Даниил Блюзов. Поющее молчание Вселенной

ПОЮЩЕЕ МОЛЧАНИЕ ВСЕЛЕННОЙ

 

*  *  *

 

Солнце когда остынет...

Мамы когда не станет...

Море простит пустыню,

Поменявшись местами.

 

Пустыня ведь тоже море...

Море песка и ветра

С вечностью на повторе,

Что твоя в счастье вера,

 

Что твоя жизни жажда,

Пренебреженье к смерти.

Вечность живёт в каждой

Приотворённой двери,

 

В каждом потёкшем кране,

В каждом твоём «О, Боже».

Солнце, смотри, играет...

Зайчик на полке ожил.

 

Мама пусть будет вечно.

Солнце пять миллиардов

Непостижимый млечный

Освещает коварно,

 

Заставляя бумагу

Одиночеством пачкать

Поэта. Винда на маке?

Не спрашивай... Вечность плачет…

 

*  *  *

 

Я тот, кто, что?

И если нет ответа –

Есть страх предназначения,

Мой друг.

Кто раньше свет иль тьма сживут со света?

И чем порочен треугольный круг?

 

Замри, не двигайся. И возжелай исчезнуть.

Позволь ничем себе быть и никем.

Смотри, смотри, как поглощает бездна

Очередной крикливый манекен.

 

Здесь каждый Бог. Семь миллиардов истин.

Семь миллиардов истинных Богов.

Покуда наш рассвет не бескорыстный,

Закат нам будет слишком дорогой.

 

Все имена стократно повторятся.

Слова. Нам больше нечего назвать.

И в судный час держатель наших акций,

Одно лишь слово вымолвит – тоска.

 

И этого окажется в достатке,

Чтоб закруглился пошлый Вавилон.

Ну, что, родные, мягкой нам посадки,

В бесплодный грунт во царствии ином.

 

И кто я, если что? И если кто я,

Не дай мне Бог ответ, дай мне вопрос

Презреть. Вселенная – лекторий.

Пространство пыль, а время – пылесос.

 

*  *  *

 

Баба может, баба может

Успокоить, растревожить.

Возвеличить, уничтожить.

Баба может, баба может.

 

Баба может быть, похоже,

Госпожой на брачном ложе,

И наложницею тоже

Баба может, точно может.

 

Баба может, баба может

Стать на десять лет моложе,

Одной кисточкой иль спонжем

Всё вернуть на место может.

 

Баба может, баба может,

Вызвав дьявола, о, Боже,

Полюбить козла Серёжу,

Видя принца в его роже.

 

Баба может, исто может

Быть хозяйкой стройных ножек.

Обожать умеет кошек,

Мурашей водить по коже.

 

Точно может, знаю, может,

Лечь пораньше. Встав попозже,

Заработать денег, в Польшу

Умотать. Гитара, пой же,

 

Воспевай supergirlproject

Саундтреком Lady – Mojo

(Требую долив и прожиг),

Может баба, баба может

 

В миг заставить нежить ожить,

Начудить и задебошить.

И похоже, и похоже

Мужиком быть может тоже.

 

А мужик, зачем он нужен,

Чтобы было кого мужем,

Называть. Чтоб был у кружев,

Свой ценитель обнаружен,

 

И знаток, в какую кружку

Наливать ей кофе. Ужин

Подавать ей к ноутбуку. Лужу

Вытирать за младшим. Хуже

 

Быть не может? Почему же?

Хуже быть лишь бывшим мужем.

 

Оправдание простое:

Кто-то должен рок-звездою

К сорокету стать, мечтая,

Подливать ей в кружку чая.

 

Может муж, он нужен тоже.

Баба может, баба может…

 

*  *  *

 

Есть люди цифры, есть люди буквы,

Есть люди числа, а есть слова.

Я столько раз здесь всё перепутал,

Неодушевлённое целовал,

 

Что люди строки, что люди дроби,

Что теоремы и что стихи…

Лишь не гореть не умею, кроме

Того сухим выходить из воды.

 

И говорю со вселенной молча.

Она считает, что я пишу

О том, что жизнь у поэта волчья,

Понятная только лишь ежу.

 

Вскипает масло, темнеет кожа.

Стихи – придуманная еда.

И всё, что здесь мы немножко можем –

Бояться позже, что никогда

 

Не сможем то, что и так умеем,

Боимся сделать, убить мечту.

Закрыв глаза, я призвал затменье

Звезды сознанья. Потом прочту

 

Что написал. Удивляться стану,

Что числа люди, что букв народ

Порой не выговорить местами,

Не посчитать, кто насколько врёт,

 

Что люди камни, что люди птицы,

Что люди звери. Сомнений нет.

И не такое порой приснится,

Когда не спишь уже тридцать лет.

 

*  *  *

 

Блажью занемогла моя внутренняя женщина.

Друг единственный вымышлен, и тот на меня обиделся.

Ты была целиком низким небом навек обещана...

Даже если ослепну теперь, всё равно увидимся.

 

Будто думал писал, будто пел разговаривал.

Моё имя – диагноз, фамилия – метод лечения.

И внутри меня женщина, сука, настоль коварная,

 

Что мы с другом придуманным пьём на рассып печение.

Это замки воздушные о прибрежный песок растворяются.

Это вымысел с явью гоняют по средам генетику.

Никуда ты не денешься, нравится или не нравится.

 

*  *  *

 

Ведь никогда

Никто любить тебя не будет так,

как я. Вода

Течёт через покатые края

Пиалы дней,

Что нам с тобой отведены.

Испей. На дне

Её иероглифы видны.

Молчат слова,

Когда молчание поёт,

Как та сова,

Что мы придуманы вдвоём.

Зачем, скажи,

В тебе вселенная лежит?

Длинней чем жизнь,

Острее, чем её ножи.

Затем, что я

Её умею целиком

Любить, понять.

Я так давно с тобой знаком.

Никто и ни-

Когда тебя не будет так

Любить. Пойми,

Ведь я такой же, как и ты, дурак…

 

*  *  *

 

Вселенная

Снаружи меньше, чем внутри.

Ты вся моя.

Смотри, вода огнём горит.

Узор твоих

Изгибов волн рождает шум.

Весь мир твори,

А я всего лишь запишу.

 

Лес наружу деревьями,

Птицами вверх,

Кислородом до самого неба

Напугает меня.

Я боюсь. Я из тех,

Кто бояться умеет нелепо.

Я пишу не стихи,

Чтоб слова не забыть,

Отогнать чтобы смерть головнёю,

Как волков вкруг костра,

Вдалеке от избы,

По колено в снегу, под луною.

Я всё выполнил,

Как ты меня и просил.

Я всё сделал, как договорились.

Больше нет ни желанья,

Ни веры, ни сил,

Но твои двери не отворились.

Значит, слаб я,

И значит, мой демон силён,

Значит, дерево с сыном покамест

Недостаточно рослые.

Этой зимой

Я во всём тебе, отче, покаюсь.

Мой наступит черёд:

Будет бал, будет мир,

Будет струганный новый корабль.

Я не продался дьяволу.

Пением лир

Я влюблённого Бога ограбил.

Он диктует – я знай себе

Порчу строку,

Напеваю под нос неумело.

Будет всё. Я сумею.

Я знаю, смогу.

Будет всё, чтоб ты ни захотела…

 

© Даниил Блюзов, текст, 2017

© Книжный ларёк, публикация, 2017