопоставил расшифровку с картинкой… и не столько убедился, сколько с силой захотел поверить.

– Да, – как можно увереннее сказал он. – Да, это здесь.

 

3

 

Роман сонно задышал, засопел носом, тяжело навалился на Антона…

Столетов легонько подтолкнул друга плечом:

– Проснитесь, граф, вас ждут великие дела!

Злобин вздрогнул, но сориентировался мгновенно:

– Закемарил малость, что ли?

– Есть такое.

Физик зевнул, встряхнулся:

– Который час?

– Не знаю. Но эти труженики мешка и лопаты ушли, кажется. Подождем чуть-чуть и будем выбираться.

– А-а, – Роман зевнул еще раз. – Ладно.

Они таились в одной из странных коридорных ниш: узеньком тупичке неизвестного назначения. Там, в каптерке, наскоро посоветовавшись, парни решили затаиться здесь до ухода рабочих – другого столь удачного случая проникнуть сюда могло и не представиться. Лучше уж потерпеть, стесниться на несколько часов в подвале… Потом как-нибудь выберемся, решили оба и положились на судьбу: авось вывезет, злодейка!

Работяги ровно в шесть закончили работу и поспешили смыться. Ученые же, обождав, осторожно выбрались из закутка и вернулись к подсобке. Правда, та оказалась запертой.

Роман исследовал замок.

– Тухлая конструкция, – вынес он вердикт. – Два хороших удара… Слушай, Антоха, насколько я помню, к спорту ты был дико равнодушен?

Антон виновато засопел.

– Вот и я тоже, – верно расценил это сопение Злобин. – Если не считать футбол с пацанами во дворе, да зачеты по физре… Ладно, давай инструмент поищем.

Кто ищет – тот всегда найдет. Быстро обнаружили здоровенный лом. Конечно, даже четырем интеллигентским ручонкам управляться с ним было трудновато… но кое-как осилили. Пыхтя и кряхтя всунули плоский конец лома орудия в дверную щель, изо всех силенок напрягли девственные мышцы… Крак! – слабенький накладной замок капитулировал.

В каптерке нашлась и кувалда. Сисястую красавицу безжалостно сдернули со стены, Антон с натугой поднял молот…

– Каждый из нас, – нашел он в себе силы сострить, – кузнец своего счастья…

– Не болтай, филолог, – ухмыльнулся Злобин. – Бей!

Болтать у филолога Столетова, понятно, выходило куда лучше, чем бить. Однако после нескольких неумелых ударов стена все же подалась вглубь, готовясь рухнуть.

– А ну-ка, дай я! – подсуетился и Роман.

Антон охотно передал кувалду ему.

Злобин взялся долбить так же коряво, как Столетов, но именно от его ударов количество перешло в качество – в стене образовалась дыра, и вся кирпичная конструкция неряшливо, с грохотом рухнула, подняв тучу пыли.

Парни едва успели отскочить.

Когда пыль более-менее улеглась, а ученые-взломщики вытерли лица и отплевались, стало ясно, что в проеме – дубовая, окованная железными полосами дверь.

Антон возликовал:

– Ромка, это оно! Я уверен!..

– Уверен сивый мерин, – ответил приземленный Злобин. – Ее еще открыть надо…

Для начала они найденными тут же лопатами стали разгребать кирпичную кучу. Умаялись, взмокли, натерли кровавые мозоли на ладонях… Столетов отнесся к этому стоически, а вот Злобин начал плеваться и материться.

– Терпи, – немного посмеялся Антон. – Таков путь к славе!

– Да я эту славу… – и дальше вновь нецензурно.

Терпения разгрести все не хватило, прямо по кирпичам проковыляли к двери. Столетов нетерпеливо-жадными руками схватился за накладку с замочной скважиной…

И к безмерному удивлению ощутил, что дверь слегка подалась под пальцами.

Почудилось, что ли?..

Он нажал сильнее. Идет!

Антон резко толкнул дверь.

И она открылась.

За ней была тьма.

 

4

 

Роман, если и удивился, вмиг засунул свое удивление куда подальше. Он включил подсветку и, опередив Антона, отважно ворвался в эту тьму.

Ничего особенного там не оказалось. И даже не особенного. Просто ничего.

Неизвестность оказалась небольшой, почему-то круглой комнатой. Роман посветил вверх, ламп никаких не обнаружил.

Антон все еще переживал острое чувство открытия.

– Да, Ром, смотри! Это ведь точно княжеские подземелья! Здесь сто лет никто не был!..

– Не был-то не был… – протянул Злобин. – А дальше-то что? Куда идти?

Вопрос здравый. Вокруг была ровная, аккуратная кирпичная кладка, потолок, пол с толстым слоем пыли. Все!

Антон малость протрезвел.

– Странно, – признал он. – Нет, тут что-то не так, что-то должно быть!

По мягкому пылевому ковру Столетов подошел к стене, стал ощупывать добротную кладку. Злобин подсвечивал… но путного из этой затеи вышло немного. Ребята быстро убедились: чтобы тщательно исследовать всю поверхность от потолка до пола, потребуется часа два минимум. Нельзя сказать, что нереально… да уж больно скучно! Руки сами собой опустились.

– Да-а, – уныло произнес Антон. – Ну что, придется все прощупывать? Ведь должен быть отсюда какой-то выход, а? Не может это быть тупик!

– А кто ж его знает, – разумно усомнился Роман. – Если твой князь был такой землекоп, собака, так он тут мог понаделать лабиринтов с ложными ходами… Логично?

Столетов был вынужден признать, что да, логично. Но неужели тупик?! Нет, душа никак не хотела верить в это!

Он ощутил, что устал. Присел на корточки, привалился спиной к холодной поверхности камня…

И совсем в другой стороне комнаты беззвучно разомкнулась стена.

И за ней, конечно, тоже была тьма.

Антон вскочил. Пыль невесомо порхнула в стороны.

Оба были поражены настолько, что обошлись без возгласов. Молча, вздымая клубы пыли, бросились к новому проему. Роман сунул туда руку с телефоном.

И неживой свет показал каменные ступени, круто идущие вниз.

– Ну? – выдохнул над ухом Антона Злобин.

Антон в ответ только кивнул. И Роман первым начал спуск.

– Круто! – доложил он. – Ты смотри, не споткнись. Если кувыркнешься, два трупа обеспечены.

Лестница шла и шла вниз. Черт возьми, это же какая глубина!.. Стало ощутимо прохладно, хотя и не сыро: видно, каменные своды надежно защищали от сырости… и тут только Антон заметил, что эти своды выложены уже не кирпичом, а массивным бутовым камнем. Сперва лингвист обалдел: как это князь в самом деле ухитрился прокопать такое метро?! Но затем стал понимать, что это отнюдь не князевых рук дело. Нет, эти катакомбы куда старше…

– Есть, кажется, – глуховато донеслось спереди. – Пришли!

Лестница кончилась. Луч мини-фонарика заметался по низенькому помещению. Антон успел разглядеть полки с множеством книг.

Сердце его счастливо прыгнуло. Вот оно! Все верно!..

– Ромка… – пересохшим ртом пролепетал он, – неужели?.. Я поверить не могу!

Он был честен в этих словах. Несмотря на всю страсть поиска, где-то в глубине души он так и не решался – боялся?.. – поверить в прекрасную сказку: в то, что «Табула магика» на самом деле где-то здесь…

Но вот сказка почти стала былью.

 

5

 

Антон тоже включил подсветку своего телефона. И вдвоем парни взялись шерстить книжные залежи.

С самого начала Столетов был поражен их богатством. Рукописные фолианты, навскидку датируемые XIV–XV веками… правда, почти превратившиеся в прах. Антон взял одну такую книгу, и роскошный кожаный переплет стал прямо-таки расползаться в руках, как мокрое мыло… Антон поспешно вернул толстый том на место.

Его чутье искателя тайн хищно обострилось, он чувствовал ярый азарт. Быстро пробегал взглядом полки, иные книги цепко хватал левой рукой, тут же убеждаясь в их дряхлости.

Предчувствие удачи весело звенело где-то в мозжечке.

– Ромка! – окликнул Антон. – Посвети-ка вон туда.

Бледное пятно света вскинулось почти под низкий потолок. Столетов полез на верхнюю полку, где обнаружил все тот же благородный хлам. Вытащил одну книгу, раскрыл… ну, это уже поближе к нам, век восемнадцатый. Латынь. Антон стал читать… тьфу ты, зараза, «Молот ведьм», Шпренгер-Инститорис! Антон чуть было не сунул инквизиторский труд на место – и краем глаза уловил, как в неживом ореоле мелькнуло что-то очень белое.

Стоп!

– Стой, Рома, – сказал Столетов таким голосом, что Злобин вмиг забыл о расхожих шутках-прибаутках. Он направил свет точно в цель – и через несколько секунд Антон торжественно вытащил книгу такого вида, точно она только что вышла из типографии.

– Есть! – провозгласил филолог. – Ромка, есть! Это… это… у меня слов нет!

– Слов нет, книга есть, – Роман вернулся к дежурным хохмам. – Дай-ка, взгляну.

Он взял фолиант, удивился его тяжести, при том что книга-то была довольно тонкой. Стал листать – и вновь подивился гладкой плотности и белизне страниц, не то пергаментных, не то еще каких… больше всего это было похоже на гибкий, мягкий пластик.

– Что за материал, Антоха?

– Не знаю, – чистосердечно ответил криптограф. – Никогда не встречал такого.

– А язык?

– На беглый взгляд похоже на древнеарамейский… хотя точно не скажу.

Злобин вскинул брови, многозначительно покачал головой.

И еще нечто странное было в этой книге. Ладони Романа ощутили какое-то необычное тепло, скрытую, плотную энергию, сдержанно исходящую от кожаного переплета.

И впервые физику пришла в голову мысль: что эта энергия сродни той, с которой он имел дело в своей научной работе. Их институт – один из ведущих центров исследования элементарных частиц – как раз имел дело с огромными энергиями, разгонял эти частицы в коллайдере… и рядовой научный сотрудник Роман Злобин принимал в этом активное участие. Трудился в самом центре событий.

Но пока он промолчал. Сунул книгу Столетову.

– Отлично. Только нам еще отсюда выбираться надо.

Выход отсюда, собственно, один – он же вход. Оказавшись в разбомбленной каптерке, Злобин кое-как отряхнул джинсы, после чего прошел к входной двери, изучил там чего-то… и, наконец, заявил:

– Сигналка есть. Хреновенькая, на взлом заточена, но покуда с дверью провозимся… как раз менты подоспеют. Возьмут, как из печки пирожки. Предложения?

– Ключи поищем. Наверняка здесь запасной комплект есть.

– Дельно, – согласился Роман. – Тогда – вперед!

После недолгих поисков Антону посчастливилось наткнуться на связку ключей, вполне себе рабочих – не пыльных, не ржавых… Работать с инструментом, понятно, взялся Злобин.

– Я ведь еще и инженер, – с гордостью заявил он. – Не только теоретик, как ты – червь бумажный.

Миролюбивый Столетов отнюдь не возражал побыть бумажным червем при технаре Злобине. Тот деловито взялся за связку, на замочную же скважину глянул как хирург на пациента:

– Приступим.

Минут пять он возился у двери, примеряя ключи на глаз, затем распрямился.

– Ну, вот эти два. Если не они… готовь оправдательную речь.

– Уже, – Антон потряс книгой. – Правда, милиции это как мертвецу припарки, но нам бы только до профессора дозвониться, а уж он подключит свои связи. То-то шум пойдет до небес!

– Ага… – откликнулся Роман, орудуя ключом в замке, – похоже, не понадобится.

– Что не понадобится?

– Шум профессорский, – Злобин провернул ключ. – Прямое попадание! С первого выстрела. Ну, теперь только ветер фортуны в наши паруса…

 

ГЛАВА 3

 

1

 

…Антон оторвался от книги, протер усталые глаза. Взглянул на часы – полпятого утра! Ни хрена себе. Заработался, как всегда.

Но недаром! Видно, он как-то вдруг стал криптографом экстра-класса: почти мгновенно, за одну ночь. «Табула магика» лежала перед ним как букварь перед отличником – смирная, расшифрованная, прочтенная от начала до конца. Вернее, от конца до начала.

Столетов зевнул и только тут ощутил, как он устал. И с легкой завистью покосился на безмятежно спящего Романа.

Тому все нипочем! С нервами полный порядок. Антон еще раз позавидовал другу.

Зависть, видно, имела телепатическое свойство. Роман заворочался, потянулся, чмокнул губами… и открыл глаза.

– Трудимся? – спросил он таким ясным голосом, словно не спал.

– Еще как, – в тон отвечал Столетов.

Злобин бодро вскочил:

– Есть результат?

– Не то слово! – Антон ожил, сонливость слетела, точно ее сдуло. – Слушай!..

Он неплохо знал арамейское письмо – и почти сразу понял, что текст в книге написан в духе Леонардо да Винчи, задом наперед, справа налево. Ладно хоть еще не зеркально, чем грешил великий флорентинец… Впрочем, взгляду криптографа такое чтиво было как семечки. Антон довольно легко все прочитал…

И поначалу остался в некотором недоумении.

Все было ясно, складно и внятно – и вместе с тем как-то совсем чепухово. Текст представлял собой нечто вроде повести от первого лица. Безымянный рассказчик, без ложной скромности называющий себя Великим Магом, живописал свои приключения: какой он мудрый да разумный, да к тому же могучий, как летал над неведомыми странами, морями-океанами, какие видел там чудеса да знамения… изложено это было по-восточному цветисто, пожалуй, и талантливо… но в целом – вздор.

Не дочитав пышное древнее фэнтези, Столетов заподозрил, что тут что-то не так. «Tabula Magica» – «Магическая скрижаль», загадка тысячелетий, предмет вожделения ученых – и такая чушь?! Нет, братцы, так быть не может. Тут явно какой-то хитрый гвоздь.

И Антон стал искать этот гвоздь, то есть шифр – какое тайное послание хотел вложить в уста своего «второго Я» истинный автор книги, по-настоящему великий и мудрый? В ход пошел крепчайший кофе, бумаги, на которых Антон быстро набрасывал схемы дешифрации, одну за другой, затем азартно откидывал исчерканные листы. Иной раз уже казалось, что комбинация нащупана… да чего-то всякий раз не хватало. Столетов чувствовал, что он рядом, совсем рядом с разгадкой, азарт его нарастал, он глотал кофе залпом – сразу чашку – и вновь хватался за карандаш.

Ну, подстегивал он себя, – давай, Антон Сергеевич, жми!..

Ночь летела, криптограф весь горел в работе. На востоке забрезжило первое, едва уловимое предвестие рассвета… Антон привычно отхлебнул кофе – и как всегда, свет истины блеснул внезапно.

Филолог чуть не поперхнулся. Мать моя женщина! Неужто?!

Карандаш понесся по бумаге рысью. Вмиг возникла схема, Антон сопоставил одно с другим… Есть! Все сошлось.

 

2

 

Рассказ об этом взбодрил самого Столетова, он вскочил, зашагал, сон сдуло окончательно. А Злобин и так смотрелся браво, как огурчик.

– Расшифровал? – спросил он.

– Да! Все встало на свои места. Отдельные слова по этой схеме вытаскиваешь из текста, и вот тебе истинное содержание. Гипертекст!

– Прочел?

– Разумеется, – Антон сел.

В отличие от текста, гипертекст заговорил с ним прямо, ясно, конкретно. Столетов понял написанное как инструкцию: что нужно сделать, чтобы реально войти в режим перемещения в пространстве-времени, то есть по всем мирам Вселенной. То есть, он понял так: если провести определенный ритуал, то совершающие его приобретают способность по своему желанию отправиться куда угодно – в прошлое или будущее.

– Правда, – поспешил Антон оговориться, – насколько я понял, это требует привлечения огромной энергии…

– Ну-ка, ну-ка, здесь поподробнее, – оживился Роман.

Подробнее в оригинале было так: сплети кокон. Это плетение напоминало манипуляции Хомы Брута по защите от мертвой панночки и Вия – нужно нарисовать вокруг себя круг, дополнив его некоторыми символами, затем прочесть определенные заклинания… А затем – затем дословно сказано так: «Притяни к себе молнии, и пусть их острия вонзятся в кокон». Не больше и не меньше.

Роман, услыхав это, приподнял брови:

– Пусть вонзятся?

– Вот именно.

– Гм… А сколько молний, не сказано?

– Нет. Но думаю, чем больше, тем лучше.

– Гм, – вновь произнес Злобин.

Данное сообщение вызвало у него интенсивную работу мысли. Он закидал Столетова вопросами. Как это понимать? Значит ли это, что ритуал нужно проводить в грозу? Или наоборот, когда его проводишь, кокон сам стягивает над собою грозовые тучи, и начинается буйство стихии?..

На все эти вопросы Антон ответить не мог. Дивная скрижаль в части гипертекста была крайне лаконична. Делай так – и все тут.

– Ладно! – азарт поиска поджег и Романа. – Тогда попробуем рассуждать дедуктивно.

И начал дедуцировать.

– Что такое молния? Это электрический разряд. То есть превышение некоего пика напряженности электромагнитного поля. Так?

Гуманитарию Столетову такие слова и вопросы казались почти матерными, но Злобин от приятеля ответов и не ждал. Он погнал свою дедукцию дальше.

– Итак, в общем случае – необходимо электромагнитное поле. В общем-то, множество этих полей окружают нас всегда, но тут чем мощнее, тем лучше, верно?

– Черт его знает, – неуверенно сказал Антон. – Наверное, да.

– Хорошо! – воскликнул физик. – Но тогда…

Он малость запнулся и с любопытством взглянул на Столетова.

– Слушай… Ты когда с книгой работал, ничего не ощущал?

Тут и Антон уставился на друга с ответным интересом.

– Пожалуй, – промолвил он после небольшой паузы. – Чувство такое, словно бы от нее тепло какое-то идет. Небольшое: то ли есть, то ли нет… но что-то все же мерещится.

– Вот! – Роман вскинул палец. – В самую точку. И у меня похожее было.

Он развил мысль. Если книга сама по себе является каким-никаким концентратом энергии, то при выполнении тех самых ритуалов она наверняка резко активизирует все процессы вокруг себя, и грозовые тучи в самом деле стянутся в эту точку… Но в нашем случае тучи уже есть. Стягивать не надо.

Антон не сразу понял друга, а тот охотно пояснил: ведь есть готовая фабрика гроз – ускоритель заряженных частиц, самая базовая система их научно-исследовательского института.

– А! – воскликнул Столетов. – Это как в Швейцарии, коллайдер, да?

Роман сказал, что их ускоритель не совсем такой, он вообще-то не кольцевой, а линейный, но по сути…

– По сути ясно, – подытожил Антон. – Так ты что, предлагаешь забраться в самое пекло?

Злобин как-то очень неясно пожал плечами.

Ему-то, в отличие от Столетова, несусветная дикость такой затеи была понятна абсолютно, как на ладони. Забраться в рабочую трубу ускорителя?! Да с таким же успехом можно залезть в сопло реактивного двигателя. Или в нутро атомной бомбы, летящей в цель…

Все это Роман Злобин прекрасно понимал. И тем более странным было то, что он чувствовал непостижимую уверенность, глядя на книгу. Вещь! Роман вдруг понял, что никогда – ни разу в жизни! – он такого не встречал. И не встретит.

Это, в самом деле, века, почти вечность спрессованы в белые страницы и темную кожу переплета. И это значит, что им, Антону Столетову и Роману Злобину, выпал такой шанс, который дается одному из миллиона…

Миллиона? Да нет, бери выше! Тут расчет на миллиарды.

Романа прохватил легкий озноб. Через столько поколений, прошедших по земле, им двоим, только им и больше никому дано было обрести этот уникальный артефакт. Судьба! Фортуна сама выбрала их, и они не просто должны, они обязаны ответить на ее вызов. Перешагнуть то, что рядовому человеку кажется невозможным, немыслимым, диким… черт знает, еще каким! Упустим этот шанс – упустим все.

Он поднял голову, Антон тоже. Два человека взглянули друг другу прямо в глаза. И все поняли.

 

3

 

– Со мной, – сказал Роман, слегка ткнув Антона в бок.

– Да, да, – закивал Столетов, протянув охраннику временный пропуск.

Тот взял картонку, закатанную в прозрачный ламинат, долго и придирчиво рассматривал, переводя взгляд с фото на оригинал и обратно. Пускать этого типа ему явно не хотелось… но куда ж деваться: пропуск, подпись, печать – все чин чином. Охранник вернул документ.

– Объект секретный, – буркнул он. – Чего писать, чего не писать, соображайте сами. Не то…

И он зловеще покачал головой.

– Разумеется, – вежливо ответил Столетов.

Цербер на входе не допускающим возражения тоном добавил:

– И никаких фотографий – запрещено…

Злобин не стал мудрствовать лукаво и оформил товарища как сотрудника Института филологии, который якобы пишет статью о жаргоне современных ученых. Начальству понравилось, оно развеселилось.

– Ну-ну, послушаем, как архаровцы наши выражаются!.. – и подписало разрешение.

На входе в каптерке они сдали мобильники. А других приборов и опасных вещей при них и не было. Им выдали бахилы, халаты, шапочки, защитные маски – на всякий случай. Пришлось надевать на себя всю эту нехитрую амуницию.

И вот Роман с Антоном шагали по длинному – гостю он казался бесконечным – коридору, тускло освещенному неоновыми лампами. Коридор был почти пуст, изредка в нем мелькали фигуры, из одной двери в другую, но почему-то никто не шел вдоль, как они с Ромкой.

Странно, подумал Антон и оглянулся зачем-то. Длинное полутемное пространство, безлюдье, гулкий звук шагов… это навевало сложные эмоции, во рту пересохло, и Антон не замечал, что раз за разом облизывает губы.

Шли быстро. Коридор остался позади, вышли на лестницу, так же быстро стали спускаться. Ступени, площадки, короткие переходы, вновь площадки и ступени… Столетов удивился, как глубоко вниз они идут, как в шахту. И чем глубже, тем становилось оживленнее, люди в рабочих халатах и комбинезонах возникали откуда-то, тоже спускались или, напротив, поднимались, кое с кем из них Злобин здоровался, перекидывался шутками… Антон уже почувствовал себя немного неловко, подобно любому чужаку, оказавшемуся в компании, где все друг друга знают… но тут Роман прихватил его под локоть.

– Пришли, – он вынул электронную карточку и с ее помощью открыл широкую металлическую дверь.

Войдя, Антон с любопытством огляделся. Щиты с приборами, толстые, причудливо изогнутые трубы вентиляции… Пахло слегка потревоженной пылью – обычное дело в подвальных помещениях.

– Это службы технического контроля… – пустился в ненужные объяснения Роман – ненужные потому, что Антон, хоть и гуманитарий, но не настолько уж альтернативно-одаренный, чтобы не понимать очевидных вещей.

– Ладно, – прервал он, – это ясно. Мы уже рядом с рабочим тоннелем?

– Не совсем. Тут один технический ход есть, по нему и проберемся… – тут Роман опять заговорил о каких-то подробностях, Антону неинтересных. Ему важно лишь было знать, что представляет собой помещение, где им предстояло находиться.

Прежде, чем оказаться здесь, парни еще долго обсуждали свою стратегию. И решили, что забираться внутрь похожего на трубопровод рабочего тоннеля ускорителя все же чересчур. Лучше расположиться в непосредственной близости: если ритуал способен привлечь огромные энергии, то даже стены тоннеля для него не преграда, энергии хватит. Залезть же внутрь… Поразмыслив как следует, Злобин пришел к выводу, что это нереально. Автоматика контроля засечет присутствие в тоннеле людей, да еще один из них посторонний… грандиозный скандал обеспечен. Пробраться же в помещения технических служб можно совершенно спокойно, никто не заметит.

– Проверим, – ободряюще заметил Роман, – что получится. В любом раскладе ничего не теряем.

И книгу Злобин пронес в институт заранее, спрятал у себя в кабинете – на всякий случай. Как и припрятанный под одеждой нож – длинное стальное лезвие марки Золинген. Само собой – не сотрудников резать, нож был необходим для ритуала.

Теперь книга была у Столетова. Он нарочно надел джинсовую куртку с широкими карманами изнутри, там и спрятал «Табулу». И теперь ощущал легкое тепло, исходящее от книги. Все верно! Не ошиблись они с Ромкой.

– …сегодня контрольный запуск, – кряхтя, бормотал Злобин, пока они карабкались по узким переходам, похожим на отсеки субмарины, – на семьдесят пять процентов от расчетной мощности…

И Роман пояснил, что ускоритель, как всякую машину, необходимо время от времени пускать в ход – просто так, для прогрева. Вот и сегодня такой запуск. Три четвертых от рабочей мощности – очень солидная картина! Сам увидишь, пообещал Роман. То есть, услышишь.

Антон уже слегка запарился от непривычной полосы препятствий, но тут ей и конец пришел. Роман остановился:

– Так, ну как будто здесь… Да! Вон там, – он указал на дальнюю стену, – и есть тоннель.

Столетов осмотрелся. Небольшое полутемное помещение. Те же неоновые лампы. Вернее, одна лампа. Низкий потолок. И все тот же машинно-пыльный запах…

– Когда запуск? – отрывисто спросил Антон.

Роман глянул на простые наручные часы с механическим заводом – на них снова пошла мода:

– Через десять минут. Успеем?

– Должны.

Антон достал книгу, вынул и кусочек мела. Сверяясь с текстом, начертил на бетонном полу окружность диаметром около двух метров, затем старательно вписал в нее два квадрата, смещенных друг относительно друга – так, чтобы получилась восьмиконечная звезда.

– Так, кажется… – отдуваясь, произнес он, – и теперь каждый луч надо отметить символом, в строго определенном порядке… Если б еще знать, что эти символы означают!

– Да хрен с ними, – в своем стиле отозвался Роман. – Лишь бы сработали!

– Должны, – повторил Столетов.

 

4

 

Когда до начала старта осталось полминуты, оба «мага» сделали надрез на подушечках своих больших пальцев. Кровь закапала в похожее на плоское блюдце круглое углубление, выгравированное на задней обложке «Скрижали». Это было необходимым условием, оговоренным в книге.

А дальше случилось неожиданное.

Кровь вскипела и превратилась в алую пелену-дымок. Этот дымок стал быстро рассеиваться вокруг, окутывая парней в виде кокона розовато-бурого цвета. Тут за стеной труба завибрировала, где-то что-то загудело – началось!

Различные системы ускорителя одна за другой включались в работу.

Облачко вокруг них словно живое колыхалось и подрагивало, строго держа яйцевидную форму – точно им кто-то управлял! Злобин смотрел на это обалдело и с восхищением: в жизни бы не поверил, что из двух капелек крови может образоваться такая странная субстанция!..

Однако приходилось верить.

Антон немедленно, нараспев, явно подражая виденным в фильмах сценам с чародеями, начал читать выученный накануне арамейский текст. И когда произнес последнюю фразу, послышался дикий свист и в то же мгновение в них прямо из железобетонной стены ударили слепящие потоки разогнанных до бешеной скорости элементарных частиц.

Столетов, когда начинал читать, внутренне настраивался на то, чтобы быть готовым ко всему… но к этому он все же оказался не готов.

Казалось, взорвалась сама Вселенная. Двух незадачливых испытателей как следует долбануло током и со страшной силой швырнуло в открывшийся позади них черный тоннель. И наступила тьма…

Темень не была абсолютной. Скорее черное пространство, в котором как в невесомости парили два бесплотных духа. Это все, что осталось от двух незадачливых испытателей. Душа без оболочки – легкая, почти невесомая, прозрачная, неощущаемая…

Они падали в какую-то воронку. Но было ли это падением? То ли невидимый водоворот засасывал их, то ли они сами втягивали в себя черную пустоту. Кто знает?

Через вечность – или это было лишь мигом – все исчезло, и настала боль.

Яркий свет резанул по глазам – сквозь прикрытые веки, да так, что мозги взорвались, раздув изнутри черепную коробку. Потом все как-то устаканилось. Мозги снова собрались и встали на место. Гул в голове прекратился. И донеслись первые после черной пустоты звуки.

Звуки эти были удивительно мирными.

Весело чирикали птицы. Прожужжал куда-то деловито летящий шмель. Ветер зашумел кронами деревьев… Но вот затрещал валежник под тяжелой поступью какого-то большого зверя.

Это напугало.

Антон резко распахнул глаза и попробовал сесть. Первое прошло безболезненно, а вот второе удалось с трудом. Спину противно заломило.

Столетов не смог сдержать протяжный стон. И только потом, мотнув пару раз головой для пущего приведения себя в чувства, огляделся.

Он сидел на сырой земле, в метре от него хлопал непонимающими глазами пришедший в себя Роман. Мягкая подстилка травы, заросший разноцветьем лужок, высившиеся по всей границе опушки могучие вековые дубы и гиганты буки.

Красота!..

Красота-то красотой, но блин, как нас сюда занесло?! Что за…

– Антоха, – просипел друг, – ты че-нить понимаешь?

Столетов лишь отрицательно мотнул головой. Злобин тяжко вздохнул:

– Вот и я тож самое… Слушай, а где книга-то? Твоя эта «Магика»…

Антон огляделся, даже охлопал себя – нету.

Помолчали с минуту. Потом Столетов первым поднялся:

– Не сидеть же тут пнями. Пошли, поищем цивилизацию.

– Резонно, – хмыкнул Роман и последовал за товарищем.

Метрах в десяти, левее виднелась тропа. Куда-нибудь она да приведет – хотя бы к водопою лесных зверушек.

Но вначале скинули с себя спецодежду – не то запаришься в ней, пока идешь. Свернули из халатов и прочего котомки и зашагали. Пока шли, терзались догадками.

– Может, это – того, – предположил неугомонный физик, – телепортация произошла? В пространстве! Выкинуло нас куда-то за городом.

Антон нахмурился и неопределенно пожал плечами.

– Да не молчи ты! – Злобин хлопнул спутника по плечу. – Скажи хоть что-нибудь.

Антон нехотя разлепил губы:

– Главное, что целы остались…

И все, дальше шли в полном молчании. Только Роман что-то недовольно бурчал себе под нос да чертыхался время от времени.

Чем дальше, тем больше Столетову казалось, что случилось нечто серьезное. Может быть, даже…

Слово «непоправимое» филолог не хотел произносить и мысленно. Телепортация? Да, судя по всему. Но куда угораздило, вот в чем вопрос! Теперь явно было видно, что загородной прогулкой тут не отделаешься. Климат и растительность явно не наши, российские… Ромка, паразит, тоже, поди заметил, да молчит. Ну, оно и верно, чего болтать попусту. Разберемся!

Через полчаса вышли на большую дорогу.

Хотя… как сказать – большая. Скорее проселочная. Ни асфальта тебе, ни бетона, даже щебенкой и гравием не посыпана. И потом… странные колеи какие-то – узкие, явно от тележных колес. Друзья переглянулись – сюда что, до сих пор прогресс не заглядывал? Все на лошадках как в старину ездят? Вон ведь, ясные отпечатки копыт…

Тут не только отпечатки, но и от самих копыт звук послышался. А вскоре в поле их зрения показалась самая настоящая телега. Или тарантас – черт их знает, как это средство передвижения называется у них тут.

На повозке, запряженной всего одной косматой лошадкой, сидел типичный селянин. «Пейзанин» – несколько шутливо окрестил его про себя Антон.

– Ну, вот и цивилизация подоспела, – кивнул на смуглого под стать своей лошадке мужичка Столетов. – Сейчас все выясним, куда нас нелегкая занесла?

Он вышел на дорогу и приветственно махнул рукой.

Мужик натянул поводья, остановил повозку. Облик его озадачивал – одет так, словно со съемочной площадки едет, где фильм снимают про времена былые, далекие. Длинная, до колен, рубаха, штаны в обтяжку, на ногах какие-то не то сапожки, не то ботинки с онучами…

Он что-то сказал – Роман не расслышал, так как стоял немного дальше. Увидел, как товарищ подался вперед и произнес: «А?»

Возница бросил еще несколько фраз.

Антон посмотрел на друга, лоб его наморщился, затем обернулся и переспросил на каком-то непонятном языке. Селянин бойко затараторил в ответ.

Злобин ни черта не понимал, о чем они там толкуют. Что-то в речи беседующих ему напомнило латинские выражения, которые он вынужден был учить в универе, а потом еле сдал на троечку в зимнюю сессию на первом курсе.

Тем временем его товарищ повернулся, подошел к нему. Лицо его было бледным, вид – ошарашенным. И это еще мягко сказано.

– Что? – испугался Роман.

Антон покачал головой, не в силах вымолвить ни слова. Злобин подскочил к нему, схватил за плечи, затряс: «Ну что? Что такое?!»

Тот с усилием отстранился, вдохнул, затем с шумом выдохнул. И только после этого вымолвил:

– Слушай… Это романское наречие. Понимаешь?

Тот отступил на шаг, покачал головой – не понимаю пока что…

– Романский язык, – начал излагать скучным тоном Столетов, – основывался на вульгаризированной народной латыни, в которую были примешаны отдельные слова и речевые обороты из галльского и франкского языков.

Злобин все никак не мог докумекать.

– И что? – спросил он.

– А то, садовая твоя башка! – неожиданно злобно прокричал лингвист. – Это язык франков. Слыхал о таких?.. В раннем средневековье жили, создали могучее Франкское королевство на развалинах Римской империи… Короли у них были – Меровинги и Каролинги. Первые династии французских королей, мать их так!

Роман неловко шагнул назад, оступился и с размаху хлопнулся на пятую точку. Боли от падения он не почувствовал.

 

5

 

Антон присел рядом с другом, покусал губу, похмурился. Потом сказал – утвердительно:

– Ну, вот и разобрались… Теперь ты понимаешь, куда мы попали? Благодаря опыту с книгой. С этой «Табулой магикой», чтоб ее автору пусто было на том свете!

– Постой, – наконец, обрел дар речи Роман. – Но ты ж утверждал, что мы никуда не перенесемся, а просто овладеем такой способностью – перемещаться во времени. Так или не так?

Тот кивнул:

– Так было написано там… Ну, точнее, так я понял – из текста.

Злобин вскочил, вызверился на друга:

– Ах, ты так понял?! Вот ведь придурок! Понял он – видите ли!..

Тут и Столетов не утерпел, тоже вскочил, лицо пошло красными пятнами.

– Чего ты орешь? – окрысился он. – Думаешь, один такой умный? Откуда мне было знать, что в этой чертовой книге дословно все понимать надо!

Роман еще несколько секунд буравил его испепеляющим взглядом, потом сплюнул:

– Да пошел ты! Ботан несчастный…

– От ботана слышу! – не остался в долгу Антон.

Они отошли друг от друга, встали, глядя в разные стороны. Тут послышалось деликатное покашливание со стороны дороги. Селянин пытался привлечь их внимание.

Антон подошел к телеге. Кратко переговорил с возницей. Повернулся к товарищу, тот по-прежнему маячил неподалеку, упорно избегая глядеть в их сторону.

– Эй, Рома, – примирительным тоном позвал Столетов, – завязывай дуться. По-любому нам надо попасть к людям… А этот чел едет в город. И согласен подвезти нас. Давай, двигай сюда. И не злись. Потом будем выяснять отношения, сейчас не до того.

Роман нехотя повернулся, посмотрел на товарища и, еще раз сплюнув, потопал к телеге.

Дорога пролегала посередь густых лесов – дубравы, буковые и грабовые чащи временами перемежались зарослями ясеня и каштановыми рощицами. Ну конечно же! Типичная западноевропейская природа, черт ее побери.

Под скрип деревянных колес Антон попытался разговориться с аборигеном. Объяснил тому, что они чужеземцы из далекой страны. Тот косился на них с некоторым подозрением, но отвечал охотно, правда, как-то тупо-односложно. Недалек умом, простолюдин ведь – решил криптограф. Много информации из него вытянуть не удалось, но и то, что парни узнали, заставило их сердца забиться в отчаянии.

– Он говорит, что сейчас правит король Теодорих Четвертый, – поведал своему другу результат расспросов Столетов, – а это, если память мне не изменяет, восьмой век нашей эры.

Роман лишь скрежетнул зубами в ответ.

Вскоре повозка выехала на открытое место – дорога теперь шла меж полей и до самого горизонта простиралась равнина. Возница что-то коротко произнес и указал вперед рукой.

– Там – Кельн, – перевел Антон. – А за ним – большая река, Рейн.

– Разве это не Германия? – удивился Злобин.

Столетов лишь покачал головой:

– В это время здесь не было никакой Германии. Королевство франков занимало почти всю Западную Европу. А по ту сторону Рейна проживали многочисленные германские племена. Но у них не было своего государства.

– А эти франки – они что же?.. – полюбопытствовал переставший хмуриться спутник.

– Франки в это время – уже цивилизация, дружище! – со значением произнес более знакомый с историей лингвист. – Как-никак наследники Рима.

– А нам-то что с того?! – неожиданно злобно переспросил вновь помрачневший физик. – Ты вообще, как жить дальше думаешь?..

На это Столетову ответить было нечего. Но после продолжительного молчания, когда каждый был погружен в свои невеселые мысли, Антон все же сказал:

– В любом случае нам нужно как-то устроиться здесь – в этом мире, в этом времени. Язык их я знаю, так что на первых порах не пропадем. Найдем какую-нибудь работу. Наймемся батраками к какому-нибудь хозяйчику.

Роман кисло улыбнулся:

– Ведущий криптограф страны и подающий большие надежды физик-ядерщик чистят свиные корыта и выносят дерьмо за барскими отпрысками…

Его друг развел руками, сказав на это, что поначалу может и дерьмо придется выносить. А потом, глядишь, найдут себе занятие получше. И выгоднее. Из возницы ему удалось вытянуть кое-какие сведения о городских вакансиях. В Кельне было много ремесленных мастерских и цеховых гильдий. В конце концов, можно было наняться теми же золотарями – люди в средневековье не меньше гм-гм… справляли свои нужды.

Правда, не только его друга, но и самого Антона воротило от одной этой мысли, что придется иметь дело с нечистотами… Все же он надеялся подыскать работенку почище. Городу нужны были ночные сторожа – как поведал селянин, в последнее время почему-то эта профессия не пользовалась популярностью у местных жителей. Что было тому виной – низкое жалованье, беспредел разбойников или еще что – их попутчик толком не сказал. Ограничился невнятным бормотанием.

Антон поинтересовался – сколько до города? Возница прищурился, пожевал губами, потом выдал: «Две мили». Как помнил лингвист, в то время пользовались все еще античными мерами. Две римских мили – это почти три километра. Не так чтоб далеко, но и не в двух шагах. Для машины – тьфу, а на телеге с лошаденкой – как минимум час пилить по тракту. Если не больше.

Столетов повернулся к товарищу, увидел смурую физиономию, попытался подбодрить:

– Да ладно, Ромка, прорвемся. Надо принять случившееся как факт. Вот это есть – мы в прошлом, и ничего не поделаешь.

– Да что ты говоришь?! – взвился тот. – Тебе-то может и незачем возвращаться – там тебя братки ждут, чтоб хату отнять, да и родителей ты давно потерял… – он осекся, потом тихо сказал, – ладно, ты это – извини, сорвалось, не хотел я тебя подкалывать на эту тему…

Антон махнул – чего уж там, все так и есть. Потом добавил:

– Не будем терять надежды. Мы еще сможем вернуться назад. Надо только…

Что он хотел сказать – так и осталось для Злобина тайной. Их самым грубым образом прервали, а потом все забылось. Неожиданно сзади послышался громкий стук копыт, и вскоре мимо пронеслись два всадника. Парни успели заметить богатые одежды и оружие на перевязи – мечи в ножнах, еще что-то, кажется кинжалы. Развевающиеся яркие накидки открывали железные кольчуги и сверкающие позолотой пластинчатые нагрудники. Из-под конусовидных шлемов развевались длинные волосы.

Но все это тут же скрыли клубы пыли, которая тяжелым облаком окутала неспешно катившую повозку и повисла на всем дальнейшем пути следования. Учитывая, что погода стояла безветренная, им еще долго предстояло катить в пылевом тумане.

– Тьфу, вот гады, а! – воскликнул, отплевываясь, разъяренный физик. – Неужели притормозить не могли?..

Ответом ему было красноречивое молчание.

 

ГЛАВА 4

 

1

 

До города они добрались, потратив на дорогу полтора часа, – Антон засек время на своих наручных часах, которые перенеслись вместе с ним в этот мир. Вот ведь каламбур – подумалось парню – часы, измеряющие время, промчались сквозь это самое время в далекое прошлое. Охренеть и только!.. Других слов просто не нашлось.

Им, жителям двадцать первого века, детям урбанизации и агломерации, представлялось, что тогдашний Кельн будет этаким захудалым городишкой с десятком-другим жалких лачуг, ну еще каким-никаким дворцом наместника-комтура. Но реальность превзошла все их ожидания: еще на подходе к городу они поняли, как были не правы. Кельн раскинулся вдоль реки на добрых полторы сотни гектаров, высоченные стены из плотно подогнанных друг к другу каменных блоков окружали его со всех сторон, а над ними высились сторожевые башни и шпили городских замков.

Когда въехали через западные ворота – стражники лишь подозрительно покосились на них, но ничего не сказали, – подивились еще больше. Широкая улица с рядом торговых лавок и мастерских ремесленников по обеим сторонам привела их на обширную площадь. Часть ее занимал рынок, оставшееся пространство было свободным. На одном конце виднелись парочка харчевен и кузня.

Селянин подвез их к трактиру с изображением галльского петуха и поспешил попрощаться, сказав, что здесь они могут попытать счастья насчет трудоустройства, а заодно и снять номер. «Обратитесь к хозяину трактира», – посоветовал он напоследок и был таков.

Друзья переглянулись, закинули котомки за спину и двинулись к входу в сие публичное заведение.

На первом этаже и впрямь располагалась закусочная, больше похожая на обычный кабак – как путники успели заметить, тут не столько утоляли голод, сколько занимались возлиянием. Два десятка пар любопытных глаз устремились на новых посетителей, стоило им войти и направиться к широкой стойке. Хозяин заведения, пожилой быковатый на вид мужик с нездорово багровым цветом лица, наблюдал за их приближением с плохо скрытой подозрительностью. А чего еще они ожидали – в странных одеяниях, со странными прическами и лицами…

Антон заставил себя улыбнуться и вежливо заговорил с хозяином трактира. Сказал, что они прибывшие издалека путники, в настоящее время на полной мели, а потому ищут хоть какую-то работу, чтоб оплатить еду и ночлег. И что им посоветовали обратиться со своей проблемой именно к этому достопочтенному господину.

Хозяин молча выслушал, с минуту так же молча побуравил их тяжелым взглядом, пока, наконец, не соизволил разлепить свои толстые синюшного цвета губы:

– Мне нечего вам предложить. Работа найдется только в цеху золотарей. Или в отряде ночной стражи. Если они возьмут чужеземцев…

Антон печально покивал, перевел ответ спутнику, затем открыл рот, чтобы спросить, но хозяин грубо перебил его:

– Жратву и номер не просите! Деньги вперед! Я в долг не даю!

Наблюдавший за диалогом нахмуренный Роман переспросил друга. Тот передал ответ хозяйчика. Парень метнул злобный взгляд в сторону краснорожего и потянул товарища за собой, яростно зашипев:

– Все, уходим, а он пусть катится к свиньям со своими советами!

– Постой, – остановил друга Столетов, – давай хоть попытаемся договориться…

Тот грубо дернул Антона за рукав:

– Ты что, не видишь – нам тут ничего не светит! Валим отсюда…

Друзья в самых расстроенных чувствах двинулись к выходу под глумливые смешки полупьяных посетителей забегаловки. Когда выходили на улицу, неожиданно на них налетели двое плечистых молодцов в доспехах. И судя по богатым одеждам – явно из вельможных особ. Уже через мгновение оба парня признали в наглецах тех самых всадников, что досыта накормили их пылью на дороге.

Шедший впереди даже не подумал притормозить, просто отшвырнул Антона в сторону. То же проделал и его товарищ с замешкавшимся Романом. А в следующую секунду произошло кое-что неожиданное и непоправимое. Злобин, последние пару часов так и кипевший от досады, растерянности и страха за свою дальнейшую судьбу в совершенно незнакомом и странном мире, внезапно вызверился и кинулся на своего обидчика. В одно мгновение выхватив припрятанный нож – тот самый, марки Золинген, – он прыгнул на рыцаря и с размаху полоснул того по незащищенной шее. Лезвие почти на всю глубину вошло в плоть, перерезав шейные мышцы и трахею. Воин схватился за горло, забулькал и упал на колени. А потом завалился назад и остался недвижим.

Так и не успевший подняться с земли Столетов с ужасом наблюдал за сценой расправы своего приятеля с незнакомым и грозным на вид противником. Когда у того фонтаном забила из разреза кровь, Антона стошнило.

А Злобин, казалось, обезумел – словно сорвалась вдруг заслонка, сдерживающая в нем все то самое темное и звериное, что, как оказалось, дремало всю его непродолжительную жизнь и, наконец, нашло выход наружу. Ярость полыхнула у него перед глазами и он, что-то нечленораздельно выкрикнув, кинулся с ножом на второго врага.

Рыцарь успел выхватить обоюдоострый меч, сделал шаг к противнику, совершил ложный финт и, легко перехватив руку с ножом, врезал рукоятью в челюсть парню. Роман отлетел назад и рухнул на землю в отключке. Разъяренный вельможа одним прыжком очутился возле него и замахнулся в попытке обрушить клинок сверху на беззащитного неприятеля. Тут к нему подскочил Антон и обрушил подобранный увесистый кол на руку с мечом.

Оружие отлетело в сторону, рыцарь обернулся, в бешенстве зарычал и, выхватив кинжал с внушительным лезвием, пошел на нового ворога. Антон обмер, затем попятился назад, споткнулся и упал. Тут на супостата набросился сзади очухавшийся Злобин. Прыгнул тому на спину, обхватил одной рукой за шею, как обезьянка, и принялся колоть ножом, который так и не выпустил из рук.

Рыцарь с ревом завертелся на месте, пытаясь стряхнуть противника, но не тут-то было. Тот намертво, словно клещ, вцепился в него и методично наносил удар за ударом в неприкрытое кольчугой место под шлемом.

Вскоре все было кончено. Враг, обессилев от потери крови и болевого шока, упал ничком. Подергался и замер.

 

2

 

Высыпавшая из трактира и близлежащих домов на шум толпа в ужасе застыла. Два окровавленных трупа известных и более того – могущественных в королевстве людей лежали перед ними. И все это проделали какие-то чужестранцы, по сути, еще мальчишки – с виду так совсем слабаки! Было отчего отпадать челюстям видавшим виды городским прохиндеям.

Так они и стояли друг против друга: безмолвно таращившаяся на дело их рук толпа и двое тяжело дышавших после схватки парней, вышедших из нее, как это ни странно, победителями. Пока не появились стражники, вооруженные короткими мечами, дубинами и францисками – боевыми топорами.

Выставив в сторону виновников переполоха оружие, крепкие молодцы слаженно окружили их. Антон поднял руку и крикнул:

– Мы не нападали на них! Они первые начали, мы лишь защищались!

Вперед вышел рослый детина с мечом на перевязи – видать, старший. Баюкая в руках короткую шипастую дубинку, обратился к глазеющей публике:

– Кто-нибудь видел, как началась заварушка? Ну, что молчите?..

В ответ тишина. Никто не проронил ни слова.

Старшина хмыкнул:

– Значит, никто ничего не видел.

И скомандовал своим, кивнув в сторону иноземцев:

– Взять их!

Стражники подались к стоящей одиноко парочке. Роман зло ощерился и выставил нож. Антон с сожалением мотнул головой – зря! Но было уже поздно. На них нацелили острия клинков. Столетов лишь крепче перехватил кол. Валяющееся оружие поверженных врагов они подобрать не догадались.

Они стояли спина к спине, решив просто так, без боя не сдаваться. И в то же время понимали, что тем самым подписали себе смертный приговор. Вооруженное сопротивление страже во все времена каралось жестоко и беспощадно – смертью.

Толпа ахнула. Стражи медленно, но неуклонно надвигались. И тут раздался стук копыт нескольких лошадей и чей-то властный голос приказал:

– Назад! Я сказал – всем стоять!

Воины, разгоряченные от предвкушения предстоящей расправы над преступниками, нехотя отступили. Но оружия не опускали, продолжая зорко следить за действиями чужеземцев. Их старшина подбежал к кавалькаде всадников, среди которых выделялся богатством одеяния и конской упряжи один – в золоченых доспехах, с непокрытой головой.

Стражник о чем-то быстро заговорил с вельможей, затем, получив указания, вернулся к своим. Скомандовал построение. Воины быстро выстроились в две шеренги. Меж ними, к нарушителям порядка проехал знатный всадник. Остановил коня в паре метров, всмотрелся.

– Чужестранцы, – утвердительно произнес он. – Ваши имена? Из каких краев?

Антон выступил вперед, отбросив кол, поспешил ответить:

– Высокородный господин, мы прибыли издалека, меня зовут…

Он на мгновение запнулся, лихорадочно размышляя – как лучше приспособить их имена к той эпохе. Во времена франков были в ходу латинские имена. И он уверенно продолжил:

– …Я Антоний, а это мой товарищ Ромул.

Вельможа удивленно приподнял брови:

– Но вы ведь не римляне? И не ромеи из Византа?..

– Нет, господин, – отвечал тот, – мы из страны, что лежит много севернее Ромейского королевства.

Всадник усмехнулся:

– Помимо Хазарии там нет сильных государств. Только Гардарика – страна городов. Ее населяют племена антов, да еще потомки скифов и гуннов. Но у них нет единоначалия, и единого правителя тоже нет.

– Это страна раскинулась вплоть до Рифейских гор и даже далеко за ними, – упрямо возразил лингвист. – Я мог бы многое рассказать тебе о ней и о других народах.

Вельможа какое-то время пристально разглядывал обоих странников, потом повернул коня и обратился к своей свите:

– Этих я забираю с собой. Найдите повозку, посадите их и привезите ко мне. Ты, – обратился он к старшине, – довезешь их в целости и сохранности, чтоб ни один волос не упал с их головы. Остальное не твоя забота. Я сам решу их судьбу.

Стражник кивнул, потом несмело поинтересовался:

– А что делать с этими, господин?

Вельможа посмотрел в сторону трупов, небрежно бросил:

– Извести их близких, а если таковые не объявятся, то через сутки предай их тела земле.

Больше не тратя ни мгновения, он пришпорил коня и поскакал прочь. Свита увязалась за ним.

Старшина покряхтел, промычал что-то, а потом зычно гаркнул на притихших обывателей:

– А ну, чертово отродье, чего встали, быстро найти мне повозку! Ты и ты, – он ткнул в стоящих рядом стражников, – поедете в замок графа, довезете вот этих, а потом сразу же вертайтесь обратно. И никаких дружеских попоек с тамошними дружинниками. Ослушаетесь – самолично выпорю!..

Телега быстро нашлась, и вскоре пленники затряслись по мощеной булыжником мостовой – впрочем, их даже не связали, только отобрали нож. Антон коротко обрисовал положение дел другу.

Парни сидели хмурые, притихшие, каждый думал о дальнейшей судьбе. Какая участь ждет их? Накажет ли их этот явно влиятельный муж? Или, разобравшись в ситуации, отпустит? А если накажет, то как: сразу повесит или закует в кандалы? А может рабами сделает?..

– Антоха, – тихо обратился к товарищу Злобин, – слышь, а почему эти гайдуки с пиками так быстро прибежали? Прям как-то вовремя оказались в нужном месте…

Столетов лишь пожал плечами – мол, откуда мне знать?..

Его спутник зашептал:

– Нет, тут дело нечисто, кто-то настучал им на нас. Возможно, тот селянин хренов, что довез до города. Может, принял нас за злоумышленников каких…

– Может, и так, – отмахнулся лингвист, – чего гадать, сейчас не это главное.

Оба замолчали, подумав об одном и том же – о предстоящем разбирательстве в замке графа. Будущее было донельзя пугающим и неопределенным.

 

3

 

Грохоча металлическим ободом по выложенной булыжником мостовой, телега подкатила к воротам замка. Молодые люди с изумлением оглядели сие творение франкских зодчих. Стены не намного ниже городских, сторожевые башни, словно столпы великана, высились угрюмо над окрестной местностью. Два могучих колосса-донжона застыли в вековой непоколебимости по обеим сторонам ворот. Чугунная решетка была поднята, как и распахнуты тяжеленные, из мореного дуба, да вдобавок укрепленные железными пластинами створки. В проеме поместился бы и африканский слон.

Антон, всю дорогу, несмотря на тяжелые думы, не забывавший посматривать по сторонам, величественнее этого замка сооружения не встречал.

– Куда мы приехали? – невольно вырвалось у ошеломленного пленника.

Один из провожатых угрюмо покосился на него, но соизволил процедить сквозь зубы:

– Во дворец королевского наместника, графа Гунтара Кельнского.

После этих слов у лингвиста скрутило живот. Он в нескольких фразах пояснил вопросительно уставившемуся на него приятелю, куда и к кому они приехали, затем сцепил предательски дрожащие руки и замолчал до самой встречи с сиятельным вельможей.

Как только въехали во двор, размером с рыночную площадь, телега остановилась, и их сдали на руки дворцовой страже. Потом новоприбывших без промедления провели во внутренние помещения замка и оставили в просторной зале, стены которой были украшены гобеленами и чучелами разнообразных зверей и птиц.

Вскоре в помещение быстрым шагом вошел хозяин замка. Жестом отослав слуг, он уставился на пленников. Столетов почувствовал легкое покалывание в висках и во лбу – словно множество тончайших иголок проникли в его мозг, чтобы… чтобы исследовать его содержимое?.. Видимо, именно для этого: откуда-то – черт его знает, откуда? – у него появилась уверенность в этом.

Парень с трудом повернул голову, взглянул на товарища и понял, что тот испытывает те же ощущения.

Внезапно все прошло. Граф приблизился к ним и, сохраняя ледяное спокойствие, молвил:

– Что мне с вами обоими делать?

Затем, увидев реакцию свалившихся на его голову пришельцев, усмехнулся и продолжил:

– Вы уже поняли, что я, граф Гунтар, правитель этой земли – Кельнской комтурии. И, как понимаете, в моей власти – как с вами поступить.

Он выдержал паузу, увеличивая и без того повисшее в воздухе напряжение.

– Но вам повезло, – снисходительно улыбнулся он с тревогой внимавшим ему молодым людям. – Дело в том, что вы по чистой случайности убили врагов нашего короля. А посему данной мне властью верховного судии в графстве Кельна я снимаю с вас все обвинения.

Антон с шумом выдохнул, быстро перевел слова графа другу и преданно уставился на хозяина. Роман сглотнул, ноги его подкосились, и он вынужден был присесть на корточках, чтоб не повалиться тут же словно куль с мукой.

Хозяин указал им на стоящие вдоль стен скамьи. Гости не замедлили воспользоваться приглашением и с удовольствием присели. Граф расположился в резном кресле напротив них. После чего приступил к расспросу: кто они есть на самом деле и откуда прибыли, а главное, как добрались до этих земель?

– Так вы утверждаете, что ваша родина находится за Рифейским поясом? – он недоверчиво покачал головой. – Но мудрые люди говорят, что всю ту местность вплоть до края света занимают дремучие леса. И населяют их лишь чудовища, да еще народ, называемый псоглавцами. И они не люди, а исчадия ада.

Столетов переглянулся с товарищем, посоветовался и решил рассказать все без утайки. А уж как воспримет его откровенно бредовую с виду исповедь вельможа – это уже дело пятое.

Граф воспринял спокойно. С невозмутимым видом выслушал, задал несколько уточняющих вопросов, на время задумался, а потом заговорил.

– С самого начала я понял, что вы не те, за кого себя выдаете. И что родом не из нашего мира. Поначалу я принял вас за оборотней – нелюдей из Темного мира, принявших человеческий облик. Но потом, прощупав ваши мысли и настроения, убедился, что вы все же люди. Но не отсюда! И теперь вижу, что был прав.

– Наша страна занимает много веков подряд огромную площадь, – с гордостью повторил Антон, – и она всегда была крепкой державой… – он замялся и с горечью признал, – до последнего времени. Сейчас она немного ослабла.

– Хм… – задумался граф, – ты называешь ее Рутенией… – он произнес название России на латинский лад, – Красная страна?.. Страна рыжих… русоволосых?..

Тут он отвлекся и заинтересованно посмотрел в сторону Романа.

– Что это у тебя на руке, отрок? – спросил он, с нескрываемым любопытством глянув на запястье молодого человека. – Какой-то охранный амулет – хотя нет, магию я не чувствую… Значит, это простое украшение?

Злобин замешкался с ответом, затем все же промямлил:

– Господин… это такой механизм…

Тот удивленно выгнул бровь.

– Благодаря ему можно подсчитывать пройденное время, – поспешил на помощь другу слегка осмелевший Антон. – Это такие же часы, как, например, гномон или клепсидра.

– Интересно… – протянул граф, – механизм с гирьками, отмеряющий суточное время, стоит во дворце короля – это подарок одного сарацинского мага отцу Теодориха. Но он большой и тяжелый, его невозможно сдвинуть с места даже двоим. А вообще мы всюду пользуемся песочными и водяными часами.

Хозяин умолк, задумавшись о чем-то своем, затем подал голос:

– Думаю, не стоит распространяться о том, откуда вы прибыли и каким способом осуществили это. Пусть данный факт останется нашим общим секретом. В него мы посвятим лишь еще одного человека, в чье распоряжение вы вскоре поступите.

Он поднялся, хлопнул в ладоши. Тут же словно из ниоткуда появился молчаливый слуга. Хозяин что-то негромко приказал ему, в мгновение ока тот удалился. А Гунтар, заложив руки за спину, походил по комнате, затем вернулся к разговору.

– Это достойно всякого удивления, – заявил граф, – ваше появление здесь. А то, что вам удалось с ходу прикончить двух опасных шпионов из стана заговорщиков – это больше всего вселяет уверенность в то, что вы оба посланы сюда судьбой.

Он умолк, вновь о чем-то задумался, нахмурившись. Затем лоб его разгладился, и он торжественно сообщил:

– Отныне, Антоний и Ромул, вы будете находиться под моей защитой и покровительством. Я тотчас же послал гонца к верховному магу графства Далмацию. До вечера сюда прибудут его люди, и вы отправитесь с ними для обучения в школу ведовства в леса Нагорья, что на востоке от Рейна. Ибо я заметил у обоих из вас задатки магов. Когда ваше обучение подойдет к концу, вы поступите в мое распоряжение.

Он еще раз оглядел их, удовлетворенно кивнул и направился к выходу. Перед самой дверью остановился и бросил через плечо:

– Вас сейчас проводят в гостевую, накормят, дадут новые одежды. А я прощаюсь с вами. Но вскоре навещу – там, в школе.

И он ушел.

Когда путешественники во времени остались наедине в отведенной им комнате, то первым делом принялись совещаться. Антон подробно, во всех красках пересказал другу услышанное от графа и его людей.

– Ну, значит, так тому и быть, – подытожил успокоившийся Роман. – А ведь неплохо все обернулось, а, братан?..

Товарищ кивнул в ответ:

– Нам несказанно повезло. Могли либо просто погибнуть, либо возиться в дерьме до скончания веков – наших с тобой веков…

Когда за ними прибыли посланцы из школы магических искусств – или как там ее? честно говоря, все эти «магии» и «ведовские школы» вызывали у них по меньшей мере удивление, – гостей успели к тому времени накормить и приодеть в более соответствующие тому времени одежды. Впрочем, свои пожитки они взяли с собой. А вот обновки показались им смешными на вид и неудобными: плотно обтягивающие штаны, больше похожие на лосины, просторная рубаха и короткая куртка, длинный плащ-накидка и в довершение гардероба кожаные сапоги. Нижнего белья, как видно, местные не знали.

Не мешкая, они вышли во двор, где их уже ждала открытая повозка, запряженная двумя великолепной стати рысаками. Даже им, мало что смыслящим в лошадях профанам из двадцать первого века, было понятно, что эти коняшки не с крестьянского подворья.

После того как ребята познакомились со своими провожатыми, они, не мешкая, выехали за пределы замковых стен и направились на восток по главной улице. Миновали мрачное серое здание – городскую тюрьму, как пояснил сидящий на козлах возница. И уже скоро очутились возле восточных ворот, откуда тракт вел прямиком на мост через реку.

За городскими стенами, по обеим сторонам дороги на полкилометра – по здешним меркам на три стадия – раскинулся Старый рынок. Здесь, в отличие от его малого собрата – Нового рынка, возле которого путники попали в кровавую переделку, торговали не только продуктами, но и всем, чем только можно: от мычащего, ржущего и блеющего скота до изящных изделий из стекла, изготовлением коих так славились кельнские стекольщики. Благо, что и порт располагался под боком.

Мост тоже удивил их. Стоящий на каменных быках, он был сделан из дерева и достаточно широк для того, чтоб без проблем разъехались две телеги. Прогромыхав по деревянному настилу, их повозка вскоре очутилась на противоположном берегу, и рысаки, понукаемые возницей, понеслись вперед – туда, где темнели холмы, густо поросшие лиственными лесами.

 

4

 

Над землей уже совсем сгустились сумерки, когда повозка с четверкой путников прибыла в место назначения, расположенное посередине обширного Буконского леса. Школа ведовства представляла собой огороженный частоколом крепких заостренных кольев поселок с однотипными домишками и несколькими более внушительными строениями в дальней его части.

Так как на дворе стояла ночь, их накормили и с ходу разместили в комнате одного из домов, рассчитанной на двоих. Остальные две комнаты были уже заняты.

Едва рассвело, их разбудили, дали время, чтобы привести себя в порядок, после чего отвели к верховному магу – тому самому Далмацию.

Глава школы магов оказался бодрым пожилым мужчиной. На вид ему было лет шестьдесят, а на деле – в полтора раза больше. Когда, впоследствии, новички узнали об этом, изумлению их не было предела. Иначе как магией этого не объяснишь – решили они. Одет он был в длинный, до земли, белоснежный балахон с капюшоном – совсем как монахи в средневековой Европе.

После обмена приветствиями, Далмаций благосклонно улыбнулся им и предложил пройтись по территории поселка.

– Гунтар объяснил мне, кто вы такие и откуда прибыли, – заговорил он первым, – что, конечно же, достойно всякого удивления. А теперь я расскажу вкратце о предстоящей учебе.

Он помолчал, как бы собираясь с мыслями, затем продолжил:

– В нашей школе поначалу все неофиты проходят курс изучения общих для всех семи свободных искусств: грамматики, диалектики, риторики, геометрии, астрономии, арифметики и музыки. И только потом переходят к обучению магическим дисциплинам. А теперь скажите: нужно ли вам проходить первый этап?

Антон ответил за обоих:

– Нет, мастер, в этом нет необходимости. У себя дома мы уже достаточно набрались знаний из этих областей, так что даже имеем звания магистров.

Маг кивнул:

– Так я и думал.

Потом сделал приглашающий жест в сторону украшенной резными фигурами летней беседки. Внутри стоял стол и несколько скамей по краям. Не предлагая новичкам сесть, маг шагнул к столу. Ученики молча наблюдали за ним.

Далмаций выудил откуда-то из просторных одежд небольшой волчок из прозрачного кристалла. Со словами «смотрите сюда» он запустил его. Волчок закрутился, испуская вокруг себя ослепительное сияние.

Столетов уставился на сверкающее искристыми лучиками кружение кристалла, успел подумать: «Горный хрусталь или алмаз?..», а в следующую секунду его сознание оказалось втянутым в это верчение и растворилось в нем.

Он почувствовал, как мощный поток подхватил его и понес вперед. Интуитивно он понял, что нужно во что бы то ни стало сопротивляться. И тогда он стал выбираться. Начал отчаянно грести, забирая куда-то в сторону. Постепенно ему удалось перебороть течение и где-то у невидимого глазу берега ухватиться за что-то, напоминающее на ощупь крепкий корень дерева.

Все это было как в густом тумане – ничего не видно. Лишь благодаря ощущениям он осознавал свое местопребывание и действия.

Внезапно все исчезло. Он стоял в беседке и тупо пялился на вертящийся с бешеной скоростью кристалл. Услышал голос мага: «Интересно!» С трудом оторвался от завораживающей игры бликов, огляделся. Его друг неотрывно, с зачарованным выражением лица, наблюдал за крутящимся волчком.

Злобина так же подхватил бурлящий поток. Но ему, в отличие от товарища, это еще и понравилось. Он несколько раз нырнул, выпрыгнул из потока, словно резвящийся дельфин. Затем развернулся и погреб против течения.

– Даже так?! – заинтересованно воскликнул глава школы.

Эти слова вернули Романа к действительности. Он затряс головой, отгоняя наваждение. Потом спросил:

– Что это было?

Маг лишь усмехнулся. Переводить с русского, как видно, ему не требовалось – он и так все понимал. За него ответил Антон:

– Нечто вроде теста. Нас проверяли. Точнее – наши силы.

– И каковы результаты? – пробормотал Роман.

Словно отвечая на его вопрос, верховный маг возвестил:

– У вас обоих имеются задатки чародеев. Но их нужно развивать. И у каждого – свое преимущество, которое еще предстоит выявить.

Он на мгновение задумался, потом молвил:

– Поступим так. Вы пройдете ускоренный курс обучения основам магических искусств – изучите тот минимум, который просто необходим любому магу. Одновременно мы выясним – в чем вы сильны. И, поняв – какие из ваших способностей развиты лучше, в дальнейшем упор сделаем именно на них.

Далмаций выдержал паузу и, пристально посмотрев на них, кивнул:

– Вижу, у вас накопилось много вопросов ко мне. Что ж, на этот раз отвечу. Задавайте.

Антон подался вперед и попросил старца хотя бы вкратце обрисовать положение дел в государстве. Маг рассказал следующее.

Верховный император Франкского государства Теодорих IV, а военный вождь – знаменитый Карл Мартелл. Оказывается, Меровинги – длинноволосые короли, обладающие магическими способностями, силою своей магии не просто воцарились на престоле маленького некогда Франкского королевства, но и сумели в короткий срок подчинить своему влиянию всю Европу, Северную Африку, Ближний и Средний Восток, а также территорию будущей Руси вплоть до Уральских гор.

Все соседи-европейцы были либо разбиты и склонены силой оружия и магии, либо добровольно вошли в состав Франкской империи и стали вассалами меровингских императоров. Арабский халифат, едва зародившись, был усмирен, то же и с племенами восточных и западных славян, а также с первыми викингами. Но самое удивительное это то, что христианская религия попросту не существовала, повсюду царило полное свободомыслие в вероисповедании. Правда, официально франкские короли отдавали предпочтение культу, который назывался назорейством. Ибо легендарный основатель королевской династии Меровей не без основания считал себя потомком Иешуа-Назорея, считавшегося не Богом, но посланником Бога и его сыном. Эта религия отличалась веротерпимостью и признавала магию. Потому и сами назореи, и многочисленные язычники занимались магией.

В общем, все было не так, как в их мире! Картина этого мира была совсем не похожа на то, что говорят о раннем Средневековье наши профессора-историки. Антон, слушая мага, задумчиво кивал, убеждаясь в некоторых своих догадках…

А тут еще Далмаций доверительно поведал, что приближенные к Меровингам верховные маги – ведуны – сумели на древних капищах открыть порталы – выходы в Иномирье. Мир, населенный малым народцем. Торгуя с гномами и эльфами, маги время от времени привозят от них разные чудесные штуковины, с помощью которых подчиняют себе природные стихии. А еще оттуда поступает превосходного качества оружие – правда, в малых количествах, ибо ходоки доставляют сюда только то, что могут унести на себе.

В общем, голова у Антона пошла кругом. Когда глава школы ушел, оставив их одних, а перед тем обещал прислать своего помощника, чтобы тот ввел новичков в курс дела, Столетов пересказал другу услышанное. Тот только и смог, что присвистнуть.

– Может, ты мне разжуешь – как такое могло получиться? – поинтересовался у друга Злобин.

– Да очень просто, – Антон усмехнулся. – Вспомни свои теории суперструн, многомерное пространство-время!.. Вот тебе и подтверждение. Думаю, мы попали в параллельный слой развития нашей планеты и человечества. По-другому это не объяснишь.

Товарищ закатил глаза. Теории теориями, но когда они проверяются прямо на тебе…

Какое-то время ребята молчали, разглядывая деловито снующих по двору людей в разных одеяниях – видимо, специальной формы, одинаковой для всех, здесь не придерживались.

– И что, они открывают порталы, а потом ходят туда-сюда? – переспросил недоверчиво Роман.

– Я так понял, – охотно откликнулся Антон, – что в результате иного сценария эволюции людям удалось получить доступ к параллельным мирам, Порталы умеют открывать только очень сильные маги-земляне, именуемые ведунами. Артефакты они добывают путем обмена. Прыжок туда, прыжок обратно. Далмаций сказал, что более суток в параллельном мире земляне находиться не могут – их попросту выбрасывает обратно. И главное – соседи сюда попасть отчего-то не могут.

– Хоть что-то приятное… – пробормотал его спутник.

Тут к ним подошел высокий сухопарый дядька, в котором, тем не менее, угадывалась большая физическая сила. Как оказалось, то был помощник верховного мага – его звали Мартин. Он повел вновь прибывших за собой, показывать места, где им предстояло заниматься.

 

© Эдуард Байков, Всеволод Глуховцев, текст, 2013

© Книжный ларёк, публикация, 2016