Андрей Иванов. Морак

МОРАК

 

ГЛАВА I

БОРЬБА ЗА НЕВЕСТУ

 

Жил-был колдун по имени Морак. Он влюбился в обычную девушку Нильвину.

Нильвина была очень красивая: среднего роста, стройная шатенка с карими глазами, чистой кожей и ровными белоснежными зубами.

 

У неё было много ухажеров, и с одним из них, богатым, родители уже договорились о свадьбе. Узнав об этом, Морак сильно разозлился и, увидев жениха, идущего к Нильвине, крикнул ему:

– Стой навсегда, Лошадиная морда!

Богач услышал, развернулся к Мораку и крикнул:

– Как ты смеешь, бедняк, меня оскорблять?!

– Меньше болтай, хозоребай! – сказал Морак, и жених превратился в коня.

– Ну, дурак, как тебе так?

– Колдун, ты колдун! Люди! Колдун! – кричал богач по-лошадиному.

– Я колдун, это да. А ты конь и дурак, и тебя никто не поймёт никак. Я всегда побеждаю без труда, да, да, да!

– А ты можешь перестать рифмовать? – спросил богач, превращённый в коня.

– Это сложно и совсем невозможно! Ах, да, зачем я хотел тебя превратить? Чтоб родителям её подарить.

– Так вот зачем ты меня превратил, ты любишь Нильвину. Так бери её себе и расколдуй меня.

– Нет, ни за что, тебе не поможет ничто…

– Я отдам тебе половину богатства…

– Нет! Вот мой ответ! Твои деньги мне не нужны, деньги совсем не важны.

– Тягус, пятягус! – сказал Морак и пошёл свататься к родителям Нильвины.

Конь из-за заклятья пошёл вслед, и Морак вошёл без стука, а конь за ним.

– Идиот, зачем ты сюда пришёл! И коня своего притащил! – крикнул отец Нильвины, Артур.

Морак бросил ему мешок, отец Нильвины открыл его и, увидев там деньги, сказал:

– Зачем такой щедрый господин изволил прийти к нам, недостойным?

– Хочу я с вами породниться, хочу на Нильвине жениться!

– Сожалею, но мы обещали отдать её Морвиту, сыну богатого купца… – сказал отец Нильвины.

– Как ни странно я говорю, так же зовут коня, что я вам дарю, – сказал с насмешкой Морак.

– Спасибо за коня, но мы сказали своё слово.

– Мне приданого не нужно, и, кстати, я тоже богат, как козёл рогат.

– Может, другую дочь? Может, Иливи! – спросил отец Нильвины.

– Нет, другая мне не нужна, другая мне не важна. Да, и Морвит не придёт, и скоро каждый это поймёт.

– Он должен прийти, – сказали отец и мать Нильвины.

– Морвит не придёт, и скоро каждый это поймёт, – повторил Морак и ушёл, хлопнул дверью так, что она сломалась.

Морвит не пришёл, вы знаете – почему, а родителей Нильвины это удивило. Они позвали другого богатого парня, но до того, как он успел к ним зайти, Морак превратил его в свинью заклинанием:

–Термофликс, свинарикс, – и подарил эту свинью родителям Нильвины, но они снова его прогнали.

Следующего он превратил в осла заклятием:

– Ослабай! – и тоже подарил, они опять его выгнали.

После того как три жениха Нильвины исчезли, все стали бояться свататься к ней, а Морак больше не приходил. Родители Нильвины решили позвать его, но они не знали, где он живёт. Они стали спрашивать про Морака, никто не знал, где его найти, пока они не встретили девушку, которую никогда раньше не видели. Она сказала им:

– Я знаю, где он живёт, я вас отведу, я легко дорогу найду.

Она повела их, они шли за ней и подошли к лесу. Тогда Артур сказал:

– Мы не пойдём в лес Невнятного шепота, там колдуны.

– Впрочем, нет, мы пойдём, это всего лишь слухи, – сказал он через секунду.

– Вот и отлично, тут всё привычно.

Они пошли, и в самой тёмной чаще леса на вершине самого высокого дерева стоял дом, на нём были странные письмена.

– Как мы попадём туда? – сказали родители Нильвины и оказались в доме.

– Я вас давно ждал и от скуки страдал, – сказал Морак, переместивший их в дом.

– Ты колдун! – крикнул отец Нильвины.

– Колдун я, у меня такая семья.

– Зачем мы тебе? – спросили родители Нильвины.

– Сами пришли уговаривать взять         Нильвину в жёны и спрашивают?          И допрашивают.

– Не знаю, сколько у тебя денег, но…

– А зачем деньги? На них здоровье не купишь, ими голову не срубишь, и к тому же я богаче самого богатого богача горбатого, – сказал Морак, и появилась куча золота.

– Нильвина твоя, забирай хоть сейчас! – сказал отец Нильвины, собирая монеты.

– Но, Артур, он ведь колдун! И наверняка он что-то сделал с теми, кто хотел взять Нильвину... – сказала Мать Нильвины.

– Да, это я, и из-за меня один свинья, первый – конь, последний – осёл, хоть из него вышел бы отличный козёл.

– Мои слова не обсуждаются! – крикнул отец Нильвины.

– У меня одно условие, Морак, – сказала мать Нильвины.

– Какое? Хорошее или плохое? – спросил Морак.

– Не говори, что ты колдун, это может её испугать.

– Отлично, теперь, когда оба родителя согласны, время начинать переезжать. Палавета, малавета, бумс! – сказал Морак, и дом затрясся.

– Переезжать? Куда? – спросили родители Нильвины.

– Бумс! К вам. Я перенесу дом сам.

– То есть?

– Рядом с вашим домом недалеко, как от коровы молоко.

Родители Нильвины выглянули в окно и увидели, что находятся высоко над землёй, и что дом летит.

– Ты что, сошёл с ума!? Как мы объясним летающий дом соседям? – крикнули родители Нильвины.

– У меня всё спланировано! Всё предусмотрено! – сказал Морак и показал пальцем в окно. Они посмотрели туда и увидели девушку, которая их сюда проводила, летящую на метле.

– Это моя младшая сестра. Она поживёт со мной ещё три года или шестьдесят. Никто не угадает точно навряд.

– Что? – спросил отец Нильвины.

– Её надо колдовству доучить, а то родители не успели научить.

– А что с ними случилось? – спросили родители Нильвины.

– Их демоны убили, как и остальных членов семьи. Так погибли родственники мои.

Когда дом прилетел, люди, увидевшие летающую колдунью, подумали, что это она перенесла дом, и побежали к ней с факелами. Тогда она исчезла.

– Я подарки сделать хочу, благодарность я получу, – сказал Морак.

– Ну что ты, не стоит, – сказала мать Нильвины.

– Нет, стоит. Илариум, педикариум, – от этого заклинания мать Нильвины стала такой же молодой, как Нильвина.

– Дурариум, силарариум, – от этого заклинания у отца Нильвины выросли мышцы и он стал могучим.

– Как вам подарки мои? Только правду говори, – спросил Морак.

Родители посмотрели на себя в зеркало и сказали:

– Отличные… – дальше мать и отец Нильвины говорили разное.

– …просто превосходные, уже тридцать лет не чувствовал себя таким сильным.

– …но что мы скажем людям, – говорила мать.

– Да, что вы нам скажете? – сказал один глупый крестьянин, который видел, что Морак колдовал.

– Хозоребай! – крикнул Морак, и тот человек превратился в коня.

– Что ты с ним сделал?! – крикнул отец Нильвины.

– А ты что, не понял – в коня превратил, разве не видел? Я вам зрение наколдую. Я всегда торжествую.

– Нет, я вижу, но зачем ты превратил его в коня?

– Что за глупый вопрос – чтоб в деревне на меня не донёс.

– Расколдуй его!

– Не могу, я этого не умею, заколдовать я сумею.

– Ты не можешь расколдовать. А говорить хотя бы нормально?

– Не могу говорить, как нормальные, ничтожные, совершенно не одарённые, не обладающие никакими способностями люди. Как вы. Люди влюблённые.

– А причём здесь влюблённые? – спросил Артур.

– Хватит, – сказала Мать Нильвины.

– Просто чтоб рифмовать – вам стоит понять. Ну, хорошо, о ваших слабостях больше не стану говорить. И мне надо повторить: амнезия.

– Чей это конь? – спросила мама Нильвины.

– Отвечаю я: чей, чей – ваш. И вы сейчас спросите: «А отдашь?» Тягус, пятягус! – сказал Морак, и конь пошёл за ним.

– Балуш бах! – сказал Морак, и появилась куча брёвен.

– Голубай, барда, бах! Дом конюшню собирай, – от этого заклинания из брёвен собралась конюшня.

– Либади, саруакбади! – от этого конь оказался в конюшне.

Вдруг они встретили вредную соседку, и она спросила:

– А почему это у вас так сорняки разрослись?

– И правда, почему? – спросил Артур, который только сейчас заметил, что вокруг того места, где прошёлся Морак, всё обросло сорняками в три раза больше, чем обычно. И чем ближе к тому месту, где стоит или прошёл Морак, тем выше.

– Это колдунья меня прокляла, это проклятье дала, – сказал Морак.

Соседка засмеялась и спросила:

– И в рифму ты тоже говоришь из-за неё?

– Да, говорю я всегда.

Соседка ушла, смеясь.

– Ты смела надо мной смеяться! Я отомстить должен постараться. Бородавкус!

– Молодец, что ей отомстил, мне она никогда не нравилась. Но скажи по-честному, почему сорняки так растут?

– А я не знаю, как и почему, я не примечал, не замечал.

– Понятно, почему сорняков в эти три дня так много было, а я-то думал… – сказал Артур, и за этим разговором они зашли в дом.

– Нильвина! – крикнул её отец, и она прибежала. – Этот человек хочет на тебе жениться, покажи себя хорошо, не как обычно!

– А ты кто? – спросила Нильвина у своей матери.

– А ты меня не узнаёшь? Я твоя мама, просто колдунья, которая пролетала мимо, меня омолодила.

– Папа? – спросила Нильвина.

– Это, правда, твоя мама. Это колдун, то есть колдунья, сделала меня сильным, а её молодой.

– С вами всё в порядке? – испуганно спросила Нильвина.

– Да, она не сделала нам ничего плохого, завела только в лес Невнятного шёпота, вернула сюда и заколдовала так.

– Морак, какое твоё любимое блюдо? – спросила Нильвина.

– Нильвина, у меня странный вкус, как вампира укус. Нильвина, ты знаешь, приготовь, что ты желаешь.

– Мама, иди, помоги мне, – сказала Нильвина и вышла на улицу, мать пошла за ней.

– Мам, он какой-то странный!

– Но после странных исчезновений твоих женихов он единственный, кто хочет на тебе жениться.

– Но эти странности начались, когда он появился: исчезновение, сорняки растут, как по волшебству, откуда ни возьмись, появляются животные, он за один день строит сараи, он говорит всегда в рифму, летающий дом…

– Но он богат и к тому же единственный вариант, – сказав это, мать Нильвины ушла.

Нильвина поймала курицу, отрубила ей голову и стала выщипывать перья.

– Вы не против, если она будет работать быстрее?– спросил Морак.

– Да, а что? – спросила мама Нильвины.

– Балабалабу тиракус! – сказал Морак, и Нильвина стала так быстро выщипывать перья, что на это ушло меньше минуты.

– Что ты с ней сделал? – спросила мама Нильвины, когда та ещё выщипывала курицу.

– Это просто. Заклинание на скорость, когда она закончит выщипывать, оно растворится, магия испарится.

– Ты что-то сказал? – спросила Нильвина Морака.

– Нет, ничего, солнышко, – ответил Морак. – Может быть, время пропустить?

– Что? – спросили родители Нильвины.

– Отправимся в то время, когда она приготовит курицу.

– Нет, – сказал отец Нильвины.

– Тогда я ей помогу, чтоб она готовила быстрее.

– Карекай-прыгай! – сказал Морак, превратился в ворона и полетел к Нильвине, но она заметила и закричала:

– Ворон! – и стала гнаться за ним с метлой и разрушать всё на кухне.

 

А на его месте появилась его сестра и сказала:

– Гуюзис, гуманузис, брат Морак! – и превратилась в Морака.

– Ты что-то сказал? – спросила Нильвина.

– Нет.

– Что вы такие скучные, простые люди? Хотите, я вам нос наколдую, длинный-предлинный, уродливый-преуродивый, – сказала сестра Морака.

– Нет, спасибо, – сказала мама Нильвины.

– А хотите, я вам дочку наколдую?

– Нет, спасибо, дочек у нас уже тринадцать.

– Ну, тогда сына…

– А ты можешь? – спросили родители Нильвины.

– Конечно, сын – легко, – сказала сестра Морака и продолжала говорить, обращаясь к Артуру:

– Или твой, или Морака.

– Нет уж, не надо, – сказал отец Нильвины, имея в виду сына от Морака.

– Пала, лалала, тевирп бургус бог, – сказала сестра Морака. – Теперь у вас будет сын через девять месяцев.

– Так просто... Сын, – сказала мама Нильвины.

– А вы хотели естественным путём? Я могу ускорить беременность, она продлится всего четыре с половиной месяцев.

– Нет, спасибо.

– А я могу еще сделать, чтобы беременность длилась девять лет.

– Нет уж, лучше предыдущее.

– Я могу сделать, чтобы беременность длилась девяносто лет!

– Мы столько не проживём.

– Проживёте, я наколдую.

– Нет, спасибо, не надо.

– Хотите, я остановлю время?

– Нет уж, не надо лучше, – сказал Артур.

Сестра Морака надоела родителям Нильвины, но они боялись это сказать, и правильно делали.

Теперь вернёмся к Мораку и Нильвине. Морак, летавший от Нильвины, которая пыталась ударить его метлой, прочитал заклинание и стал невидимым.

– Странно, куда этот ворон делся? И он мне кого-то напоминает, вот только кого?

Нильвина постояла немного, попыталась зажечь огонь с помощью огнива, но он что-то не загорался. Тогда Морак сказал:

– Эсцилахарибдо! – от этого заклинания в печке мгновенно вспыхнуло сильное пламя. Это удивило Нильвину, но она продолжила готовить жареную курицу с чесноком. Когда нужно было погасить огонь, Морак сказал:

– Водуркай перегрим бах, – и огонь потух. После этого Нильвина понесла готовую курицу к столу. Морак полетел впереди и, когда он подлетел к своему стулу, его сестра сказала:

– Искалирк, – и приняла свой облик, почле чего молвила:– Пока, простые люди, клирк, – и исчезла.

Морак превратился обратно в человека заклинанием:

– Искалирк.

Нильвина почти донесла курицу, но споткнулась и уронила её. В это время Морак быстро сказал:

– Пу, – и она успела поймать курицу до того, как та упала. И поставила блюдо на стол. Морак отломал ножку, откусил от неё большой кусок и стал так громко чавкать, что даже крестьяне, неискушенные в правилах приличия, посчитали, что он ел некультурно. Потом он откусил такой же большой кусок и таким образом съел всю ножку, отломал ещё кусок и стал есть, и съел большую часть курицы. И сказал:

– Вообще-то я не люблю чеснок, но эта курица с чесноком очень вкусная. Думаю, пора поговорить о свадьбе.

– И ты не хочешь посмотреть, что ещё умеет Нильвина? – спросил её отец.

– Мне достаточно, что она красивая, и что я ее люблю, а еще она отлично готовит. Свадьбу сыграем сегодня.

– Но…

– Что?.. – сердито сказал Морак.

– Я хотел сказать, это отличная идея.

– Пойдемте в церковь.

– Но там сегодня свадьба Дуна и Туффии, – сказала мама Нильвины.

– Ничего.

Родители Нильвины велели ей пойти с ним, а сами отправились за ними.

Когда Морак пришёл в церковь, начиналось венчание, он сказал:

– Тарилапук, бах, воттак!

– Я не выйду за этого идиота! – сказала Туффия.

– Почему я должен жениться на этой дуре, она ещё и уродина! – крикнул Дун.

– Я уродина? – крикнула Туффия и ударила Дуна. Началась драка, а после драки Дун сказал Мораку и Нильвине, подняв над ними стол:

– Женитесь, или я вас убью!

Морак сделал то, что велел этот человек, ведь он сам заставил его это сказать и сделал сильным. На свадьбе Морак ничего не пил, это показалось всем странным, но не больше, чем всё остальное. Всем, кроме Морака и родителей Нильвины, сегодняшние события показались странными. С первой брачной ночи Нильвина забеременела.

 

ГЛАВА ВТОРАЯ

СИМПТОМЫ БЕРЕМЕННОСТИ

 

Стали происходить странные события: сбывалось все плохое, что Нильвина желала вслух, начали двигаться предметы, живот очень сильно болел, и аппетит стал просто зверским. Появлялась та еда, которую Нильвина хотела, откуда-то бралась вода, когда она была ей нужна. Во время дождя ей становилось плохо. С каждым днем этих странных событий становилось все больше, и в один прекрасный день Нильвина сказала Мораку:

– Морак, а как ты относишься к колдунам?

– А почему ты спросила?

– Мне кажется, я колдунья.

Морак засмеялся и спросил:

– Если ты колдунья, то вот тебе метла, и лети на ней, – сказал Морак, дав ей метлу.

– Я вообще-то серьезно, вещи двигаются, то плохое, что я желаю людям, исполняется, еда появляется из ниоткуда…

– Еда не появляется из ниоткуда, ты воруешь ее у соседей.

– Я вообще-то серьезно!

– Я тоже серьезно. Если ты колдунья, то скажи: велгардио левиосо, и лети на этой метле.

Морак не заметил, что, когда он произнес заклинание, Нильвина полетела. Она закричала:

– Я лечу, я колдунья!

– Вот дура! Добудай палеодай тиверп!– и Нильвина оказалась в своей кровати рядом с Мораком. Она проснулась и сказала:

– Мне приснился странный сон, я была колдуньей… ой, а вот метла, на которой я летала…

Морак в это время тихо сказал:

– Илобат милобат исчезни, – и метла исчезла.

– Ой, а где же метла?

– Тебе показалось, дорогая, спи. Спи же! Девитал сон! – последнее слово Морак произнес особенно громко.

– Ну что, убеждаешь, что это сон, а заклинание при ней громко говоришь, – сказала Шайра.

– Кто, я? – сердито крикнул Морак, уверенный, что он не говорил. А потом понял, что его сестра права, и сказал:

– Амнезия.

– А кто сотрет память деревенских жителей?

– Ты и сотри!

– Навязалась на свою голову! Хорошо, сотру! – сказала Шайра и исчезла – отправилась стирать память деревенским жителям, превращаясь то в одну, то в другую девушку и даже пару раз в Нильвину.

А Нильвина на следующий день думала, что это сон, и пошла на базар, хотя Морак просил ее туда не ходить. Там на нее чуть не налетела повозка и вдруг развалилась и отлетела в тот самый момент, когда должна была ее раздавить.

Когда она платила за свеклу, кошелек с деньгами упал за ящики купца, и тот его прикарманил. Нильвина сказала:

– Это мои деньги!

– Что упало, то пропало! – сказал купец, как вдруг мешок из его руки оказался в руке Нильвины. Он и все другие, кроме Нильвины, про это забыли, а она подумала, что ей просто показалось.

Потом по пути домой она встретила злую соседку, которая сказала ей:

– Я вышла замуж в тринадцать, а ты – пятнадцать, это потому, что ты уродина.

– Заткнись, лошадь языкастая! – крикнула Нильвина, и соседка превратилась в лошадь.

– Я колдунья. Я ее прокляла! – испуганно сказала Нильвина и тут же забыла об этом. А через некоторое время соседка снова стала человеком, но никому не смогла рассказать о том, что с ней случилось.

С того дня Морак запретил Нильвине выходить из дома до рождения ребенка. Он даже заколдовал окна и двери, чтобы она не сбежала. Она пообещала:

– Хорошо, не буду выходить, – а, как только он ушел, сказала:

– Черта с два я буду здесь сидеть, а он будет гулять и еще любовницу заведет. Нет, я выберусь, чего бы мне это ни стоило!

Нильвина пошла к двери и попыталась открыть ее, но не смогла, хотела распахнуть окно, но оно тоже не поддавалось. Тогда она бросила вазу в окно на первом этаже, разбила его, вылезла и отправилась на базар за яблоками. Ей встретилась та же вредная соседка. Не успела та заметить Нильвину, как Нильвина, посмотрев на нее, сказала купцу:

– Яблок, пожалуйста.

И вдруг соседка превратилась в красное наливное яблоко. Увидев это, Нильвина схватила яблоки и побежала домой. А то яблоко подобрал мальчик. И в тот момент, когда оно коснулось его рта, яблоко снова превратилось в соседку, которая была частично в слюне. Все это видели люди на базаре и сказали:

– Ты была яблоком! Кто тебя превратил?

– Я не была яблоком.

– Но мы сами видели.

– Нет, я б-б-была человеком.

Когда Нильвина вернулась домой, там её ждал сердитый Морак. Он спросил:

– Ты зачем убежала из дома? Ты уже не маленькая, ты скоро станешь матерью.

– Я точно колдунья, я превратила соседку в яблоко, – сказала Нильвина и заплакала.

– Где? – испуганно спросил Морак.

– На базаре. При всех, – ответила Нильвина.

– О, чёрт, не стоило тебя оставлять одну. Ты иди спать, это всего лишь сон, то есть… Дабудай палеодай тиверп, – сказал Морак, и Нильвина оказалась в своей кровати.

– Что же делать, что же делать? А, вызвать сестру. Как там заклинание, а – идибидиам шэркадиум Шайра! – произнес Морак, появилась Шайра и спросила:

– Что случилось?

– Нильвина, используя магию еще не родившегося ребенка, заколдовала соседку при всех на базаре.

– Нужно лететь, – сказала Шайра, достала из кармана метлу и села на неё. Потом вспомнила:

– Я же забыла её увеличить. Иктисариум мега! – От этого метла стала такой большой, что толщина ее в самом узком месте была, как у крупного дерева. – Ой, слишком сильно увеличила, вот растяпа, надо уменьшить. Дигазика лиглазика пулилавиу титарис! – произнесла Шайра, и метла стала нормального размера. Только тогда Шайра заметила, что на неё глазеет какой-то крестьянин, и сказала:

– Амнезия! – и он забыл о том, что видел. Тогда она стала невидимой и полетела. А крестьянин подумал, что ему просто почудилась девушка.

Морак, правильно увеличив свою метлу, сразу же полетел на базар и даже не заметил, что сестры нет рядом, пока она невидимкой, задом наперед, в него не врезалась. Тогда он спросил:

– Кто здесь?

– Это я, твоя сестра.

– А почему я тебя не вижу? А, ты стала невидимой, а я, дурак, забыл! – сказал Морак и произнес заклинание, после чего, став невидимым, увидел свою сестру. Они прилетели в деревню и стали стирать людям память, но их было слишком много. Тогда Шайра предложила:

– Давай вызовем винный дождь вон из тех бочек с вином.

– Отличная идея, заколдуем вино, чтобы оно стирало память, устроим винный дождь, люди напьются и забудут о происшедшем, – сказал Морак.

– У меня другая идея, – возразила Шайра. – Мы просто устроим винный дождь, люди напьются и подумают, что это им привиделось.

– А как же стирание памяти?

– Вино и так стирает память.

– Хорошо, используем твою идею.

– Маркураж илобияваш субилетопистолето ибирм! – сказали Морак и Шайра одновременно, взявшись за руки. Пошел винный дождь. Люди сначала испугались, подумав, что это кровь, пока один не высунул язык и не попробовал каплю. Он сказал с высунутым языком:

– Эй, ребята, это не кровь, а вино.

– Наши молитвы услышаны! – сказали мужики и поклонились, а потом, схватив вёдра, попытались ловить капли винного дождя. Морак, глядя на них, захохотал и стал летать поблизости, почти залетев в тучу, но сестра поймала его и предостерегла:

– Надо аккуратней летать. Ты забыл, что для колдунов вино – это яд?

– Нет, не забыл, но это так смешно! Люди пьют этот яд, а ведь он и для них вреден!

Когда Морак вернулся домой, он спросил Нильвину:

– Расскажи, что тебе снилось.

Нильвина стала рассказывать о том, что считала самым важным – что произошло на базаре.

Морак перебил её вопросом:

– А как ты во сне выбралась из дома?

– Я разбила окно вазой.

– Какое?

– Вон то, ближайшее к двери. А тебе зачем?

– Сиди здесь, никуда не выходи, – велел Морак и пошел к тому окну, которое разбила Нильвина.

– Илабисиум илабисиум ивится! – и осколки стекла залетели обратно в окно и соединились в целое. В это время вошла Нильвина и сказала:

– Вот, оно было разбито, ой, не может быть, оно целое. А вон та ваза, которую я разбила.

– Нет, она у меня, – испуганно и с притворным смехом произнес Морак и шепотом, с глупой улыбкой, сказал:

– Тикнабес икнабес, скорей, не задерживай людей! Миквабиум! – И ваза стала целой. – Шагрибай-бу! – и ваза оказалась в его руке, он протянул её Нильвине.

– А как же яблоки? Это я их купила.

– Нет, я.

– А мешок с деньгами? – спросила Нильвина и сунула руку в карман, но Морак шепнул заклинание, и деньги оказались у него.

– Вот они, – сказала Нильвина, достав пустую руку из кармана.

– Но все-таки мне не верится, что это был сон, такой реалистичный, и уже второй раз мне снится, – удивилась Нильвина.

– Ложись спать, – ласково и сочувствующе сказал Морак и наложил на жену заклятие усталости.

– Хорошо, ты прав, мне надо уснуть, – проговорила Нильвина, зевая.

А Морак побежал к её родителям и, как только они закрыли за ним дверь, воскликнул:

– Я уже устал, Нильвине не сидится дома, люди, да и она сама, могут узнать о магии, которую ей даёт мой сын в её утробе.

– Почему ты так уверен, что будет сын? – спокойно и вежливо спросил отец Нильвины.

– А кто же еще? – сердито крикнул зять. – Не может же у меня родиться дочь, потом еще одна дочь и еще одна, и только потом сын.

– Хорошо, сын так сын, – испуганно ответил тесть. – А что ты от нас хочешь? Останься дома и следи за ней.

– Хочу, чтобы вы за ней следили.

– Но она твоя жена!

– Я еще и колдовской наставник сестры, я обязан её обучать. Я вам заплачу! – умоляюще произнес Морак.

– Согласен! Когда приступать? – радостно спросил Артур.

– Не все можно купить за деньги, – возразила его жена.

– Ты права, денег на деньги не купишь.

– Сейчас. Илабертиум миелобертиум суктабум!– сказал Морак и вместе с родителями Нильвины оказался у себя дома и пошёл спать.

На следующее утро Нильвина проснулась от знакомого запаха еды, пошла на кухню, увидела свою мать и закричала от удивления.

– Дочь, что случилось? – спросил её отец.

– Пап, мам, как вы здесь оказались?

– Решили помочь по хозяйству, пока ты беременна, – ответила мать.

– Раньше вы не хотели помогать, – проворчала Нильвина. Ей не нравилось, что появились родители, она их в чем-то подозревала.

Нильвина пошла в спальню и, увидев на кровати проснувшегося мужа, сказала ему:

– Мои родители пришли, прогони их.

– Твои родители, ты и прогоняй.

– А как бы ты поступил, если бы пришли твои родители?

– Я бы делал всё, чтобы их порадовать. Кстати, мне пора идти, – сказал Морак и направился к выходу.

– Не оставляй меня с ними одну, я их знаю уже пятнадцать лет, они мне надоели, – умоляюще говорила Нильвина, идя за мужем. Но он шел молча, вышел из дома и закрыл за собой дверь. Когда Нильвина открыла её, она не увидела Морака. Вдруг откуда-то появился её отец, втолкнул в дом и сказал сердито:

– Не выходи, ты что, мне заплачено… То есть, там холодно, ты можешь заболеть, – поправил он сам себя.

Нильвина тихо поела с родителями. Потом она попыталась сбежать через окно, но её остановила мать. Потом было ещё несколько неудачных попыток, после чего Нильвина притворилась послушной и… убежала через окно на базар за яблоками.

Когда отец заметил, что дочери нет, он взял волшебный вызывай-камень и сказал:

– Морак, – и появился Морак.

– Значит, Нильвина убежала. Не можете справиться с собственной дочкой!

– Ты нам заплатишь?

– Нет!

– Почему? – сердито спросил отец Нильвины.

– Вы не сделали того, о чем я вас просил!

– Будь у нас ещё шанс, мы бы её удержали!

– Нет!

– Да!

– Нет!

– Да!

– Нет!

– Да!

– Спорим? – спросил Морак?

– А на что?

– Если вы сможете удержать её хоть на один день, то я вам заплачу, а если не сможете, не заплачу.

– Согласен, если заплатишь столько, сколько обещал.

– Да.

– Столько, сколько я смогу унести?

– Да, – ответил Морак, и они пожали друг другу руки.

А Нильвина на базаре превратила в пса пьяного мужика, который к ней приставал, и не подумала, что это странно, а потом об этом забыла. Морак нашёл её и отвел домой. Мужик пробыл собакой целый день, а когда протрезвел, не вспомнил про это. На следующий день Нильвина снова сбежала, и так продолжалось неделю. Потом отец не выдержал и сказал:

– Хватит убегать из дома! Морак обещал заплатить, если мы тебя удержим хоть на один день.

– Так вот почему вы тут уже неделю. Морак, козлина, иди сюда!

– Он тебя не слышит, он ушёл учить сестру колдов… тьфу, то есть, вышивать.

– Он умеет вышивать? – удивленно спросила Нильвина.

– Нет, колд… тьфу, рисовать.

Нильвина пошла в свою комнату, легла на кровать и стала плакать и не сбежала. А отец получил деньги от Морака и отказался следить за дочерью, сказав:

– Восемь дней работал, а получил только за один день – неблагодарная работа.

Тогда Морак сказал сестре:

– Завтра будешь изучать заклинание, благодаря которому люди думают, что все произошедшее – сон.

На следующий день, когда Нильвина попыталась сбежать, Морак сказал:

– Дабудай! Палеодай! Тиверп! – и Нильвина проснулась в своей кровати. Она опять попыталась улизнуть, на этот раз Шайра сказала:

– Дабудай! Палеодай! Тиверп! – и Нильвина проснулась в своей кровати.

– А какое следующее заклинание? Я хочу увеличить познания! – спросила Шайра.

– Не знаю, я ещё не решил, – сказал Морак. – Пойду в библиотеку. А ты пока посмотри за Нильвиной.

Шайра повторяла заклинание, пока Нильвина не перестала сбегать. Тогда Шайра решила устроить ей праздник, залетела в дом и вызвала кучу еды.

Нильвина удивилась и испугалась. А Шайра ей сказала:

– Это всего лишь сон.

– А можно, чтобы здесь появился Морак?

– Нет.

– Почему?

– Это же не кошмарный сон!

Нильвина засмеялась и спросила:

– А яблочек красненьких с базара?

– Да! Лукат перекат! – сказала Шайра, и появились яблоки, ради которых Нильвина сбегала, беременная девушка обрадовалась и накинулась на них с большим аппетитом.

На следующий день у Нильвины появилась ещё одна странность, и она, испуганная, прибежала к Мораку и крикнула:

– Почему я стала говорить, как ты, в рифму?

– Это нормально. С кем поведешься, от того и наберешься.

– То есть из-за того, что я вышла за тебя, будут странности у меня?

– Еще и беременность сказалась, иначе слабее бы ты изменялась. В общем, успокойся и не кричи: это пройдет так же, как улетают грачи.

– Ты уверен?

– Да, у моей мамы тоже так было.

– А прошло?

– Нет, но ты – другое дело. И помни – ты не заболела. Точно, как отвар – это не проклятие, это дар.

– Не дар, а проклятие – заклятие.

– Что же в этом такого плохого?

– А что хорошего?

– Ты можешь – ха-ха и хи-хи – сочинять стихи.

 

ГЛАВА 3

СЕКРЕТ РАСКРЫТ

 

Через 9 месяцев после первой брачной ночи родилась дочка, хотя Морак хотел сына и был уверен, что родится сын. Морак выбрал имя Абрия, так её и назвали, хотя Нильвине это имя не нравилось, но Морак настоял на своём.

В шесть месяцев Абрия сказала первое слово. А через три месяца она сказала своё первое заклинание:

– Кукла-игрушка, ко мне, как лягушка, – и кукла стала двигаться к Абрии. Морак увидел это, подпрыгнул и радостно закричал:

– Первое заклинание!

– Первое заклинание? – испуганно и сердито спросила Нильвина, зашедшая в комнату.

– Я сейчас объясню. Твоя мать просила это скрыть. Дело в том, что я колдун…

– А причем здесь наша дочь?

– Абрия – моя дочь, значит, она тоже колдунья.

– И зачем ты это скрывал?

– Я же сказал – матери твоей обещал.

– И поэтому ты говоришь в рифму?

– Да. Без рифмы не могу никогда.

– Но ты говорил нормально!

– Это было тяжело. Но тебе повезло: ты не вспомнишь поутру, я твою память сотру.

– Не надо.

– Хорошо, не буду. Хочешь ожерелье с драгоценными камнями и самоцветами?

– А можно?

– Конечно. Зувариум камневариум зуглизис, – сказал Морак, и в его руках оказалось ожерелье с золотой цепочкой, украшенное бриллиантами, рубином и янтарём. Он надел это ожерелье Нильвине.

– А кольцо можешь?

– Легко. Забуди иприди, – сказал Морак, и у Нильвины на пальце появилось золотое кольцо.

– А ещё что можешь?

– Могу остановить время. Иквакам буквакам сумасбродисм, мы неходим не часы. Ой, ты тоже остановилась. Алвукусы никулусы буквакам сумасбродисм, мы неходим не часы.

– Что ты сделал, теперь время навсегда остановится, – испуганно сказала Нильвина.

– Нет, ничего подобного. Время начнет идти опять секунд через пять. А заклинание уже давно не действует. Хочешь, отправимся в завтрашний день?

– Нет. А ты можешь отправиться в прошлое и сказать, что ты колдун, до свадьбы?

– Нет, колдуны не могут отправиться в прошлое, оно уже прошло, и изменить его нельзя. Если бы мы могли изменять прошлое, инквизиция бы вообще не появилась.

– И из-за того, что я была беременна колдуньей, происходили все эти странности?

– Да.

– И ты нанял моих родителей не выпускать меня из дома, чтобы люди не узнали о магии?

– Да…

– А ты можешь сделать, чтоб человек не храпел?

– Конечно.

– А как?

– Разбужу, и он перестанет храпеть.

– А можешь, не разбудив?

– Могу заколдовать тебя, чтобы ты разбудила.

– А не будя и не закол…

– Ты меня уже замучила вопросами. Загадывай желания, если смогу, я их исполню. Не смогу – не исполню.

– Отлично, я хочу много колец.

– Забуди иприди калугат, – сказал Морак, и появилась горсть колец.

– Хочу золотые браслеты.

– Ивакум авакум бах, – сказал Морак, и появилось два браслета на руках у Нильвины.

– Ты довольна? – спросил Морак.

– Да, а ещё что-нибудь можешь наколдовать?

– Я не наколдовываю, а вызываю.

– А в чём разница?

– Не важно, я хочу спать. Дибах кровать, – сказал Морак, оказался в кровати и быстро заснул.

 

ГЛАВА IV

МЕДАЛЬОН

 

На следующий день в деревне появились охотники на ведьм. Они обвинили Морака в колдовстве и напали на него сзади, когда он шёл по рынку.

– Силабестиам стрем.

Сказав это, он быстро развернулся, схватил один из мечей, которым его собирались убить, и надавил на него так сильно, что меч погнулся, и сбил ударом в грудь его владельца. Затем он сказал:

– Шариград полиса, – и превратился в красивую блондинку в зелёном платье. Девушка прыгнула так, как не мог прыгнуть человек, сгибаясь в полете, и запрыгнула на одного из коней за всадника, подняла забрало и поцеловала его. Из его губ в её губы пошёл синий дым, он постарел и упал. То же самое она проделала с другими всадниками. Потом девушка сказала:

– Мерикай пинай, – и превратилась в медведя, который стал валить всадников ударами своих лап. Потом сказал:

– Палтун форма, – и превратился обратно в Морака, переместился на коня к одному из охотников на ведьм и сказал:

– Ты не подвластный, ты опасный. Магия подчинения для тебя – как ветра дуновение. У тебя моя вещь, не твоя. Она принадлежит нам, колдунам, – как только Морак это сказал, медальон, который был у охотника на ведьм, без всякого заклинания оказался в руках Морака. Тот произнёс:

– Салугез патшёк!

Из медальона вылетела волна чёрного цвета, и все охотники на ведьм упали.

– Какая сила! Любого врага бы она победила! – радостно крикнул Морак.

– Виладиум одевай! – сказал Морак и превратился в ворона.

– Не знала, что ты так умеешь сражаться.

– Нильвина? Откуда ты взялась? – спросил Морак, превратившись вновь в человека.

– Колдун! Колдун! – закричали крестьяне и убежали.

– Диарета дом! – произнёс Морак, и Нильвина оказалась дома.

– Амнезия! – добавил Морак, и люди на базаре забыли о том, что видели. Тогда Морак перенёс себя домой тем же заклинанием, что и Нильвину.

– Медальон сделал меня намного могущественнее. Интересно, откуда он оказался у охотника на ведьм? – сказал Морак, и медальон стал черным, и глаза у Морака стали черными. Он увидел, как семь колдунов сражаются с армией людей. У одного из них был медальон, и он победил много смертных. Но вдруг к нему подъехали три всадника, схватили медальон и ранили колдуна копьями прямо в сердце… На этом моменте видение прервалось, потому что Нильвина отобрала у Морака медальон.

– Что ты сделала? Это было видение из прошлого, вызванное этим медальоном…

– Это было видение? – спокойно спросила Нильвина, сама удивляясь своему спокойствию.

– Медальон, ко мне! – приказал Морак, но ничего не произошло.

– Тебе нужен медальон? Так бери, а не смотри, – сказала Нильвина, и медальон оказался у Морака.

– Как такое может быть? Ты же не колдунья! Но сказала заклинание, и медальон оказался у меня? – спросил Морак, и медальон опять почернел, и глаза Морака почернели, и он увидел продолжение видения. Тот, кого ранили в сердце, умер, хотя рана в сердце для колдунов не смертельна. Потом видение перешло на трех всадников. В тот момент, когда они коснулись медальона, оттуда появились кольца черной энергии и опутали их. Морак увидел, что один из всадников направил кольца, опутавшие его, на тех двоих, а он избавился от черной энергии. Тогда двое стали драться с ним, и их раны заживали, как у колдунов. Только когда им сзади отрубили головы, они умерли. Видение закончилось. Морак рассказал о нем Нильвине, добавляя свои мысли об увиденном.

 

ГЛАВА V

КОЛДУНЬЯ ИЗ ПРОШЛОГО

 

На следующий день в доме Морака появилась женщина на вид лет тридцати трех, в фиолетовом платье и в широкополой фиолетовой шляпе. Она спросила:

– Какой сейчас год?

– Откуда мне знать? Мне на это плевать! – крикнул Морак.

– А колдуны уже победили смертных?

– Нет, к сожалению. А кто ты и что здесь делаешь?

– Я Виолета, колдунья, путешествующая по времени.

– Сейчас тысяча триста тридцать девятый год, – отозвалась с кухни Нильвина.

– Кто это? – спросила Виолета Морака.

– Моя жена, – ответил Морак.

– А зачем она готовит, она что, не умеет вызывать еду?

– Конечно, не умеет, она же обычная смертная.

– Ты что, сошел с ума, женился на смертной?

– Я поступаю так, как хочу, – рассердился Морак. – Ты мне не мать, чтобы меня учить.

– А разве ты не знаешь, что от браков со смертными дети получаются слабее?

– Нет. Но все равно колдуньи поблизости я не нашел.

– А я?

– Но я тебя не люблю. К тому же, откуда я знал, что появится колдунья из прошлого?

– Морак, почему ты отвечаешь на ее вопросы? – спросила Нильвина, войдя из кухни.

– Если бы я не сказал, она бы заставила меня с помощью заклинания.

– Вот именно. А вы, смертные, этого не можете! – захохотала Виолета.

Вдруг на улице послышались крики людей.

Виолета спросила:

– Почему эти люди кричат?

– Кажется, демоны напали, – испуганно сказала Нильвина, выглянув в окно.

– Демоны? Придется мне задержаться в этом году, а то без меня этот мир может погибнуть, – сказала Виолета и достала из кармана маленькую метлу. – Ибжабахан! – от этого метла стала нормального размера. – Илгадрин! Испулиан! – и Виолета с метлой исчезла, потом послышался ее голос, произнесший:

– Динарет динарат булариум!

– Пойду на улицу, посмотрю. Динариум метла! – сказал Морак, и у него в руках появилась метла. После этого он повторил заклинание Виолеты и также исчез, а потом раздался его голос:

– Велгардио левиосо.

Виолета и Морак не исчезли, а стали невидимыми и полетели посмотреть, что происходит на улице. Они увидели несколько убитых людей с ранами на шее.

– На них напали вампиры, – сказала Виолета.

– Как они могли напасть днем? – спросил Морак. – И как их победить?

– Они где-то достали амулет, защищающий от солнечного света – такой амулет могут создать только колдуны.

– Давай поставим защиту на дом, а сразимся потом! – воскликнул Морак.

– Ты не знаешь нужного заклинания?

– Да, – признался Морак.

– Я поставлю защиту, но сначала… Белагертаум сыдарилиодочар ковинесилар! Амнезия. Длабудация телепортация, – произнеся это заклинание, Виолета оказалась рядом с домом Морака.

– Дашот перинот дисибио!

– Заклинание сработало?

– Обижаешь, я сто лет колдую. Если вампиры попытаются войти в дом, они сгорят. Только если ты или твоя смертная не пригласите их в дом.

– Не пригласит, надеюсь. А то дочка может пострадать.

– У тебя есть дочь? Она уже произнесла первое заклинание?

– Да, и уже давно. В рифму было оно, – гордо сказал Морак.

Через несколько секунд они были в доме Морака.

Нильвина спросила его?

– Что произошло?

– Вампиры напали на людей. Не бойся, сюда они не войдут, если ты их не пригласишь

– А как же другие люди?

– А какое мне дело до смертных?

– Ты забыл, что я тоже смертная?

– Если бы ты была колдуньей, тебе была бы безразлична их судьба.

– Я бы помогла им.

– Нет!

– Помогла бы.

– Жаль, что я не могу сделать тебя колдуньей на один день, – сказал Морак, помолчал немного и радостно крикнул:

– Почему же? Могу! Жизнь, колдовством наполнись, желание, исполнись!

Нильвина почувствовала себя странно хорошо и спросила:

– Ну что, сработало?

– Не знаю, сейчас проверим. Пожелай что-нибудь.

– Хочу колье с бриллиантами, – сказала Нильвина, и появилось колье. – Спасибо, Морак, отличный подарок на именины.

– Сегодня твои именины? Я и забыл. Да колдуны не справляют именины.

– А почему ты раньше не делал мне таких подарков?

– Заклинания не придумал.

– Значит, я получу все, что захочу?

– Не спеши, я не всемогущ, значит, не могу и тебя сделать всемогущей. Есть какие-то границы, как у страны или столицы…

– Я хочу, чтобы вампиры не нападали на людей…

– Не думаю, что это желание исполнится.

Нильвина посмотрела в окно и спросила:

– А почему не видно вампиров?

– Они маскируются под людей.

– Хотела бы я, чтобы они приняли свой истинный облик, – только Нильвина это сказала, как некоторые из прохожих превратились в вампиров. Нильвина, конечно, раньше не видела вампиров, а, увидев, испугалась и вскрикнула.

Люди услышали этот крик, увидели вампиров и напали на них, но от их ударов чудовища не умирали, а люди от ударов вампиров погибали. Нильвина сказала:

– Хочу, чтобы люди смогли их победить, – как только она это произнесла, у нескольких людей почернели вены, и они упали.

– Что с ними происходит?

– Они начали трансформироваться в вампиров, – пояснил Морак.

– Но я этого не хотела!

– Нет, ты не права, ты этого хотела. Ты пожелала, чтобы люди могли их убить, и теперь они смогут это сделать, если вампиры не успеют убить их во время трансформации.

– Я хочу, чтобы они остались людьми, – когда Нильвина это сказала, вся чернота исчезла. А те, кого не успели убить вампиры, встали и закричали:

– Колдовство! Нас кто-то заколдовал! Кто-то помогает этим тварям!

Вдруг один мужчина в черной мантии обернулся вампиром, достал метлу и полетел к Нильвине, она отбежала от окна. Когда он попытался просунуть руку в дом, рука обгорела, он отдернул ее и сказал:

– Странное на тебя заклинание наложено, такого я не слышал за свои пятьсот лет, но я его легко рассею. Дакурак сорак! – от этого заклинания Нильвина почувствовала себя плохо и упала.

– Защиту я тоже легко рассею! Лакурак…

– Повторяй за мной! – приказала Виолета. – Либезиум тибезиум табурак сибезиум таракбезиум турак шалагезиум Морак! – сказали хором Виолета и Морак.

– Витариум сабутариум лабудариум шабунариум сабулариум тигадус!.. – в то же самое время говорил вампир-колдун.

Вдруг в доме появилась сестра Морака и сказала:

– В деревне появились вампиры, давай смоемся отсюда.

– Не могу, главный вампир – еще и колдун, – возразил Морак и продолжал повторять за Виолетой.

– Жаль, что смертные не могут избавить нас от вампиров, – сказала Шайра.

– Что ты сказала? Отличная идея – сделать смертных способными уничтожить вампиров. Жаль, что я должен поддерживать защиту…

– Гуюзис гуманузис брат Морак, – сказала Шайра, превратилась в Морака и сказала:

– Ты иди, а я помогу держать защиту.

– Спасибо! – сказал Морак и переместился в дом родителей Нильвины. Они там прятались от вампиров.

– Родители Нильвины, вы здесь?

– Мы тут, – шепотом произнес Артур, находившийся сзади.

– У меня есть идея, как победить вампиров. Так как их хозяин – не только вампир, но и колдун, благословения не помогут, нужна какая-то более сильная магия, думаю, магия крови.

– А что это значит? Что мы должны сделать?

– Ничего особенного, – ответил Морак. Вызвал небольшой серебряный кубок, покрытый странными рельефными изображениями, взял нож, порезал себе палец, в кубок капнуло три капли его светящейся красной крови, и царапина зажила. Потом Морак исчез и вскоре вернулся с полным кубком крови.

– И что мне с этим делать? – спросил отец Нильвины.

– Выпить. Но с одним условием: ты поможешь мне победить вампиров и защитить Нильвину, кто бы на нее не напал, – сказал Морак.

– А что мне за это будет?

– Сила – та сила, что я тебе подарил – помнишь? – её никто не сможет забрать у тебя. Вдобавок: когда ты будешь злиться, ты станешь ещё сильнее. Илладариум тирнафуфлекс! – сказал Морак, и глаза Артура, отца Нильвины, стали светиться, ногти стали когтями, зубы заострились, превратившись в клыки, мышцы забугрились по всему телу еще больше.

– Покажите мне вампиров. Я их убью! – не своим, очень грубым голосом, крикнул отец Нильвины и выпрыгнул в окно.

– Теперь твоя очередь, – сказал Морак матери Нильвины.

– Мне не нужны никакие способности.

– Я так не думаю. Минтраниум шквал дэ толлээ, – сказал Морак.

– Сдохни! – воскликнула мать Нильвины, когда Морак заставил её выпить кровь. Мораку стало плохо, он сказал:

– Живи! – и ему стало нормально.

– Когда ты злишься и желаешь смерти тому, на кого злишься, – он умрёт.

– Колдун, дай и нам, пожалуйста, силу, – попросил один человек, который спрятался в другой стороне дома.

– А вы откуда здесь? – крикнул Морак, повернувшись в ту сторону и увидевший несколько людей.

– Ладно уж, дам я тебе способность, – хитро сказал Морак, и в его руках оказался какой-то предмет.

– Габдурхан табтухан невидирока полувысоко! – сказал Морак, и тот человек исчез.

– Что ты с ним сделал? – крикнула одна девушка

– А что со мной? – раздался голос того человека.

– Я сделал его невидимым, и его дети тоже будут невидимыми.

– А почему я не могу стать видимым? – спросил невидимка.

– Потому что это способность быть невидимым. Видимым быть непрактично. Ты будешь невидимым, пока не умрешь.

– Ты можешь дать мне такую же силу? – спросил другой мужик.

– Если ты хочешь стать невидимкой, то могу.

– Нет, ты что, я имел в виду, как тот старик.

– Нет, не хочу, – сказал Морак, исчез и появился с кубком.

– Если хочешь способность, то поклянись, что будешь защищать мою жену и драться с вампирами, и выпей это, – сказал Морак той девушке, которая на него кричала.

– А какие способности я обрету?

– Не знаю. Есть только один способ узнать: поклянись и пей.

Девушка поклялась, выпила и сказала:

– Я себя странно хорошо чувствую.

– Теперь приготовлю для тебя, но ты должен… – сказал Морак тому мужику, который просил силу.

– Клянусь, что буду защищать твою жену и драться с вампирами, – сказал мужик с интонацией несерьезности.

– На, пей, – сказал Морак и сунул ему кубок.

Мужик выпил и случайно задел ту девушку, которая стояла перед ним, и превратился в неё.

– Вот мы и узнали твою способность – превращаться в того, до кого ты дотронешься.

– Хочу стать самим собой, – сказала девушка-оборотень и превратилась обратно в мужика.

– Твоя очередь, девочка, – сказал Морак.

Девочка стала пить, но, в отличие о других, её сосуды не светились красным, а вся кожа начала светиться жёлтым, а когда всё было выпито, она вся засветилась, а из её ладоней на Морака вылетели какие-то жёлтые светящиеся пылинки, которые, оттолкнув его немного от девочки, пролетели сквозь него. Когда поток рассеялся, Морак подбежал к девочке, схватил её и исчез вместе с ней.

Морак оказался в своем доме вместе с девочкой. Он рассказал Виолете о том, что произошло, она сказала:

– Эта девочка – снимательница чар, худший враг колдунов. Она может снимать проклятия, и не только с себя.

Из-за того, что Виолета отвлеклась, вампир-колдун разрушил защиту и залетел в дом. Виолета и Шайра исчезли, а Морак взял Нильвину, Абрию и снимательницу чар и исчез с ними.

Они оказались в доме родителей Нильвины. Виолета сказала:

– Так это те смертные, которым ты подарил магические способности…

– Они теперь не простые смертные, – возразил Морак.

– Знаю. Но они не знают, как победить вампира. Нужно отрубить ему голову, вонзить в сердце осиновый кол, ударить чем-то серебряным или до заката сердца отобрать амулет. Ах, да, еще можно чесноком и магией, конечно. Такурак телепортация сагунек боленек тивизус ия три! – произнесла Виолета и оказалась вместе с матерью Нильвины, мужчиной и женщиной, которым Морак дал способности, рядом с вампирами.

– Как сражаться, у нас оружия нет?

– Дугариам тож нож, – сказала Виолета, и у девушки появилось два ножа, намазанных чесноком. Девушка вонзила нож в сердце вампирки, ее сосуды под кожей мгновенно пожелтели и засветились, а потом она взорвалась. А девушка, убившая её, приняла облик вампирки.

– Ты обладаешь силой принять облик того, кого убьёшь, – полезная способность, – сказала Виолета. – Кстати, я вспомнила ещё один способ: вампиры умирают, если им вырвать клыки.

– Хорошо, что ты вспомнила, но у меня-то нет оружия! – крикнул мужик, убегая и уворачиваясь от монстров.

– Хаба меч, башкусплеч, появись! – наколдовала Виолета, в руках у мужика появился серебряный меч, и он стал сражаться.

В это время к ним присоединились Морак, Шайра и остальные и стали убивать вампиров. Мать Нильвины – пожеланием смерти, Артур – силой, колдуны – проклятием, два превращающихся мага – хитростью и оружием, а невидимка – просто оружием. Не все прошло гладко. Отец Нильвины, увидевший девушку, превратившуюся в вампирку, напал на неё и убил бы, если бы не его жена, крикнувшая:

– Она не монстр, она на нашей стороне!

Они победили всех, но вампир-колдун куда-то исчез. После победы над чудовищами Виолета тоже куда-то улетела. А девушка, принимавшая облик того, кого убьёт, осталась вампиркой.

 

ГЛАВА VI

ВТОРОЙ ПОДАРОК

 

Вернёмся в то время, когда Марак, Нильвина, Шайра и Абрия были на чердаке. Морак приготовил для Нильвины порцию крови и сказал:

– Пей!

– Я не пью кровь.

– Ну, тогда… Дабинар дулинар! Амнезия! Выпей это вино.

– Но я же кормлю грудью Абрию, а для колдунов вино ядовито, – возразила Нильвина.

– Дай лучше я, – сказала Шайра, отобрала кубок у Морака, левой рукой открыла рот Нильвине, влила туда кровь и заставила её проглотить.

– Вот и все, а то какие-то заклинания для создания иллюзии…

– А что я выпила? – испуганно спросила Нильвина и засветилась ярким, как солнце, светом.

– Кровь, дающую магию, – пояснила Шайра и, произнеся заклинание, исчезла.

– Значит, я дал тебе способность светиться. То есть, не я, а Шайра, – грустно сказал Морак.

– Этот свет похож на солнечный, он испепелит вампиров, если они попытаются на тебя напасть! – радостно крикнул он через секунду. – Кстати, ты не видела мой медальон, который делает меня сильнее?

Нильвина дала мужу медальон.

– Откуда он у тебя?

– Взяла, думала, тебе пригодится, – с притворной улыбкой ответила Нильвина.

Морак ей поверил и произнёс заклинание: «Телепортация дегес погес нуружу», – и исчез.

Ночью после того дня Нильвина проснулась, встала и засветилась, чего она не ожидала. Свет разбудил Морака, и он спросил:

– Откуда свет? А, это ты. Ты чего не спишь?

– Не спится что-то.

– Девиталсон, – сказал Морак, и Нильвина уснула.

Весь следующий день она пыталась управлять свечением, но у неё не получалось. К ночи ей удалось ослабить свет. Она встала с кровати, подошла к Мораку, засунула руку под его подушку и достала…

 

ГЛАВА VII

ТАЙНА НИЛЬВИНЫ

 

…медальон, надела его, пошла на кухню и сказала:

– Как же там было? Дите… А, вспомнила – дитериум шарукериум! – и посуда стала сама себя мыть.

– Так, теперь… где тряпка? А, балугашь турнашь! – сказала Нильвина, и на полу рядом с ее ногой оказалась тряпка.

– А ведро где? Бдигаз тураз! – сказала Нильвина. В их доме оказалась соседка и закричала.

– Тевирп лауркет телепортация! – произнесла Нильвина и оказалась с соседкой у неё дома.

– Амнезия! Давиталсон, – сказала Нильвина, и соседка заснула.

– Как теперь вернуться? А! Диэрета дом! – воскликнула Нильвина и оказалась дома.

– Как же сделать так, чтобы тряпка мыла пол? Кажется, шариград полиса! – проговорила Нильвина и превратилась в суккуба.

– Ой, нет, опять не то! Как же превратиться в саму себя? Как же там? А, кажется, вспомнила! Мерикай пинай! – и превратилась в медведицу.

– Не то, как Морак эти заклинания не путает? – прорычала медведица. – А, вспомнила! Палтун форма!

– Теперь, как помыть пол? Илгадрин ипсулиан, – произнесла Нильвина и стала невидимой. Вдруг в окно забрался вор. Она увидела его и, схватив ведро, валявшееся на пороге, стала бить вора этим ведром. Мужик, увидев летающее ведро, испугался, побежал и закричал:

– Привидение! Помогите, в этом доме привидение!

Его крик разбудил соседей, они увидели вора со своими вещами, побежали за ним и поймали его. Он продолжал кричать: «Привидение!» – показывая на дом Морака. Крестьяне ему не поверили и сказали:

– Не пей, а не то еще не такое померещится! – и захохотали.

– Нужна вода. Как там извлечь воду из воздуха? Абжирай воду собирай тигиркус, – сказала Нильвина, над ведром появилась маленькая тучка и стала литься в ведро, пока оно не наполнилось.

– Тугарк мыютам!– сказала Нильвина, и тряпка сама стала мыть пол.

– Ой, я забыла сделать себя видимой и забыла, как это сделать. Но я же помню заклинание для вспоминания – дизирк палулирк!

– Вспомнила. Табарус!

– Теперь как разжечь огонь? А! Балукай огоньтуконь. Ой, забыла поставить еду. Но ничего, идилиуз!– произнесла Нильвина, и горшок с кашей сам залетел в печь.

Когда еда была готова, Нильвина сказала:

– Абжирай воду собирай тигиркус!

Над огнем появилась туча, залила его, и он погас.

– Ишквас, – сказала Нильвина, горшок прилетел ей в руки, и она поставила его на стол.

– Дибах кровать.

Переместившись в кровать, Нильвина взяла медальон в руку, сунула её под кровать и сказала:

– Давиталсон, – сказав это, она уснула, разжала руку, медальон упал и переместился на то место, куда Морок его положил.

На следующее утро Морак встал, увидел, что вся работа сделана, и сказал:

– Нильвина, ты так хорошо сделала работу. Иногда мне кажется, что ты колдунья. А, ты еще спишь? Ну, спи, спи.

 

Глава VIII

СВАДЬБА СЕСТРЫ

 

Прознали люди, что у Морака есть красивая сестра, которая хорошо работает по дому, и стали к ней свататься. Первым был богатый купец. Шайра себя показала очень хорошей хозяйкой. Морак сказал:

– Свадьба будет, если ты понравишься моей сестре. Останься с ней наедине. Все вон!

Все, кроме Шайры и купца, вышли, и он сказал:

– Почему такая красивая девушка не замужем?

– Мне всего пятнадцать, и к тому же… Олдабумс канитай! – сказала Шайра, и он превратился в оленя.

– К тому же ты мне не пара, я колдунья, а ты простой смертный.

В это время вернулись родственники купца и удивились, увидев вместо него оленя.

– Он убежал, – сказала Шайра.

– Он не мог убежать, я знаю своего брата, – возразил брат купца.

– Не могла же я превратить его в оленя.

– Ты ведьма!

– Никакая я не ведьма.

После этого семья купца ушла, и Морак передразнил:

– «Не могла же я превратить его в оленя». Ха! Ха! Ха! Ха! Ну и сказанула ты, сестрёнка. Ты, потомственная колдунья… Ха! Ха! Ха! Ха! Да ты превращаешь в оленя даже лучше меня. Ха! Ха! Ха! Ха! Люди такие тупые, они тебе поверили.

– Ты превратила купца в оленя? Быстро расколдуй! – крикнула только что вошедшая Нильвина.

– Мы, колдуны, не умеем снимать проклятия, которые наложили. Мы же колдуны, а не сниматели чар. Ха! Ха! Ха! Ха! – засмеялся Морак.

– Я попрошу снимательницу чар, чтобы она сняла заклятие.

– Отлично, она ещё не сняла ни одного заклятия, будет ей тренировка. Тигрик мигрик появись!

– Моя жена хочет, чтобы ты расколдовала этого оленя, – сказал Морак и захохотал.

Девочка направила на оленя руки, на него полетел поток жёлтой энергии, такой же, как в прошлый раз. Его части становились то человеческими, то опять оленьими, пока девочка не упала от усталости. Тогда он опять стал оленем.

– Ну что, довольна? – спросил Морак.

– Ты говоришь, что не можешь снимать проклятия, – сказала Нильвина.

– Да.

– А как ты превращаешься обратно из ворона в человека?

– Заклинание, превращающее себя в ворона, совсем не такое, как то, которое превращает другого, к тому же снимать проклятия с себя умеет каждый уважающий себя колдун.

– Значит, если меня заколдуют, ты не сможешь меня расколдовать?

– Я же сказал – я этого не умею. Редкий колдун умеет снимать чары.

– Так значит, все-таки бывают колдуны, которые умеют снимать проклятия? – радостно сказала Нильвина.

– Да, но они так же часто встречаются среди колдунов, как колдуны – среди людей.

– И ты знал таких?

– Пра-пра-пра-пра-пра-пра-пра-прадедушка, но он был убит.

– Ты никогда не рассказывал, как погибла твоя семья.

– На нас напали демоны, они убили всю семью, кроме меня и самой младшей сестры Шайры. Ну, вообще-то я не всё рассказал…

– А что ещё?

– Мы победили их!

– Кого?

– Демонов победили. Но победа такой ценой – не очень хорошая победа, но всё-таки лучше проигрыша.

Спустя немного времени пришёл свататься ещё один человек – молодой, красивый блондин, и не бедный. Еле перед ним успели оленя убрать. После того, как Шайра показала, как она хороша в хозяйстве, она шепнула Мораку на ухо:

– Он такой милый, мне даже жалко превращать его в оленя. Жаль, что он смертный.

– Не хочешь превращать в оленя, так преврати в собаку, – сказал ей так же тихо Морак на ухо. Она засмеялась.

– Почему ты смеёшься? – спросил тот, кто хотел жениться на Шайре.

– Брат шутку рассказал.

– Какую?

– Один мужик предложил колдунье выйти за него замуж. Она сказала брату: «Он такой милый, мне даже жалко превращать его в оленя. Жаль, что он смертный». А брат ей сказал: «Не хочешь превращать в оленя, так преврати в собаку», – сказал Морак, и они с сестрой захохотали.

– Не смешная шутка, – сказала Нильвина.

– Да, твоя жена права. Это не смешно, – сказал тот, кто сватался.

– Оставим тебя с ней наедине, она тебе и ответит, – сказал Морак, и все вышли.

– Сертуварим передирк! – сказала Шайра, и жених превратился в собаку с коричневой шерстью.

– Думаю, нет!.. – сказала Шайра, и в этот момент он укусил её за руку.

– Чёрт! – воскликнула Шайра, а пёс вырвался и убежал.

На крик прибежала семья того парня. Его брат крикнул:

– Ты ведьма!

– Никакая я не ведьма. Я колдунья! Амнезия, – сказала Шайра. – Подождите, кажется, кто-то подслушивает, – произнесла она и оказалась на улице. Там стоял, прижав ухо к двери, маленький мальчик. Он повернулся к ней и крикнул:

– Ведьма!

– Сколько раз повторять, не ведьма, а колдунья! Думала, только стереть тебе память, а теперь так просто не отделаешься. В кого тебя превратить – в змею или в пони?

– Не надо превращать, тётенька, я никому не скажу, – сказал, убегая, мальчик.

– Нет, лучше в пони. Бетагириуз!

Это видел один мужик. Он закричал:

– Колдунья!

– Хоть один умный попался. Зидукариум! – сказала Шайра, и мужик превратился в змею.

Шайра увидела красивую девушку-блондинку и сказала:

– Дикдабекаем!

Девушка превратилась в черную собаку с большими серыми пятнами и опущенными ушами. Но Шайра удивилась, когда эта собака сказала:

– Илбадиум перинадиум! – и превратилась обратно в девушку и сказала:

– Следи за словами, ты кого заколдовала?!!

– Прости.

– Свои извинения засунь знаешь, куда… – писать то, что она сказала, неприлично.

– Себе засунь!

– Гариграй тигаркус!– от этого заклинания Шайра превратилась в большую белую лошадь.

– Амнезия! – воскликнула колдунья, достала метлу, увеличила её и улетела на ней.

– Икжбай дабитай! – сказала Шайра и превратилась опять в человека.

Из дома выбежал Морак. Была уже ночь. Шайра плакала. Он спросил:

– Что произошло?

– Я заколдовала колдунью, а она превратила меня в лошадь.

Морак захохотал. Вышла Нильвина и сказала:

– Это не смешно.

– Вот именно, – грустно сказала Шайра.

Вышел радостный брат того, кого Шайра превратила в пса, и сказал:

– Мой брат пропал, значит, всё его имущество достанется мне! Да!

– Как можно радоваться! – грустно сказала его мать. – Это вы виноваты. Проклятые, я всем расскажу, что произошло!

– А вы ничего не помните! – воскликнула Шайра.

– Я всё помню, это вы моего милого Тубирка погубили, вы!

Когда семья жениха ушла, Морак пошёл спать. Шайра шепнула Нильвине:

– Не иди в дом, я хочу тебе сделать подарок – самое дорогое, что у меня есть. Илудвушь! – и в руках у неё появился графин, в котором был какой-то белый цветок с корнями, плавающими на поверхности с беловатой жидкостью.

– Это белый безмолвник, – сказала Шайра, протянув Нильвине графин.

– Зачем мне это? – спросила Нильвина.

– Это яд.

– Яд?! – испуганно сказала Нильвина и отодвинула графин подальше.

– Аккуратнее с ним, а то разобьёшь – и – Бам! – слово «Бам!» Шайра произнесла особенно громко.

Нильвина взяла графин обеими руками.

– Это яд для колдунов, – пояснила Шайра.

– Зачем он мне? – спросила Нильвина, держа графин в руке.

– Держи двумя руками! – крикнула Шайра, Нильвина испугалась и схватила его обеими руками.

– Если на тебя нападёт колдун, плесни на него немного настойки, он не сможет колдовать и умрёт, – пояснила Шайра и исчезла.

Нильвина отнесла графин в дом. На следующий день было ещё больше женихов, и на завтра, и в последующие дни. А через неделю Морак разбудил Нильвину рано утром и сказал:

– Думаю, сюда пришли разведчики из леса Невнятного шепота, они ищут меня!

– Если они колдуны, то почему не расколдовали себя?

– Вот мы сегодня и проверим! Добавь этот настой в еду следующим гостям!

– Не говори глупостей, это яд для колдунов, вы отравитесь.

– Ну, хорошо, не хочешь по-хорошему… Амнезия! Дикаламетрия икаламетрия! Нильвина, добавь в еду настойку, которую тебе вчера подарила Шайра.

– Хорошо, – сказала Нильвина и сделала так, как он велел.

– Теперь забудь обо всём, что ты сделала, и о том, что я сказал. И делай, что хочешь, не подчиняйся мне.

– Ой, Морак, я не помню, как приготовила еду.

– Я не буду есть, ты меня уже кормила.

– Разве?

– Давай подождём гостей.

Долго ждать не пришлось, пришёл свататься брат Морвита – Мартуф, тоже купец. Когда он съел первую ложку супа, он схватился за шею и начал бледнеть.

– Я же говорил, что к нам ходят колдуны, а ты не верила. Видишь – ты добавила яд для колдунов, и он умирает.

– Я не добавляла! – в испуге крикнула Нильвина.

– Ты просто этого не помнишь. Эй ты, колдун! Кто тебя послал? Зачем ты хотел меня убить?

– Я не колдун, – прохрипел Мартуф.

– Не ври мне. Пинариум! Кто тебя послал, колдун?

– Я не колдун, я хотел жениться на твоей сестре, а ты меня отравил.

– Да ты сам колдун, вот тебе за Мартуфа! – крикнула его мать и схватила еду, чтобы бросить ее в Морака.

– Тисам булсам! – сказал Морак, и все родственники Мартуфа замерли.

– Так он и сам не знал, что он колдун… он будет отличным мужем для Шайры.

– Но, Морак, – недовольно начала Шайра.

– Как там тебя? Могрин или Морвит, если ты согласишься учиться у меня и моей сестры, я тебя спасу. Согласен?

– Да, но как…

– Гдабай телепортация! – сказал Морак, и в его руке оказался мелкий закрытый стеклянный сосуд с чёрной жидкостью. – Выпей, и ты не умрёшь и сможешь колдовать.

– А ты расколдуешь мою семью?

– Нет, ты сам расколдуешь. Возможно, – добавил он тихо.

Мартуф выпил противоядие, и яд перестал действовать.

– Как их расколдовать?

– Морак, ты же говорил, что колдуны не умеют снимать проклятия, – вставила Нильвина.

– Ты меня обманул! – в гневе воскликнул Мартуф.

– Не горячись, может, ты один из редчайших колдунов, которые владеют этим даром. Но сначала ты должен снять с себя заклинание правды. Повторяй за мной. Балум!

– Бал ум.

– Неправильно!

– Балум! Повтори!

– Болум!

В третий раз получилось произнести правильно, но ничего не произошло.

Тогда Морак сказал:

– От яда ты ослаб, отдохни в течение месяца.

– Но моя семья за месяц умрёт!

– Нет, не бойся, они простоят два месяца и только тогда умрут.

В тот же день состоялась свадьба Мартуфа и Шайры. Через месяц Мартуф пришёл к Мораку, смог себя расколдовать и потребовал:

– Теперь скажи, как их расколдовать!

– Не знаю, я этого не умею. Но вот эта книга знает, как снимать проклятия, – сказал Морак и протянул ему золотисто-жёлтую книгу с острыми зубами, держа её шубой. Мартуф взял её, и его рука сильно заболела, ему стало плохо, он не смог её больше держать и уронил. Она открылась, полетела и укусила Мартуфа.

– Игдип лукреск! – произнёс Морак, и книга исчезла.

– Что это значит? – спросил Мартуф.

– Это значит, что ты не можешь снимать проклятия с других, как и я.

– Так ты меня обманул, и моя семья навсегда останется парализованной!

– Может, и нет, пока тебя не было, на них тренировалась снимательница чар, думаю, она сможет их расколдовать, – сказал Морак и добавил шёпотом:

– Только вряд ли она их вообще когда-нибудь расколдует.

Мартуф ушёл домой. Там его ждала Шайра с приготовленной едой и его парализованная семья. Он ел неохотно. Шайра спросила его:

– Что опять не весел, что головушку повесил?

– Мне уже надоели твои стихи. Ты же знаешь, что моя семья парализована!

– Почему бы тебе не отвлечься? Пошли на базар торговать!

– Как сейчас можно думать о торговле?

– Гриблих перелибрих! – сказала Шайра, и они оказались на базаре.

– Ты что, нас могли увидеть!

– Амнезия! Вот никто и не помнит нашего появления.

– Мартуф, я и не заметил, как ты пришёл. А что это за красивая девушка рядом с тобой? – спросил Мартуфа его друг, купец.

– Моя жена, сестра Морака, – грустно ответил тот.

– Что грустишь, об этой красотке многие мечтали. Говорят, она работает по дому, как волшебница.

– Да, это так.

– Но зачем грустить?

– Она колдунья.

– Тогда моя жена – ведьма. С чего ты взял, что она колдунья? Разве она злая?

– Нет.

– Ругается?

– Нет, но…

– Что же тебе не нравится?

– Всё хорошо.

– Поторгуй лучше, – предложила Шайра.

– Твоя жена правильно говорит, – заметил друг.

Тут к Мартуфу подошёл покупатель и сказал:

– Мне полкило винограда.

– Девять золотых, – грустно сказал Мартуф.

– Нет, дороговато, восемь.

– Игдариум, – сказала Шайра тихо, так, что её слышал только муж.

– Хотя нет, я согласен на девять золотых, – сказал покупатель.

– Что ты с ним сделала? – спросил Мартуф Шайру.

– Наложила заклинание согласия.

– Так нельзя!

– Нет, можно. Попроси его о чём-нибудь.

– А можешь ты купить виноград на все свои деньги?

– Да.

– Ты не шутишь?

– Шучу? Нет, я серьёзно.

Покупатель отдал все деньги и взял столько винограда, что ему трудно было идти.

– Он не может нести! – сказал Мартуф Шайре.

– Не твоя проблема.

– Но всё-таки!

– Ну, ладно. Игринок силарок, – сказала Шайра, спрятавшись за мужем, а тот покупатель пошёл быстро, словно нёс что-то лёгкое.

– Как будто виноград стал легче…

– Нет, просто я его сделала сильнее.

– А ты можешь меня научить этому заклинанию?

– Какому?

– Заклинанию согласия.

– Хорошо, только надо дождаться нового покупателя.

Ждать долго не пришлось.

– Что угодно? – спросил приободрившийся Мартуф пожилого крестьянина.

– Гусятину.

– Но у нас её нет…

– Игус пятигус! – тихо сказала Шайра и громко добавила:

– А это что? – протянув мужу свинину.

– Кто это? – подозрительно покосился на неё покупатель.

– Это моя жена, взял с собой на работу.

– Сколько стоит твоя гусятина?

– Двести пятьдесят золотых.

– Дорого, может, сто пятьдесят?

– Игдариум, – сказала Шайра.

– Ладно, согласен.

Когда пришёл следующий покупатель, Мартуф спросил:

– Какое там у тебя было заклинание? Икдариум?

– Нет. Игдариум.

Через три попытки у него получилось, и он использовал это заклинание, быстро продал товары по тем ценам, по которым хотел. Тогда он сказал:

– Быть колдуном хорошо. А они так и будут со всеми соглашаться?

– Не знаю, да это и не важно.

– Но всё-таки?

– Хочешь проверить?

– Как?

– Полетим и посмотрим. Кстати, я тебя и летать научу.

– Но нас могут увидеть… – засомневался Мартуф.

– Не увидят.

– Как это?

– Иларубиус пятубиус, – сказала Шайра. Мартуф воскликнул:

– Ничего не произошло!

– Произошло, мы стали невидимыми. Нас никто не видит, но мы видим друг друга.

– А как мы полетим?

– На мётлах, – пояснила Шайра и достала из кармана две маленькие метлы. – Идириас гарибай! – от этого заклинания мётлы стали нормального размера.

– Но я же не умею летать на метле…

– Я научу. Нужно просто сказать: велгардио левиосо, – сказала Шайра, сев на метлу. Она взлетела.

– Вил гар дио ливиосо, – сказал Мартуф.

– Неправильно, попробуй ещё раз.

– Велга рдио ливиосо.

– Нет, еще раз попробуй. Велгардио левиосо!

– А есть какое-нибудь заклинание, чтобы научиться хорошо колдовать?

– Это было бы слишком хорошо. Такого заклинания нет, и не может быть. Тут надо самому учиться. Попробуй еще раз, получится.

– ВелгардИо левиосо, – сказал Мартуф с неправильным ударением и резко взлетел вверх.

– Произнеси скорее правильно!

– Велгардио левиосо!– крикнул он и полетел нормально.

– Зачем ты вообще стала учить меня летать?

– Ты сам захотел.

– Я тебя сразу полюбил, но не думал, что с тобой будет так хорошо. Ты идеальная жена и прекрасный учитель, даже лучше, чем Морак.

– Ты бы поосторожнее со словами, он может услышать…

– Он что, за нами следит?

– Да, ты правильно догадался. Дифас кирисаз! – сказал внезапно появившийся Морак, и метла Мартуфа резко рванула влево. – Дигабус! – от этого метла дёрнулась вправо. – Швидус, – метла ринулась вниз и почти коснулась земли, но Морак крикнул:

– Диквалум! – и метла рванулась вверх. Так Морак швырял зятя из стороны в сторону, пока ему самому не надоело. После этого он сбросил его с метлы, схватил её и сказал: «Шанурок уроктикус» – и Мартуф превратился в девушку.

– Вот так критиковать учителя! – констатировал он и исчез.

– Не бойся, я научу тебя снимать проклятия с себя, для этого достаточно сказать: палтун форма.

С этим заклинанием Мартуфу пришлось долго повозиться. Когда он, наконец, принял свой истинный облик, опять явился Морак и сказал:

– Илжабутай! – и Мартуф почувствовал сильный страх.

– Палтун форма, – сказал Мартуф, но ничего не произошло.

– И не пытайся, это заклинание может снимать только оборотные проклятия, а на заклинания, вызывающие эмоции, это не подействует! – Морак захохотал и исчез.

– Чтобы снять это проклятие, нужно другое заклинание – объяснила Шайра.

– Какое? Говори, а то я навсегда останусь трусом!– сказал Мартуф со страхом.

– Хорошо же тебя заколдовал мой брат, но ничего, ты расколдуешь себя. Повторяй за мной: салтувиэс!

– А вдруг не получится…

– Не бойся, ах, да, ты не можешь не бояться. Чуть не забыла, если ты не снимешь это проклятие, то умрёшь от страха.

– Солтувеэс! Салтуе эс! Салтувиэс! – Мартуф повторил заклинане несколько раз и всё-таки расколдовал себя. В этот момент появился Морак и сказал:

– Пиджинай! – и исчез.

– Сол ветцес, – сказал Мартуф.

– Неправильно, да и правильное заклинание бы не сработало, – сказал Морак, появившись, и вновь исчез.

– А какое нужно сказать? Он надо мной издевается! – печально промолвил Мартуф.

– Да! Чтобы ты это понял, понадобилось наложить на тебя заклинание грусти. Ха! Ха! Ха! Ха! – крикнул Морак, и опять пропал.

– Нужно заклинание дибикус, – подсказала Шайра.

После нескольких попыток Мартуф повторил это заклинание верно, расколдовал себя и вдруг ему стало плохо, и он упал.

Опять появился Морак и сказал:

– Ты так быстро истратил силму?

– Какую еще силму?

– Это колдовская волшебная сила. Я думал, ты сильнее, урок только начинался.

– Какой ещё урок? – спросил лежащий Мартуф.

– Тебе понравилось, как тебя учила моя сестра, вот я и решил помочь ей тебя обучать.

– Ты знала?

– Пинариум. Нет. Балум, – ответила Шайра.

– Что ты сказала?

– Проклятие правды, потом заклинание, снимающее его.

– А зачем ты сказала это проклятие?

– Мы, колдуны, не доверяем друг другу, пока не наложим это проклятие.

– Вы никому не доверяете…

– Конечно! Но с эти проклятием доверия больше.

– Завтра еще потренируешься. Хотя, нет, лучше послезавтра или через три дня. Ничего, мы делаем из тебя могущественного колдуна. А, чуть не забыл, пока у тебя не восстановится силма, будь осторожен, тебя так же легко убить, как и смертного, – сказал Морак и исчез.

– Не бойся, я тебе помогу. Игариум телепортация изгалифрация! – сказала Шайра и вместе с мужем оказалась в его доме.

– А знаешь, я избавлю твою семью от проклятия.

– Но ты же не умеешь снимать проклятия…

– Я могу перенести их на неживые предметы. Исквафал табурафл искулиум жгуб таблуз искадлуз, – сказала Шайра, и семья Мартуфа опять стала двигаться.

– Ты колдунья! – сердито закричала мать Мартуфа.

– Неблагодарные! Амнезия! – крикнула Шайра.

– Мать, отец, вы все! Вы уже протрезвели? – спросил Мартуф.

– О чём ты говоришь? И что это с тобой? – спросила мать Мартуфа.

– Вы на моей свадьбе напились и больше месяца пили, да ещё и на меня напали.

– Не может быть, мы не могли… – сказал отец Мартуфа.

– Пидвариум, – шёпотом сказала Шайра, и у всех, с кого она перенесла заклятие, появились симптомы похмелья.

– Они так и останутся? – шёпотом спросил Мартуф.

– Нет, это пройдёт так же быстро, как и симптомы обычного похмелья у людей, – так же тихо ответила Шайра.

Когда Мартуф уснул, Шайра вызвала брата и сказала ему:

– Спасибо, что выдал меня замуж. Хоть я и не люблю Мартуфа, но мне с ним хорошо.

– А я что говорил! – сказал Морак.

 

Глава IX

ПЕРВЫЙ УРОК

 

Когда Абрии исполнилось три года, Морак сказал ей:

– Пришло время для первого урока колдовства.

– Папочка, я и так умею колдовать!

– Нет, ещё не умеешь. Повторяй за мной: теньквил! – сказал Морак, и к нему пододвинулся стол.

– Тень к вел! – сказала Абрия, и от этого взорвался стакан.

– Неправильно, повтори нормально, чтобы стул сдвинулся! – крикнул Морак и дал ей подзатыльник.

– Папа, за что? – спросила Абрия и заплакала.

– Ты взорвала стакан, а надо было подвинуть стол! И не вздумай жаловаться матери. Мать тебе не поможет, она смертная.

– Она уже не смертная, ты забыл?..

– Ах, да, я подарил ей магию, но её магия меня не остановит! Передвинь хотя бы стул, хоть какой-то от тебя толк будет после трёх лет бесплатной кормёжки!

– Теньк вел! – сказала Абрия, и чашка затряслась.

– Ну, тогда придётся тебе дом двигать, – сказал Морак и угрожающе двинулся к ней, чтобы снова ударить.

– Теньквил! – испуганно крикнула Абрия, и к ней подвинулся бокал.

– Молодец, Абрия! – радостно сказал Морак. – Все неудачные попытки караются, а все удачные – вознаграждаются. Идикус тирафликус!– и они оказались на кухне.

– Нильвина, приготовь яблочный пирог, – сказал Морак. – На обед ты будешь есть яблочный пирог, Абрия.

– Спасибо, папочка! – радостно крикнула Абрия и начала говорить заклинание телепортации.

– Ты куда собралась? Урок ещё не закончился, одного заклинания мало. Повторяй за мной: теньктабиус, – сердито сказал Морак.

– Теньктабиос, – грустно произнесла Абрия и разбила вазу, за что получила от Морака очередную оплеуху. С пятого раз у неё получилось правильно.

 

– Теперь кое-что посложнее: заклинание, позволяющее оторвать предмет от любой поверхности. Ишквас! – сказал Морак, и в его руках оказалась ваза.

– А это я помню. Ишквас! – сказала Абрия, и в её руках оказалась кукла.

– Откуда ты знаешь это заклинание?

– А откуда у тебя колдовская книга?

– Сменим тему, – сказал Морак. – Хождение по стене. Дезгравитация испортация, – он встал на стену и начал по ней ходить, затем сказал дочери:

– Попробуй ты.

– Дисгравитация испартация! – крикнула Абрия, но не смогла даже оторвать ноги от пола.

– Нормально произнеси! – заорал Морак и попытался сойти со стены, чтобы ударить дочь, но не смог спуститься на пол. Абрия засмеялась.

– Хватит смеяться! – рассердился Морак. – Я просто забыл: чтобы снова ходить по полу, нужно прочитать другое заклинание: ибдих норм! – он оказался на полу и побежал к дочери, а она в это время правильно произнесла заклинание и убежала от него по стене.

– Молодец, справилась раньше, чем я успел тебя наказать. Попрошу маму приготовить на ужин курник, – сказал Морак, и в этот момент Абрия упала на пол и заплакала.

– Ничего, ничего, Абрия, твои заклинания будут действовать вечно, – успокаивал Морак плачущую дочь, посадив её к себе на колени.

 

Глава X

ВОЗВРАЩЕНИЕ ВИОЛЕТЫ

 

– Спрячь меня, за мной гонятся! – закричала Виолета, разбив окно и влетев в него.

– Зачем ты вернулась? И почему разбила моё окно? – сердито крикнул Морак.

– А, прости. Гиджай пиджай илианора, – сказала Виолета, осколки залетели обратно, и окно стало целым.

– Кто за тобой гонится? – спросил Морак.

– Колдуны из твоей деревни в лесу Невнятного шёпота.

– Почему?

– Я наколдовала себе беременность от них три раза.

– Ты что, с ума сошла? Неудивительно, что они тебя преследуют. А от меня ты не наколдовала? – сердито и испуганно крикнул Морак.

– Да, ещё в день появления.

Морак схватился за голову.

– Папа, ты научишь меня этому заклинанию? – спросила успокоившаяся Абрия.

– Нет! Я им не владею! Это могут делать только женщины!

– Я могу обучить, но только когда тебе будет 15 лет, раньше оно не подействует, – спокойно сказала Виолета.

– А где дети? – спросил Морак.

– Вот здесь, – сказала Виолета и достала из складок мантии трёх уменьшенных детей: двухлетнего, годовалого и грудного.

– Илдвуш! – сказала Виолета, и он стали нормального размера.

– Ты умеешь снимать свои проклятия? Ты добрая колдунья! – сказал Морак.

– Как ты смеешь! Нактурай пилинариум шквадай деркес! – сказала Виолета, и Морак превратился в уродливую старуху.

– Матушь викарс! – сказал Морак, пытаясь снять проклятие, но ничего не произошло. Тогда он произнёс:

– Ивинак тигинакс! – и исчез, а вернулся нормальным и с медальоном.

– Привет, папочка, – сказала девочка, зачатая заклинанием Виолеты.

– Как их зовут? – спросил Морак.

– А разве детям нужно давать имя? – поинтересовалась Виолета.

– А ты разве родилась со своим именем?

– А разве нет?

– Как же ты их называешь?

– Первый, второй, третий.

– Вас нужно спрятать, – решил Морак. – Гибдрих поливетей мистерио, – сказал Морак, и Виолета вместе с детьми исчезла.

– А куда ты их отправил, пап? – спросила Абрия.

– Скоро узнаешь. А пока отдохни, поспи в этой комнате, – сказал Морак, взяв дочь на руки, переместился к её кровати, положил её туда и исчез. Абрия осталась одна.

– Ну что, лежишь, отдыхаешь? – спросила внезапно появившаяся Шайра.

– У меня закончилась силма, я не могу колдовать, – грустно сказала Абрия, махнув рукой, спущенной с кровати.

– Игнариум сукжин! – сказала Шайра, и Абрия почувствовала в себе силму.

– Что ты со мной сделала? Я чувствую себя лучше.

– Я отдала тебе часть своей силмы.

– А для меня ты этого не делала, – сказал появившийся Мартуф.

– Ты же не мой родственник. К тому же я плохая, – сказала Шайра и засмеялась.

– Может, повеселимся? Икдикус перидикус! – сказала Шайра и исчезла, Абрия повторила это заклинание и тоже исчезла.

– Интересно, куда пропала моя жена. Она была бы идеальной женой, если бы не шалила и не развлекалась, или лучше брала меня с собой, – сказал Мартуф и тоже исчез.

 

Глава XI

БИБЛИОТЕКА

 

На следующий день Нильвина протирала пыль и дотронулась случайно до стены. Вдруг в стене появилась прямоугольная дыра, Нильвина провалилась туда, и дыра закрылась. Нильвина посмотрела вокруг и увидела полки, тёмно-синие, как ночь, на них стояли книги: вверху тёмно-зелёные, несколько рядов черных, ряд красных, по ним – светло-зелёные, ряд жёлтых. Несколько жёлтых книг были намного светлее остальных.

 

– Нильвина, как ты здесь оказалась, открыть дверь может только колдун или колдунья… – сказала Шайра, увидев её.

– А-а…

– У Морака был медальон, который дает смертным возможность колдовать, и ты его стащила? Дашь мне медальон – и я не скажу ему об этом.

– Думаю, и тебе здесь нельзя быть.

– Сменим тему. Как ты используешь медальон?

– Чтобы делать домашнюю работу.

– Да ты глупая!

– Почему?

– Переместись со мной, и я научу тебя нормально использовать этот медальон – обманывать, так с пользой.

– Постой, а домашняя работа?

– Потом, с медальоном это раз плюнуть.

– А что это за библиотека? – спросила Нильвина.

– Это последняя сохранившаяся библиотека колдунов, все книги…

– Морак что, библиотекарь?

– Да. У колдунов это самая почётная работа, ведь именно колдуны-библиотекари правят миром.

– Но почему?

– Ты и вправду дурочка, потому что это библиотека колдовских книг. Но Морак не смог захватить власть, поэтому убежал.

– А я думала, ради меня…

– Нет, сначала он убежал из деревни колдунов, а потом он тебя увидел, влюбился и переехал сюда. А ты и правда не колдунья? Мне кажется, ты его приворожила.

– Нет. Кажется, я видела только что колдунью Виолету…

– Тебе показалось. Повторяй за мной… – сказала Шайра, схватив Нильвину за руку.

– Шабиград пабиград! – сказали они вместе. И отправились веселиться и учиться магии.

Тем временем Виолета учила своих детей заклинанию вызывать оружие, но они не хотели учиться этому и требовали:

– Мама, научи нас вызывать игрушки…

– Нет.

– Ну, хотя бы заклинание скорости…

– Хорошо, оно может быть полезно. Ислабиум дурариуим!– сказала Виолета и быстро побежала в то место, где её увидела Нильвина.

– Искариум дукириум, – сказала старшая дочь и задёргалась.

– Искариум дурариум, – сказал средний сын, и руки его начали двигаться быстро, а всё остальное – с нормальной скоростью.

А младший промолчал.

– Неправильно, пробуйте.

– Искариум дурариум! – и она стала дергаться и отлетать в разные стороны.

– Ислариум дукариум! – и сын стал трястись так, что ему стало плохо.

– Нормально повторите!

– Ислабиум дурариум! – сказала дочь и быстро побежала.

– Ислабиум дукаракиум! – сказал сын и резко рванул вверх.

– Повтори нормально, как твоя старшая сестра! – крикнула Виолета.

У него так и не получилось это заклинание, а дочь шалила в этот день и играла.

 

Глава XII

ТРОЙНЯШКИ

 

На следующий день у одного парня умерла любимая. Он заплакал, дотронулся до неё обеими руками, его руки засветились жёлтым. Она тоже засветилась, и когда свет погас, ожила.

– Он колдун! – закричали крестьяне.

– Никакой он не колдун, это я колдун! Амнезия! – воскликнул внезапно появившийся Морак и вместе с парнем и его девушкой оказался у себя дома.

– Никогда не видел мага, умеющего оживлять мёртвых, – сказал он.

– А ты колдун? Зачем я тебе?

– Твои способности могут мне пригодиться. Я буду называть тебя оживителем мёртвых. Нет, лучше возродителем.

– Что ты сделал с теми людьми?

– Наложил проклятие забвения, иначе они бы убили тебя. Вообще-то я не люблю добрых, но ты мне нравишься. Как тебя зовут?

– Тануран, – ответил парень.

Через некоторое время у Нильвины родилась девочка, но при родах Нильвина умерла. Тогда Морак переместился в дом Танурана и сказал ему:

– Помоги мне, моя жена умерла.

– Хорошо, идём к тебе!

– Нет, мало времени. Изгой телепортация бой! – воскликнул Морак и вместе с Танураном оказался у себя дома. Тануран оживил Нильвину. Морак поблагодарил его и с подарками отправил домой. После этого Нильвина родила вторую дочь и снова умерла. Морак опять переместился за Танураном, и тот оживил Нильвину. А потом сказал:

– Не отправляй меня, вдруг она опять умрёт.

Тануран оказался прав: когда родилась третья девочка, Нильвина опять умерла, и Тануран оживил её в третий раз.

– Благодарю тебя. Я перед тобой в долгу. Хочешь стать богатым? Или королём?

– Нет, спасибо. Мне бы домой…

– Илквайтари теритай! – сказал Морак, и Тануран оказался у себя дома.

С этого времени Морак стал очень хорошо относиться к Танурану. Раньше он притворялся, что любит его, а теперь полюбил по-настоящему, дарил ему еду, а также одежду и драгоценности для его жены.

После этого Нильвина стала колдуньей, хотя и слабой, а подарок Морака исчез. Нильвина сначала не хотела колдовать, и Морак её не заставлял. Но потом у неё начались сильные головные боли. Когда они стали невыносимыми, она спросила:

– Что со мной происходит?

– Ты стала колдуньей и не используешь свою магическую власть, – ответил Морак.

– Значит, мне придётся пользоваться магией?

– Да. Но тебе это понравится – будет легко делать домашнюю работу.

– Ты прав! – радостно сказала Нильвина и с помощью магии убралась в доме. Больше ей никогда не хотелось обычной жизни. Она была счастлива и училась колдовать у Мокара вместе с детьми.

Тройняшки сказали первое заклинание в шесть месяцев, и оно было вредоносным. Они были очень озорными и хулиганистыми и при этом дружны между собой. Тройняшки были слишком плохими, и даже Морак, который не был эталоном морали, говорил про них:

– Меня достали эти девчонки, они не имеют ни капли уважения… Лучше бы они были добрыми колдуньями… неужели я это сказал?

Тройняшки никого не слушались, даже отца, делали пакости всем вокруг, и никакие наказания не заставляли их исправиться. Когда им исполнилось три года, настало время первого урока.

– Повторяйте за мной: теньквил!

– Теньквил! – сказали тройняшки, стоявшие за Мораком, и поэтому стол, подвинувшись, сильно ударил Морака.

– Ах вы, дряни, я вам сейчас устрою! – крикнул рассерженный Морак.

– Иктабуж! – сказали три маленькие колдуньи и убежали.

 

– Я бы им показал, да удрали, – проворчал Морак. – Колдуют они хорошо, но ведут себя прямо ужасно!

– Игадириум педириум стеганешь эвеганешь!– сказал Морак, и перед ним оказались его жена, сестра и её муж, а также Абрия и Виолета.

– Тройняшки опять напакостили, не знаю, что за дети!

– Они и нам пакостят.

– Что с ними делать?

– Нужно провести урок изучения нового заклинания, и они появятся, они всегда подслушивают.

– Отличная идея, дочка!

– Морак, она говорит эту идею каждый раз перед тем, как ты их ловишь, – заметила Нильвина.

– Начнём урок, Абрия. Повтори за мной это сложное заклинание. Лабудай икселиум мир Нильвина, – сказал Морак и превратился в Нильвину, оказался за дверью, где подслушивали тройняшки, поймал их и превратил в оленей.

– Такими вы и останетесь, – пригрозил Морак. Но, конечно же, отцовское сердце не выдержало, и вскоре он расколдовал дочерей.

В следующий раз, когда он обучал их заклинанию хождения по стенам, оно у них не сработало, несмотря на все угрозы и проклятия Морака.

Через некоторое время Морак продолжил урок, и следующее заклинание, которому он обучал Абрию, тройняшки смогли повторить с первого раза и использовали против него. Тогда Морак превратил их в камни, оставив форму. Так они и стояли, как памятники самим себе.

Через месяц их расколдовала Виолета, и тройняшки заколдовали соседей. Женщину они превратили в старуху заклинанием сибириум сиград тибтркум, а её дочь – в кривоносого урода, произнеся ибестиум шамаркестиум.

Тогда появился Морак и крикнул:

– Вы не оставили мне выбора. Проклинать можно, но только чтобы было не заметно, а этого не заметить невозможно! Шаупад диратиум саймурак субестиум куджариум!

– Интилуграм телепортация! – сказала Истидия, одна из тройняшек, но ничего не произошло.

– Что ты с нами сделал? – спросили тройняшки.

– Я заблокировал вашу магию, и теперь вы не можете колдовать. Смертные – вы, заколдованные! – можете делать с ними всё, что хотите, а они вам ничего не могут сделать, – сказал Морак и исчез.

Тройняшки поняли, что произошло, и побежали, но те, кого они заколдовали, догнали их и хорошенько поколотили. Сёстры вернулись домой в синяках.

А тех людей расколдовала Виолета.

– Что ты сделал с тройняшками? – спросила Нильвина.

– Я заблокировал их магию, и теперь они не смогут использовать свои способности.

– Отлично, будет спокойнее в доме. Почему ты раньше так не сделал?

– Это запретное заклинание, его очень трудно снять, для этого нужно особое заклинание…

После этого тройняшки вели себя хорошо и делали всё, что им говорили, были вежливы и помогали родителям, сестре и даже деду с бабушкой. Через месяц примерного поведения Морак их простил и, дав Виолете жёлтую книгу, попросил её:

– Разблокируй их способности.

– Ты уверен?

– Да.

– Я бы не советовала, но как знаешь. Игламагайн тигламагайн искабитоднеформа миэстерио.

– Интилуграм телепортация! – тут же сказали тройняшки и исчезли. Через некоторое время они появились с кучей еды, и после этого вели себя хорошо, не издевались над членами семьи и не были замечены в шалостях.

 

Глава XIII

ДОБРЯКОВЫ

 

Однажды Морак шёл в деревню и вдруг превратился в коня. Он сказал:

– Палтун форма.

После этого он побежал домой и крикнул:

– У нас большие проблемы!

– Успокойся, Морак. Что произошло! – спросила Нильвина.

– Я шёл по улице и превратился в коня.

– Ну и что, какой-то колдун решил подшутить.

– Не какой-то. Я узнал свою магию!

– Ты же не мог сам себя заколдовать.

– Это добрые колдуны, я точно знаю.

– И что в них плохого? В твоих добрых колдунах?

– Они снимают проклятия.

– И что в этом плохого? Почему ты их так ненавидишь?

– Эти проклятия оборачиваются против нас.

– А вот это проблема.

– Давай белый безмолвник!

– Мы его сожгли, когда я стала колдуньей.

– Жаль. Что же делать?

– Вызывай всех.

– Игадириум педириум стеганешь эвеганешь!

– Зачем ты нас вызвал? – спросили они.

– В деревне появились добрые колдуны, – сказала Нильвина.

– Ну и что? – спросил Морвит.

– Они снимают проклятия, и те оборачиваются против нас! – сердито крикнула Шайра.

– Как мы их найдём?

– Заколдуем тройняшек, отправим ходить по деревне, – предложила Абрия.

– Плохая идея, может, лучше её заколдуем? – недовольно сказали тройняшки.

– Нет, это её идея, значит, вас, – решил Морак. – Теперь телепортируемся на улицу.

– Морак, а может, ты вызовешь тех, кому дал способности, чтобы защитить меня?– сказала Нильвина.

– Пять, кому я силу дал, встаньте передо мной, как лист перед травой.

– Где ты взял это заклинание, оно не похоже на другие?– спросила Нильвина.

– Ну, часть я позаимствовал из одной русской сказки…

Пятеро явились и спросили:

– Зачем звал?

– Вы нужны мне, чтобы справиться с добрыми колдунами.

– Так, теперь все возьмитесь за руки или лапы и повторяйте за мной. Илтали милтали терибей шануград тисэюти дитусэюти милославил балударин, – произнёс Морак, и все, взявшись за руки или лапы, повторили за ним.

– Что мы сделали? – спросила Абрия.

– Мы поставили ловушку, – ответил Морак.

Странных людей, вставших в круг с оленями, заметили, и один старик спросил:

– Что вы тут делаете?

Тогда они разомкнули круг и сказали одновременно:

– Амнезия.

И люди забыли о том, что видели.

Тройняшки в виде оленей стали ходить по деревне, а другие колдуны спрятались и следили за ними. Долго ждать не пришлось – одна девочка попыталась расколдовать тройняшек, но не смогла, ей стало плохо, и она упала. Мартуф хотел подбежать к ней, но Морак схватил его за руку и сказал шёпотом:

– Подожди, кто умеет ждать, добьётся большего.

Девочка встала и сказала:

– Игдабитуум тирабитуум ловим заминавим! – и исчезла вместе с тройняшками. Морак приказал колдунам:

– Повторите её заклинание.

Так они сделали и оказались в каком-то дворе. Морак вызвал туда всех, кому подарил способности, и хотел что-то сказать, но его опередила Виолета:

– Имастииай тунаредко! – и тройняшки превратились обратно в людей. Это произошло, пока отец девочки думал, как их расколдовать.

– Шауркес! – сказал Морак, и девочка превратилась в камень.

– Итадрун! – сказал её отец, и с девочки проклятие снялось, а Морак окаменел.

– Моего мужа заколдовывать! Шауркес!– сердито крикнула Нильвина, и тот, кто обернул проклятие против Морака, в свою очередь, превратился в камень.

– Олгубус тирафлекс! – сказала девочка, и Нильвина превратилась в оленя.

– Диратиум саймурак субестиум куджариум! – сказал Морак, оказавшись позади матери заколдованной девочки. Она вышла из дома с четырехлетним сыном и попыталась колдовать, но у неё не вышло. Её сына, вышедшего за ней, Морак превратил в камень. Тогда из дома выбежали еще пять детей, они попытались телепортироваться, но у них не получилось.

Тогда они сказали:

– Мы сдаёмся!

– Пленных не брать! – выкрикнул Морак.

– Морак, пощади их, это всего лишь дети! – сказала Нильвина.

– Убейте нас, это лучше, чем служить злым колдунам! – воскликнула добрая колдунья.

– Тебя вообще не спрашивают! – крикнул Морак и замахнулся на неё.

– Не трогай маму! – закричали её дети.

– Не вмешивайтесь, лучше бегите! Скорее! – крикнула им мать.

– Им некуда бежать, – усмехнулся Морак, когда дети наткнулись на тех, кого он одарил волшебством.

– Она права, – сказала вдруг Шайра.

– Кто? – удивился Морак.

– Нильвина. Их надо пощадить, они могут стать ценными союзниками.

– Мы никогда не станем союзниками! – гордо ответила добрая колдунья.

– Заткнись, – процедила Шайра.

– Почему вы друг друга так ненавидите? – удивилась Нильвина.

– Ты, злая колдунья, и не знаешь? – поразилась добрая колдунья.

– Я не злая! Дегдабус танарок! – сказала Нильвина, и добрая колдунья превратилась в медведицу.

– Оно и видно, что не злая, – с насмешкой сказал её сын.

– Ой, прости… Виолета, расколдуй её! – попросила Нильвина.

– Сама расколдовывай, я не буду помогать добрым колдунам.

– Я не умею! Хотя, может быть… Дигдабин телепортация! – Нильвина исчезла и вернулась с медальоном – Сейчас расколдую!

– Не надо, я сама, – возразила Виолета и расколдовала доброго колдуна, тот – свою жену, а потом они вместе расколдовали детей.

– Игламагайн тигламагайн искабитодеформа миэстерио! Теперь твоя сила разблокирована, – сказала Виолета.

– Спасибо, – улыбнулась добрая колдунья. – Не знаю, как тебя зовут…

– Виолета.

– А меня – Данарана.

– Я Мистерио, – сказал её муж.

– Нильвина.

– Мартуф.

– Абрия.

– Наусина.

– Тинуф…

– Ильвина, – представилась дочь добрых колдунов. – Вы меня первую превратили в камень.

– Прости, – сказал Морак.

– Никогда не слышала, чтобы Морак извинялся, – прошептала Нильвина.

– Ты не знаешь, что держишь в руках, эта вещь объединяет колдунов и подавляет их ссоры, – пояснила Данарана. – А ещё она увеличивает могущество того, кто её держит, и может дать огромную силу смертным…

– Давать такую силу смертным опасно, – возразила Нильвина.

– Смертные недостойны магии! – сердито крикнул Морак.

– Полностью с вами согласен, – сказал Мистерио.

– Ты хороший парень, хоть и добрый, – растрогался Морак. – я тебе кое-что принесу.

Он исчез и вскоре появился с жёлтой книжкой:

– Это единственная книга снятия проклятий, она нам без надобности, прими её в знак примирения.

– Спасибо, – сказал Мистерио.

В это время Нильвина продолжала говорить с доброй колдуньей.

– Разве тебя не учили истории колдунов? – спросила Данарана.

– Я не всегда была колдуньей, раньше я была простой смертной.

– И как же ты стала колдуньей?

– После того, как родились тройняшки. Я тогда трижды умерла.

– Как же ты ожила?

– Тануран меня воскресил.

– Ты и правда была смертной, раз не знаешь, что слово «воскресил» запрещено злыми колдунами. И почему добрые и злые колдуны ненавидят друг друга.

– Почему?

– Когда появились добрые колдуны…

– Злые появились раньше?

– Да, слушай дальше, они стали снимать проклятия, так что они оборачивались против злых. Поэтому злые колдуны нас ненавидят, хотя многие из нас научились уничтожать проклятия. А мы их ненавидим потому, что они стали нас заколдовывать и говорить: «Вы добрые, вы нам ничего не можете сделать…» Тогда-то добрые колдуны и стали накладывать проклятия на злых. Мы ведь тоже это умеем, хотя и хуже, чем вы, злые. А ты что-то говорила о тройняшках.

– Да, а где они? – Нильвина оглянулась и увидела тройняшек, которые лежали и скулили. – Что это с ними?

– Похоже на симптомы нахождения рядом с источником противоположной магии. Это началось, когда ты вернулась с медальоном.

– Игдус пятигас! – сказала Нильвина, и тройняшки оказались в доме Морака.

– У тебя четверо детей? – спросила Нильвина.

– Нет, семеро, ты ещё не видела Игдуину, Шауркана и Шайру, – ответила Данаран, показывая на подошедших детей.

– О, Шайра! – воскликнула Шайра, сестра Морака, и принялась болтать без умолку со своей тёзкой.

 

Глава XIV

НИК

 

Когда Абрии было пять, а тройняшкам – два, у Морака и Нильвины родился долгожданный сын. Его назвали Ник. Своё первое слово он сказал в шесть месяцев. Первый урок Ника прошёл лучше, чем у Абрии и тройняшек. У него с первой и со второй попытки получались заклинания. Он не хулиганил, не заколдовывал предметы, чтобы навредить отцу, и выучил больше заклинаний, чем Абрия и тройняшки.

Ник вообще был смирным и никогда не вредил ни Абрии, ни отцу, ни матери, и заколдовывал он только тройняшек, и то лишь после того, как они заколдовывали его. Ник был молчалив и никогда не разговаривал с обычными детьми и соседями, говорил исключительно с родственниками и знакомыми магами, да и то мало. Но заклинания он любил, сочинял их и учил дни напролёт, для него это было приятнее, чем для других детей игрушки. Когда он родился, он был гораздо сильнее, чем его сестры и все последующие братья в том же возрасте. Стало ясно, что Ник станет самым могущественным из всех детей Морака и даже более сильным колдуном, чем сам Морак.

 

На первом уроке Морак сказал Нику:

– Ну, сейчас мы начнём учиться магии.

– Наконец-то! Я думал, что не дождусь! – радостно крикнул Ник.

– Повторяй за мной…

– Теньквил!

– Откуда ты знаешь?

– От Абрии, она мне рассказывала про свой первый урок.

– А второе заклинание ты тоже выучил?

– Конечно. Теньктабиуз!

– А третье?

– Да. Дезгравитация испортация! – сказал Ник, встал на стену, походил по ней и сказал:

– Ибдих норм, – и встал на пол.

– А ещё что-нибудь знаешь?

– Конечно, знаю. Лабудай икселиум мир Морак! – сказал Ник и превратился в Морака.

– Хорошо, просто отлично! У меня только со сто второй попытки в тринадцать лет это заклинание сработало.

– Это ещё не все. Я могу ещё. Палтун форма! – сказал Ник и принял свой истинный облик.

– Достаточно на сегодня.

– Но ты меня ещё ничему не научил, я лишь показывал то, что умею.

– Ну, хоть в ежа ты превращать не умеешь? – грустно спросил Морак.

– Не умею.

– Отлично! – сказал Морак и открыл в полу люк, на котором было написано: «Люди для тренировки заклинаний» и достал какого-то старика, связанного и с кляпом во рту. – Повторяй за мной: Иголкаколко тиганторипиуз! – и старик превратился в ежа.

– Но здесь только один человек, и ты его уже заколдовал.

– Сейчас достану другого, – сказал Морак и достал из люка связанную девушку-блондинку.

– Иголкаколко тиганторипиу, – сказал Ник, и девушка превратилась в ежа.

В этот момент зашла Нильвина и крикнула:

– Морак, ты опять поймал людей, чтобы тренировать на них заклинания.

– Ну и что, это всего лишь люди.

– Ты опять поймал мою сестру. Поглядите, он ещё и превратил её в ежа!

– Это не папа, а я, – сказал Ник.

– Ты ещё и детей заставляешь! – возмутилась Нильвина.

– Меня никто не заставлял, я сам её заколдовал.

– Не ври.

– Пинариум. Я сам. Балум.

– Аглулета Виолета! – сказала Нильвина, появилась Виолета и спросила:

– Зачем вызывала?

– Морак для тренировок заколдовал мою сестру.

– А мне-то что? Это же не моя сестра, к тому же она смертная.

– Быстро расколдовывай. А то…

– А то что?

– Я расскажу, что ты воруешь…

– Хорошо, хорошо, расколдовываю. Игливниз тарыкаввысь! – сказала Виолета, и сестра Нильвины снова превратилась в человека.

– А что Виолета украла? – поинтересовался Морак.

– Амнезия! – сказала Нильвина. – А теперь этого преврати.

Виолета не стала спорить и превратила ежа обратно в старика. Он воспользовался моментом и улизнул из дома.

– Хорошие у меня родственники, то в козу превращают, то в лошадь, а теперь вот в ежа, – проворчала, вставая на ноги, сестра Нильвины.

– Ты в порядке, Динара? – спросила Нильвина.

– Ты ещё спрашиваешь? Меня превратили в ежа. И ты думаешь, всё в порядке? Ко мне сватался такой богатый парень, когда Морак меня украл.

– Не придумывай. Ты плакала, что тебя никто замуж не берёт, а тебе уже восемнадцать, – уточнила Виолета.

– Уйди! – крикнули Динара и Нильвина.

– Ухожу, ухожу, – сказала Виолета и исчезла.

– Вот была бы я на три года моложе… – вздохнула Динара.

– Морак, давай, – приказала Нильвина.

– Не стану я помогать этой смертной, – поморщился Морак.

– Да ты не можешь, – сказала Нильвина, подмигнув Динаре.

– Я не могу? Смотри! Лапутай нестрадай мостерие! – воскликнул Морак, и сестра Нильвины стала младше на три года.

– А ты говорила, я не могу! – гордо произнёс Морак.

– Хорошо, – сказала Динара, взглянув на себя в зеркало. – Вот бы ещё и мужа.

– Морак, паузу.

– Иквакам буквакам сумасбродисм, мы неходим не часы! – сказал Морак, и время остановилось для всех, кроме него и Нильвины.

– Я решила: устрою сестре свадьбу, – сказала Нильвина и исчезла.

Морак перестал держать остановку времени, и оно пошло с нормальной скоростью. Нильвина спряталась в кустах рядом с дорогой, где шёл парень, который нравился Динаре, и сказала грубым, не своим голосом:

– Хочешь разбогатеть?

– Кто здесь? Демон?

– Ха! Ха! Ха! Нет!

– Дьявол?

– Ты идиот, – сердито сказала Нильвина и вышла из кустов. – Шаукаск диуркас меакас! Тугарниум пигарниум! – сказала Нильвина, и молодой человек оказался в доме её родителей и спросил их:

– Как я сюда попал?

– Ты пришёл свататься к нашей последней незамужней дочери Динаре. Ты без семьи, это не по правилам, но вот это всё решает, – сказал отец Нильвины и Динары, показав мешок с золотом.

– Я не мог… – с испугом сказал парень, в полной уверенности, что он не мог свататься к Динаре.

– …просить её руки, – продолжил он, увидев Динару и влюбившись в неё из-за приворота Нильвины. В тот момент, когда он это произнес, Динара была недовольна, но когда услышала то, что он сказал дальше, заулыбалась.

– Я не мог просить её руки, потому, что я не достоин её: я беден, глуп и уродлив!

– Не принижай себя, – радостно сказала Динара, руку которой он целовал.

– С деньгами у тебя скоро всё будет в порядке, – сказал отец Нильвины деловым тоном.

– Тогда сыграем свадьбу сегодня, сейчас, плевать на традиции – главное, что ты будешь моей, – сказал новоиспечённый жених, схватил Динару за руку и помчался в церковь.

Священник сказал:

– Нет, свадьбу сегодня нельзя, я устал.

– Как нельзя, пойдём, поговорим, – сердито крикнула Нильвина, схватила его и оттащила за церковь.

– Я вас сейчас обвенчаю, и денег мне, служителю церкви, не надо, – сказал священник, выйдя оттуда, и тут же исполнил свадебный обряд.

На следующий день его нашли мёртвым, с раной на спине. Несколько людей, знавших, что Тануран умеет воскрешать, отправились к нему и попросили оживить священника. Тануран исполнил их просьбу.

Оживший священник заплакал:

– Рая нет, ада нет, я всё врал, меня тоже обманули!

– О чём ты говоришь? – спросили люди.

– Я был мёртв и видел, как умершие попадают в мир духов и потом перерождаются.

– Он сошёл с ума, – сказали крестьяне.

– Кто вас убил? – спросила Динара.

– Девушка вонзила мне нож в спину, после того, как оттащила за храм.

– Нильвина? Она не могла.

Появилась Нильвина и ударила Танурана:

– Зачём ты его оживил? Он не хотел венчать мою сестру и этого приворожённого олуха!

– Так это ты нас поженила, и он меня не любит, это действие твоего заклинания! – крикнула Динара и заплакала.

– Амнезия! – сказал кто-то, и все смертные забыли о происшедшем. – Мама, не стоит бить Танурана, ведь ты ему трижды обязана жизнью, и магией.

– Ник, что ты здесь делаешь? Это ты стёр память людям, – сказала Нильвина, обняв сына.

– Да, мама, а теперь пора спать, – сказал Ник и уснул в её объятиях. Нильвина испугалась, перенеслась вместе с ним домой и спросила Морака:

– Что с ним?

– Он спит.

– Это я вижу! – сердито крикнула Нильвина.

– Это переутомление от слишком большого количества заклинаний. Через месяц он проснётся.

– Ты шутишь?

– Вообще-то нет.

– И ничего нельзя сделать?

– Можно, хотя я никогда так раньше не делал. Игинариум сукжин! – сказал Морак, и Ник проснулся.

– Ник, ты не сможешь колдовать целый месяц, – объявил его отец.

– Месяц… – удивлённо сказал Ник и заплакал. Нильвина пыталась его успокоить, но он был безутешен.

 

Глава XV

КНИГА ЗАПРЕТНЫХ ЗАКЛИНАНИЙ

 

Когда Абрии исполнилось двенадцать, произошёл интересный случай. Тройняшки нашли старую толстую книгу с чёрной обложкой, украшенной старинными камнями. На фолианте было написано большими золотыми буквами: «КНИГА ЗАПРЕТНЫХ ЗАКЛИНАНИЙ». Под этой надписью была другая: «Не открывать ни в коем случае».

– Ну что, откроем? – спросила Илук, одна из тройняшек.

– Да открывай уже, – сказала Лукария.

– Погодите, откроем вместе, – предложила Истидия.

Они открыли книгу одновременно, оттуда подул сильный ветер, тройняшки отлетели и ударились о стену. Предметы взлетели на воздух и стали кидаться на них – всё это сделала книга с помощью магии.

– Эсциллахарибдо! – крикнули тройняшки и окружили книгу огнём, но та поглотила огонь. Внезапно на них от книги подул сильный ветер, искривляющий свет, тройняшкам стало плохо, у них заболели шеи. Они не могли говорить и упали на колени.

 

– Запретная книга, ко мне! – послышался чей-то голос, книга закрылась и улетела к тому, кто её позвал. Ветер прекратился, как только она закрылась. Морак, а это был он, сердито крикнул:

– Зачем вы взяли мою запретную книгу?

– Папа, что случилось? – спросила прибежавшая Абрия.

– Они опять набедокурили! Вот вам! – крикнул Морак, открыв книгу и направив на тройняшек. На них опять подул ветер. Абрия, увидев, что сёстрам плохо, подбежала и захлопнула книгу. Морак сказал ей со злостью, открыв книгу на последней странице:

– Наложи на них это заклятие.

– Но они тогда не смогут колдовать!

– Тогда я и тебя накажу! Тоже мне, защитница!

– Нимувей пистей нимувей, – сказала Абрия.

Тройняшки почувствовали, что не могут колдовать.

– Что здесь происходит? – спросила Нильвина, зайдя в комнату с грудным ребёнком на руках.

– Илук, Истидия и Лукария открыли мою Книгу запретных заклинаний!

– И что в этом плохого?

– Что плохого? В ней собраны самые опасные, да ещё и необратимые заклинания!

– Так значит, их нельзя расколдовать? – грустно спросила Абрия.

– Нет, можно, – успокоил её Морак. – Нельзя только восстановить память, стёртую этим заклинанием. А, чуть не забыл, Абрия, ты будешь проверять на них заклинания из запретной книги.

– Но… – начала Абрия и услышала злорадный смех. – Кто это смеётся?

– Запретная книга представила, как им будет плохо.

– Ты ещё заставляешь Абрию над ними издеваться! – крикнула Нильвина.

– Им ещё повезло. Если бы я не подоспел вовремя, книга бы их убила, забрав магию.

– Так магию можно забрать? – испугалась Абрия.

– Да, и тот, у кого её заберут, умрёт в мучениях.

– Зачем ты хранишь эту книгу? Её нужно уничтожить! – сказала Нильвина, и книга заскулила, как собака.

– Она так не думает, – сказал Морак, и книга успокоилась.

– Это в самом крайнем случае. Я слишком люблю эту книгу, чтобы так поступить, – сказал Морак и добавил вполголоса. – К тому же я не знаю, как это сделать.

 

Глава XVI

ВЛАСТЬ ЗАПРЕТНОЙ КНИГИ

 

Кто-то забыл закрыть вход в магическую библиотеку, и в неё пробрался священник. Он нашёл Книгу запретных заклинаний, открыл, и она сказала ему:

– Хочешь стать колдуном?

– А разве это возможно?

– Да, – ответила книга, открывшись на 313-й странице и высветив красным некоторые слова. – Читай!

 

– Наэтэбан теэстебан нувильклетоум тивиклетаум дивиназис испиназис гуманузис испиназис! – прочитал священник, и из книги вырвался небольшой голубой светящийся смерч и стал входить в него.

– Глупец, ты открыл Книгу запретных заклинаний! – крикнула прибежавшая с медальоном Нильвина.

Медальон затянулся в энергетическую голубую воронку, и она стала зелёной. Медальон затрясся, а вместе с ним и Нильвина, и дом, а книга загорелась. На шум прибежал Морак и, увидев горящую Книгу запретных заклинаний, вызвал ведро с водой и вылил на неё. Потом он оттолкнул Нильвину, произошёл зелёный энергетический взрыв, Нильвина, сам Морак и священник отлетели. От взрыва рухнули книжные шкафы, а все волшебные книги разлетелись и ожили.

– Меня уже не спасти, раздай мою волшебную силу, пока от неё ещё что-то осталось, – произнёс кто-то, а Нильвина исчезла.

– Ты что тут делаешь? Из-за тебя пропала моя жена! – закричал Морак священнику и ударил его, но синяк тут же зажил. – Поверить не могу, ты, придурок, стал колдуном!

– Да, я за этим сюда и пришёл, хотя и не знал этого заранее, – сказал священник, вставая и отряхиваясь. – Я понял, что всё, чем я занимался все эти годы – фигня. Я хочу помочь вам, колдунам, спастись от крестоносцев.

Морак посмотрел на книгу, взял её в руки и сказал:

– Уже не чувствую боли, когда беру эту книгу. Её власть ослабела, почти исчезла. Теперь она безопасна, даже детям можно её читать.

На следующий день книга умерла, в ней не осталось магии, только заклинания, и они были по-прежнему опасны. Книга стала обычной, не волшебной и не вечной, как другие колдовские фолианты, и со временем стала разрушаться.

 

Глава XVII

ВЗРЫВ

 

Голос, который услышала Нильвина, был голосом медальона. Она это сразу поняла и переместилась к сестре, которая была на улице. Рядом находилось семь стражников, две маленькие девочки, вор, слепой, девушка и мать Нильвины. Медальон открылся, в нём было что-то светящееся синим светом – это была магия. И она взорвалась с ослепительной вспышкой. После того, как у людей восстановилось зрение, стали происходить странные вещи.

Девочка разозлилась на подругу и крикнула:

– Чтоб ты сдохла! – и, к её ужасу, подруга начала умирать. Вдруг появилась другая девочка и направила на умирающую поток жёлтых лучей, и она поправилась. Потом девочка-целительница исчезла.

– Ну что, молодая колдунья, нужен учитель? – спросил кто-то.

– Я не колдунья! – крикнула девочка.

– А вот и неправда. Ты колдунья, хотя и стала ею недавно.

– Когда это я успела стать колдуньей? Во время вспышки, что ли?

– Да, эту вспышку устроила моя жена. Если не хочешь, чтобы все в деревне узнали, что ты колдунья, будешь учиться у меня, – сказал Морак.

– Вы не можете рассказать всем, что я колдунья.

– Не могу? Люди, слушайте! Здесь колдунья! – закричал Морак.

– Ну, хорошо, я буду учиться у вас.

– Так бы сразу и сказала. Митилабитум карванада битиум! – сказав это, он с девочкой исчез.

Стражники, прибежавшие на его крик и никого не увидев, рассердились. И один из них сказал:

– Чёрт бы побрал этого шутника!

– Лучше бы здесь был ягнёнок! Или поросёнок, – сказал стражник, который был голоден, и вдруг появился поросенок. – Чур, меня! – крикнул он, испугавшись неизвестно откуда взявшегося поросёнка.

– Лучше бы он был жареным, – сказал третий стражник скрипучим голосом, и перед ними появился жареный поросёнок с яблоком во рту и яблоками вокруг него на большом белом блюде. Стражник, недолго думая, стал есть.

– Что-то странное, кажется, все наши желания исполняются, – испуганно сказал четвёртый стражник.

– Ничего подобного! Я вот сейчас скажу: появись, жена! Не появилась же! – сказал пятый стражник, и вдруг услышал:

– Унгарин, почему ты здесь? Ты же дежуришь в другом месте!

– Ой, кажется, ты прав, – сказал пятый стражник и добавил шёпотом:

– Пусть она исчезнет.

– Не думай, Унгарин, что я появилась здесь по твоему желанию, и по нему исчезну.

– Не все, вот облом.

– Вы заметили странные события, которые происходили по вашему желанию? – спросил подошедший священник.

– Нет, святой отец, – испуганно ответили стражники.

– Неправда, вы колдуны, вам дали эту силу, чтобы очистить мир от еретиков, убивающих тех, кого Бог одарил магией, – раздался голос откуда-то сверху.

Стражники посмотрели наверх и увидели ангела, который сказал им, указав перстом:

– Идите туда, Морак вас обучит, – и они побежали в том направлении.

Когда они скрылись из виду, ангел опустился на землю и превратился в Шайру.

– Отличная идея – превратиться в ангела, святой отец, но в следующий раз сам превращайся!

– Спасибо за помощь, Шайра, я не достоин принять её от колдуньи…

Жена стражника крикнула:

– Она не ангел, вернитесь!

– Ты дура! Вилиакан! – крикнула Шайра, и та женщина упала замертво.

– Что случилось? – спросил Унгарин, вернувшись. Увидев жену мёртвой, он воскликнул с гневом:

– Кто это сделал?

– Мне пора. Диудиркам! – сказала Шайра и побежала, на ходу становясь прозрачной, и исчезла, сделав последний шаг.

– Её убил инквизитор, – сказал священник. – Но я знаю святого, который умеет возрождать к жизни, только…

– Скорее веди меня! – перебил его стражник, взвалив жену на плечи.

– …У его магии есть побочный эффект: если тот, кого он воскресил, сделал в жизни что-то плохое, даже убил муху, при возвращении к жизни у него будут ужасные видения…

– Всё равно веди!

– Это незачем. Малутай питай! – сказал священник, и они оказались у Танурана. Он возродил женщину, и та крикнула:

– Тот ангел, которого вы видели, был не ангел, а колдунья Шайра…

– Не волнуйся, всё пройдёт, – сказал её муж.

– Ой, что я сейчас сказала? Как я здесь оказалась? – испуганно спросила женщина.

– Ты умерла, а этот святой…

– Я не… Ай! Ты что.. Ай! – вскрикнул Тануран.

– За свою способность воскрешать он испытывает сильные боли, – покачал головой священник, хотя на самом деле Тануран вскрикивал из-за его щипков.

После этого случая стражник был особенно верен колдунам и особенно их другу Танурану.

Шайра оказалась рядом с вором, который стащил на площади еду у её мужа:

– Зачем ты крадёшь?

Вор испугался и побежал, а Шайра переместилась перед ним. Он испугался и крикнул:

– Колдунья!

– Да, и ты тоже колдун, ты можешь перемещаться, вызывать любые вещи, и тебе больше не нужно воровать.

– Хорошо бы это было так, но…

– Это так! Правда, Мартуф? – громко сказала Шайра, и муж появился рядом с ней.

– Это тот, кого я обворовал! – крикнул вор и побежал. Мартуф переместился перед ним, схватил его, заломал руку и крикнул:

– Ты, вор, будешь учиться у моей жены колдовать, ясно тебе?

– Хорошо, только отпусти!

– Нет, у меня другой план. Вилакариум педун! – крикнул Мартуф и вместе с вором оказался в своем доме. Через мгновение там появилась и Шайра.

– Начнём с самого простого заклинания движения предмета. Повторяй за мной. Элвил! – и предмет влетел к ней в руки.

– Элвил!– сказал вор, и в его руке оказалось золотое ожерелье Шайры.

– Молодец, но красть у колдунов опасно. Теперь поучимся чему-нибудь другому.

Шайра в тот день обучила вора нескольким простым заклинаниям, а также нескольким сильным.

– Идрик дабулдей! – сказала она и стала невидимой.

– Идрик дбулдей! – повторил вор, стал невидимым и увидел Шайру.

– Молодец, мой ученик, ты учишься даже лучше, чем мой муж. – Мартуфу это не понравилось. – А теперь заклинание скорости. Илибиди тирибиди! – сказала Шайра и побежала так, что её не стало видно. Потом остановилась.

– Илибиди тирибиди! – проговорил вор, побежал и вернулся с горшком золота.

– Теперь стань видимым. ИтабудАй! – сказала Шайра и стала видимой.

– ИтабУдай!– сказал он с ударением на у, и только одна его рука стала видимой.

– Неправильно, нужно с ударением на а.

– ИтАбудай! – повторил он опять неверно.

– На вторую а, а не на первую.

– ИтабудАй!– сказал он правильно, но ничего не произошло.

– Ты слабее в обратных заклинаниях, не то, что мой муж.

Довольный Мартуф захохотал.

– Это ты подстроил? – набросилась Шайра на мужа.

– ИтабудАй, – сказал вор и наконец-то стал видимым.

– Молодец! – похвалила его Шайра.

Слепой стал колдуном-самоучкой, очень сильным и злым, как все колдуны.

Мать Нильвины сразу начала учиться колдовать.

Девушка, одна из тех, кто присутствовал при синем взрыве, была грустна и несчастна: она тащила тяжёлые вещи с базара по приказу своего мужа. Она сказала:

– Жаль, что я не колдунья, а то бы я показала этому гаду, за которого меня выдали родители.

– Ты колдунья, – сказала ей девушка, сидевшая на ящике с едой.

– Кто ты?

– Я Нильвина, – ответила девушка, вставая и протягивая ей руку.

– Я не могу пожать твою руку, у меня вещи.

– Да наплюй на них. Велгардио левиосо! – сказала Нильвина, девушка отпустила вещи, и они полетели.

– А ты можешь научить меня заклинанию, чтобы муж улетел в другую страну?

– Конечно, это легко. Дидурариум табурабиум!

– Спасибо! – молодая женщина отправилась домой. Муж, увидев её без покупок, крикнул:

– Где еда?

– Сейчас узнаешь! Дидурариум табурабиум!

– Хочешь проклясть меня? Дура! Ты не ведьма, а то бы я давно тебя убил! – сказал он, продолжая идти к ней.

– Дидурариум табурабиум! – закричала она, испугавшись, что он её убьёт.

Неожиданно муж пропал. Девушка подпрыгнула от радости и завизжала.

– Понравилось? Хочешь у меня учиться? – спросила появившаяся Нильвина.

– Ещё спрашиваешь, конечно, хочу.

– Начнем с простого. Движение предметов…

– Может, с чего-то посложнее?

– Ну, хорошо, невидимость и полеты на метле…

– Отлично!

Нильвина стала её учить. Когда у девушки не получилось, она спросила:

– Может, начнём с простого?

– Нет, ты хотела со сложного, так учи сложное.

Это повторилось три раза, и только потом Нильвина согласилась перейти к простым заклинаниям, и у девушки они хорошо получились.

 

Глава XVIII

СОВЕСТЬ

 

Как-то раз Морвит читал Книгу запретных заклинаний, уже утратившую силу, и наткнулся на заклинание. Но остальная часть страницы выгорела, и было непонятно, для чего это заклинание.

Морак решил прочесть его и узнать.

– Дигидрабиум дидрабиум! – и из него вышла девочка, которую он заколдовал.

Морвит не сразу ее заметил, потом обернулся и спросил:

– Ты кто?

– Я твоя совесть. Зачем ты превратил меня в ежа?

Морвит почувствовал вину. Потом девочка превратилась в мальчика, который сказал:

– Зачем ты превратил меня в собаку?

Морвит почувствовал еще большую вину. А совесть превращалась во всех, кому он сделал плохо. Морвит бросился бежать и столкнулся со своей женой. Она упала.

– Прости! – воскликнул он.

– Что с тобой? – спросила Шайра.

– Помоги мне, за мной гонится совесть!

– У колдунов нет совести. А если бы и была, она бы не могла за тобой гнаться… Откуда этот человек? Ты же превратил его в свинью?

– Зачем ты это сделал? – спросила совесть.

– Так это твоя совесть? Что она может тебе сделать? Агуринав! – Шайра думала, что убила совесть, но та сказала:

– Игаудрид широт! – и проклятие было снято. Совесть откуда-то взяла нож, схватила Шайру и, продолжая превращаться в тех, кому Морвит сделал что-то плохое, сказала:

– Расколдуй нас!

– Я не умею…

– Так научись!

Вдруг появился Морак, схватил совесть за руки, отодвинул её от своей сестры, швырнул её в подвал и сказал:

– Лаукрит шурай! Что это за тварь?

– Это моя совесть. Я от неё избавился, – сказал Морвит.

– Ты сказал об этом без всякого сожаления, ты и вправду извлёк её из себя, – сказал Морак. – Но из-за тебя могла пострадать Шайра!

– Но не пострадала. Да она и не может сбежать, эта совесть.

– Заклинание для извлечения совести? Нужно прочитать, – услышали они голос Ника и бросились к нему. Когда они подбежали, Ник уже заканчивал заклинание.

– Почему ничего не произошло? – спросил он.

– Потому что у тебя нет совести, – сказал Морак.

– Это хорошо!

– Нет, это плохо, люди без совести не сожалеют о своих поступках! – сказала Нильвина.

– Нет, хорошо, мы же плохие, – возразила Шайра. – Я тоже хочу проверить, есть ли у меня совесть, – и она отобрала книгу у тройняшек.

– Дигидрабиум дидрабиум!– произнесла она, и ничего не произошло. – Это просто отлично, у меня нет совести! – сказала она, прыгая от радости.

– Теперь мы! – сказали тройняшки, выхватив у неё книгу, и повторили заклинание. Ничего не произошло.

– Я так и думала, что у нас нет совести, – сказала Истидия.

После этого к книге подошла Абрия. Морак сказал ей умоляющим тоном:

– Хоть ты не читай.

– Хорошо, пап, – ответила Абрия и послушалась отца.

После того, как Морвит вытащил из себя совесть, он стал намного лучше колдовать. Но недолго он радовался. Через 13 дней совесть сбежала и снова стала его мучить, но на этот раз Шайра ему не помогла. Совесть заставила его учиться снимать проклятия. Сначала он пошёл к добрым колдунам, но, так как на их уроках у него ничего не получалось, он вернулся в дом Морака и нашёл Книгу запретных заклинаний. Там было заклинание, с помощью которого можно было переносить проклятия на себя. Совесть заставила его использовать это заклинание. Потом ему надоело расколдовывать людей таким способом, и он перестал слушать совесть. Ночью она послала ему сны, в которых он видел тех, кому навредил. Он почувствовал вину и, как он ни старался противиться голосу совести, он всё-таки продолжал снимать проклятия таким способом. Потом он решил заманить совесть в ловушку и запер её в том же подвале, что и Морак, и крикнул ей:

– Теперь ты не остановишь меня, я буду делать, что хочу! – и захохотал.

 

Глава XIX

ВЕЩЬ ИЗ ПРОШЛОГО

 

– Маукеск пиглариум шауркеск. Мы не часы. Не ходим вперёд, а держим обратный ход, – сказала Истидия, и в её руках появилась Книга запретных заклинаний. Морак выхватил у неё книгу, почувствовав старую магию, а книга сжалась в точку и исчезла.

– Что ты сделала? Откуда появилась книга? Ведь её магия испарилась?

– Я её вызвала из прошлого, когда она ещё обладала магией, и ею никто не пользовался.

– А куда она исчезла?

– В прошлое.

С того момента тройняшки, когда им хотелось почитать Книгу запретных заклинаний, вызывали её из прошлого и читали. Но со временем книгу стало всё труднее вызывать, и ещё труднее – удерживать. Однако, читая Книгу запретных заклинаний, они становились всё сильнее.

Морак использовал это заклинание, чтобы вызвать из прошлого медальон, и его удивляло, почему это так трудно делать. Он не знал, что Нильвина использовала медальон по ночам для работы по дому.

 

Глава XX

КОЛДУНЬЯ-НЕУДАЧНИЦА

 

Инититубия, пятая дочь Морака и Нильвины, сказала своё первое заклинание в семь месяцев. Оно было таким:

– Мама, мама, не крепись, мама, мама, появись!

Нильвина оказалась рядом с Инититубией, а в это время у неё в гостях были смертные – семейная пара. Они, увидев это, закричали в испуге:

– Колдунья!

– Амнезия! – сказал Морак. Но только он успел стереть им память, как Инити произнесла другое заклинание:

– Кукла, кукла, веселись, кукла, кукла, появись! – появилась кукла и упала к ней в руки.

– Амнезия! – повторил Морак, а дочка сказала:

– Не нужна подружка, не нужна игрушка, а нужна грушка! – и кукла превратилась в грушу, а Инити откусила от неё кусочек.

– Амнезия! Не надо, не сейчас, Инити! – сказала на этот раз Нильвина, но Инити продолжала колдовать.

– Ножницы, ножницы. Илтанера ножницы! – сказала девочка, и к ней прилетели ножницы. Только тогда Нильвина догадалась зажать ей рот рукой.

– Убирайтесь по-хорошему, а не то… – не успел Морак договорить, как гости, испугавшись резкого крика, вскочили из-за стола и убежали.

– Вот и всё. Нильвина, можешь её отпускать, – сказал Морак.

Нильвина отпустила Инити, положила её на кровать и вернулась к Мораку.

В это время Инити произнесла:

– Гости, гости, повернитесь и вернитесь.

И они опять пришли, сами не зная зачем, и вошли без стука.

– Вы зачем опять пришли? – сердито спросила Нильвина, а потом поняла, что это из-за Инити. И тихо сказала:

– Давиталсон, – и дочка уснула.

А Нильвина сказала гостям:

– Морак просил вас уйти, потому что боялся, что вы дочку разбудите.

– Но она не спала, – сказала женщина, потом взглянула на девочку и увидела, что та спит. – А Морак не попросил нас уйти, а выгнал с криком.

– Шеремит переваид! – сказал Морак. – Я вас не выгонял и не кричал.

– Ты нас не выгонял и не кричал, – послушно повторили гости.

– Что ты с ними сделал? – шёпотом спросила Нильвина.

– Заклятие доверия, действует пару минут.

– Ты что, нас заколдовал? – спросила гостья.

– Нет, – ответил Морак насмешливо. – Вот видишь, они всему верят, – сказал он жене, и они вместе тихо засмеялись.

– Мы не всему верим, – сказал гость.

– Это я не про вас.

– А про кого?

– Про своих детей, они всему верят, – сказал Морак и шепнул Нильвине ещё тише. – Похоже, время действия заклинания кончилось.

В это время Инити во сне произнесла заклинание, которое принесло ей в прошлый раз куклу, и к ней полетела игрушка. Гостья это увидела, испугалась и закричала:

– Колдовство!

– Да нет же, – сказал Морак.

– А что тогда? – спросил гость.

– Призрак, они всегда предметы по дому двигают, – ответил Морак.

– Как же вы в таком доме живёте?

– Мы уже привыкли, стараемся их не замечать.

Гости в испуге удалились.

– Морак! Что нам делать с Инити, она такая растяпа.

– Ничего, со временем пройдёт.

– А как же разговоры во сне?

– От этого я помочь не могу. Я умею вызвать сновещание, а вот избавлять от него – нет.

– Может, вызовем Виолету?

– Вызывай, но я не думаю, что она поможет, ведь разговоры во сне – естественно и не вызвано заклинаниями.

Нильвина вызвала Виолету, и та попыталась снять проклятие с Инити, но у неё не получилось.

– Думаю, на ней нет проклятия, просто она такая от природы, – сказала Виолета, произнесла заклинание перемещения и исчезла.

На своём первом уроке магии Инити правильно произнесла заклинание, но тарелка, которую она переместила, больно её ударила.

– Почти идеально, только тарелка не должна тебя бить! – сказал Морак и хотел дать ей подзатыльник, но потом передумал, ведь она уже сама себя стукнула.

Инити попыталась ещё несколько раз, и только тогда, когда тарелка перестала её бить, Морак сказал ей:

– Молодец! Я велю Нильвине принести тебе груши, ведь ты их так любишь.

– Теньквил! – повторила Инити, не веря в то, что у неё получилось, и тарелка опять ударила её по лицу.

Морак не удержался и тоже всыпал её, а потом приказал повторять заклинание, пока у неё не получится. С седьмого раза у неё получилось, и Морак похвалил её. Затем велел повторить ещё раз, но тарелка так сильно ударила Инити, что даже разбилась.

– Мискарио тарафлексис! – сказал Морак, тарелка собралась из осколков, он положил её на стол и крикнул:

– Повтори это заклинание ещё раз, пока оно не станет всегда получаться!

– Но папа, я уже устала.

– Никаких «устала», думаешь, я не устаю учить тебя?

– Устаёшь…

– Всё равно повторяй!

Инити повторила ещё семь раз, потом еще семь, потом шесть… У неё закончилась силма, и Морак отдал ей часть своей. Она продолжила, и уже с пятого повтора всё получилось, потом с четвёртого… Урок закончился только тогда, когда Инити перестала ударять себя тарелкой при каждой попытке.

 

Инити стала бояться использовать магию. Когда ей исполнилось пять, Абрия посоветовала ей:

– Исполни заклинание смелости. А то ты даже домашнюю работу выполняешь руками! Ха! Ха! Ха!

– Хорошо, попробую. Саилита поилито вистерио, – неуверенно сказала Инити, а потом радостно закричала:

– Получилось! Абрия, сейчас вызову тебе яблочек. Итушквал матушквал, – уверенно произнесла Инити, но вместо этого появились груши. – Ну да, ты же груши любишь, вот я их и вызвала!

– Нет, груши любишь ты, а я люблю яблоки. Похоже, ты напортачила с заклинанием смелости.

– Ничего подобного! Телепортация…

– Ты куда, Инити?

– Превратить Идиту в коня или в кого получится, – захохотала Инити и быстро сказала:

– Телепортация игавитация!

– У этой девочки сейчас именины, и там много людей. Папа дикариум! – сказала Абрия.

Появился Морак и спросил:

– Абрия, зачем ты меня вызвала?

– Инити напортачила с заклинанием смелости, и сейчас она заколдовывает девочку, рядом с которой куча народу.

– Ты ей посоветовала это заклинание?

– Телепортация… – сказала Абрия, но удар отца сбил её с ног, и она не смогла закончить заклинание.

– Я спрашиваю, это ты её надоумила?

– Да, но…

– Не трогай Абрию! Ибитириум пиларариум! – сказала появившаяся Нильвина, Абрия исчезла, и удар Морака пришёлся по земле.

– Куда ты её дела? – сердито крикнул Морак Нильвине.

– Разве секретность не важнее, чем наказать Абрию?

– Ты права! – сквозь зубы проговорил Морак и произнёс заклинание:

– Идирибай матаебай тиквирк либасома!

Появились Добряковы и спросили:

– Зачем звал?

– Моя дочь Инити наложила на себя проклятие смелости и стала слишком храброй. Нужно…

– …Её расколдовать, хорошо, мы поможем, только где она – вот вопрос.

– Она отправилась туда, где много народа, Абрия знала, куда, но Нильвина её спрятала.

– Абрия, появись! Отец тебя простил, – сказала Нильвина.

Появилась Абрия и сказала:

– Инити отправилась заколдовывать Идиту.

– А заклинание не помнишь?

– Конечно, помню! Телепортация игавитация!– сказала Абрия и переместилась туда. Морак и Добряковы отправились за ней и увидели кучу зверей.

– Не знал, что Инити может такой сотворить, она сильнее, чем я думал, – гордо сказал Морак.

…Вернёмся в это место в тот момент, как там появилась Инити.

Она сказала:

– Идита, ты мне заплатишь за всё, что сделала!

– Как ты здесь оказалась? Я тебя не приглашала, дура!

– Я колдунья, это ты дура! Иголкаколко тигапорипиуз! – сказала Инити, и Идита превратилась в ежа. – Я хотела в лошадь, но сойдёт и так.

– Колдунья! – закричали люди и побежали.

– Надо что-то сделать! Превратись в медведя! Хозоребай! – крикнула Инити, и мать Идиты превратилась в лошадь. – Ага, вот как в лошадь надо превращать. Хозоребай! – и Идита стала жеребёнком. – Так… Мигарбун тиликрун… Отец стал орлом, а я хотела превратить его в черепаху… Ну, не важно. Удигариум тибидариум широт. Получился кот. А я собаку хотела…

Так она заколдовала всех, кто не успел убежать.

– Ой, как плохо, надо людям помочь, – сказали Добряковы и стали их расколдовывать, а Морак, сказав: «Дивыклесибо!» – заблокировал дверь.

Так Добряковы расколдовали всех людей, которые были в доме, сделав себя невидимыми, а Морак с Нильвиной стёрли память людям, затем все колдуны невидимками вышли из дома.

Вдруг Морак упал от боли. Он сказал:

– Тукульбяк воттак! – и боль прошла.

– Ты, Инити, отлично напортачила с этим заклинанием, даже ни капли страха не осталось. Где ты, дура?

– Так я тебе и сказала! Я смелая, а не дура, не скажу! А! – вдруг вскрикнула Инити и оказалась в руках у тройняшек рядом с Мораком.

– Папа, мы тебе её принесли, можем ли мы надеяться на благодарность? – спросили тройняшки.

– Молодцы! Хорошо, я проведу дополнительные уроки по боевым заклинаниям.

– Спасибо, папочка!

– Морак, может, и нашим детям проведёшь уроки боевой магии, а то мы ею не очень хорошо владеем… – попросил отец семейства Добряковых.

– Вы, добрые колдуны, не умеете сражаться. Ну, ладно, проведу, но сначала уроки с тройняшками, а потом с твоими детьми.

– Пап, лучше совместное занятие, добрым колдунам стоит посмотреть на профессионалов! – предложили тройняшки.

– Хорошо, это им будет полезно.

Добряков произнес заклинание, снимающее парализацию:

– Мистерио Тинерио!

В это же время его жена произнесла заклинание, отменяющее проклятие смелости:

– Телукак бурак!

– Прости, папочка, – сказала Инити.

– За что? За то, что ты заколдовала кучу людей, использовала на мне проклятие боли… Да ты просто очень злая и сильная! – похвалил её Морак, а потом добавил уже строже:

– Но больше так никогда не делай!

 

Глава XXI

УРОКИ ВОЕННОЙ МАГИИ

 

Морак провел уроки для своих тройняшек и троих детей Добряковых. (Игдубина, Шауркана и Шайра отказались заниматься.)

– Начнём! – и Морак достал из подвала человека в доспехах с мечом. Он кричал:

– Думаешь, поймал меня, тупой колдун, я изрублю тебя вместе с твоей семьёй!

В этот момент кто-то сказал тихо:

– Маливидай истрадай туркменистай!

Рыцарь перестал кричать, заплакал и сказал голосом обиженной девочки:

– Вы злые, уйду я от вас. Я буду жаловаться, вы меня тут целый месяц держали, – и направился к выходу.

Услышав это, Добряковы засмеялись, а тройняшки сказали:

– Разве это смешно? Эта шутка над охотником на ведьм давно устарела.

– Инити, как ты посмела прийти на дополнительный урок? – крикнул Морак. Дело в том, что Инити случайно переместилась в комнату для занятий и, пытаясь применить боевое заклинание, перепутала его. Морак с помощью заклинания заставил её окаменеть, и она не успела переместиться.

– Что она сделала с охотником на ведьм? Это проклятие обиды, расколдуйте его!

– Зачем? Пусть таким и остаётся, – давясь от смеха, сказал Тинуф.

– Ты что? – одёрнула его Наусина.

– Ладно, пусть остаётся таким, у меня другие есть, на них и потренируемся, – ответил Морак. – Если хочешь, можешь даже уйти с урока, мы не скажем твоим родителям.

– Правда? – обрадовался Тинуф, а потом погрустнел. – Но родители велели учиться…

– Ну, раз родители сказали, значит, нельзя. Я буду учить вас заклинанию силы, – сказал Морак с доброй и радостной улыбкой. Он весь этот урок вел в приподнятом, непривычном для него расположении духа.

– Но мы им и так владеем, – сказал Тинуф.

– А как вы его используете?

– Чтобы пахать…

– Но не в бою же?

– Да.

– Значит, я научу вас использовать его в бою.

Морак достал другого охотника на ведьм. Тот ругался еще хуже предыдущего:

– Дрянные гады, я вас всех замочу! Ты, урод демонический, сволочь, уже год, как меня сюда запихнул…

Сказав заклинание, Тинуф схватил охотника на ведьм и выкинул в окно.

– Молодец, Тинуф! Ты, кажется, любишь холодец?

– Да, люблю, но родители не разрешают его есть, говорят, что для этого нужно убивать невинных животных…

– Вовсе нет! Марквей дэ толле аромис араволье! – сказал Морак, и охотник на ведьм, который собирался залезть в окно и убить их, исчез.

– Расколдуйте Инити, у меня к ней задание по работе, – сказал Морак.

– Но мы не умеем снимать проклятие, наложенное взрослым колдуном.

– Поодиночке не можете. А вместе – да, без труда! – первую фразу Морак произнёс грустно, вторую – весело.

– Аметист милиометист параволе, – одновременно сказали Ильвина и Тинуф, и Инити превратилась из статуи в человека и пропала.

– Вы знаете, что поступаете плохо, издеваясь над рыцарями? – с укоризной сказала Наусина.

– А разве они поступают с нами хорошо? – спросил Морак.

– Нет, но…

– Значит, и мы должны отвечать им тем же.

– Но Иисус говорил…

– Он говорил, что если тебя ударили по одной щеке, надо подставить другую, – перебил её Морак. – Я уже слышал этот бред.

– Это не бред! – уверенно сказала Наусина.

– А что же еще? Бред безумца, и только.

– Но он был великим…

– Безумцем.

– Он обладал огромной силой!

– Но как он её использовал? – с грустью и укоризной спросил Морак.

– Во благо людей!

– Я же говорил, на всякую чепуху.

– Он…

– Как он кончил?

– Его распяли на кресте.

– И ты хочешь того же? Он обладал такой силой, а даже для собственной защиты не мог её использовать. Убирайся вообще отсюда! Далук лабудай! – сказал Морак, и она исчезла.

После этого он долго учил маленькую Ильвину заклинаниям, у неё не получалось, но Морак утешал её, гладил по плечу и говорил, успокаивая:

– Не расстраивайся, у тебя всё получится.

Когда через десять попыток у неё получилось, Морак похвалил её. Затем сказал тройняшкам:

– Теперь будем учить новое заклинание. Абистка анидил, – сказал Морак, и охотник на ведьм упал, корчась от боли. То же самое проделали Истидия, Илук и Лукария.

Морак крикнул охотнику на ведьм:

– Церкум! – и тот упал замертво. – Добряковы, ваша очередь!

– Но убивать людей плохо, – возразил Тинуф.

– Но они же нас убивают? Смотри, один из них уже пытается убить твою сестру.

– Нет! Церкум! – крикнул Тинуф, и рыцарь, прижавший нож к горлу его сестры, упал замертво.

– Я тоже хочу его убить! – сказала маленькая Ильвина.

– Но он уже мёртв.

– А я всё равно хочу его убить!

– Ну, хорошо. Игду Тануран велукеси ан! – сказал Морак и оказался в доме Танурана и попросил его:

– Возроди охотника на ведьм, чтобы его можно было снова убить.

– Ты что? Я не буду помогать в этом деле, пусть лучше он остаётся мёртвым.

– Тануран, ты забыл о нашей сделке?

– Какой?

– Мы добываем еду для тебя и драгоценности для твоей жены.

– Ладно, только пусть в моё отсутствие её кто-нибудь охраняет.

– Микето Мартуф! Мартуф! Охраняй жену Танурана. Илкчбено ютусиз маракаввэлло караусис! – сказал Морак и вместе с Танураном оказался в комнате колдунов.

Тануран воскресил охотника, и тот направился к Ильвине, чтобы убить её. Она много раз произнесла проклятие, но оно не работало. Когда охотник на ведьм почти убил её, Тинуф крикнул:

– Нет! Цер… – но Морак зажал ему рот:

– Если будешь ей помогать, она не научится.

Тогда Ильвина сказала:

– Абистка анидил! – и тот упал от боли. А потом добавила:

– Церкум! – и он умер.

– Молодец, Ильвина, ты овладела сначала сочень сильным проклятием, а затем простым, – радостно сказал Морак.

– Многому вы научили наших детей? – спросила мама Добряковых, появившись.

– Тинуфа – двум, а Ильвину – трём, она оказалась сильнее, чем я думал, – ответил Морак.

– А где же Наусина?

– Она убежала с урока после того, как затеяла спор. Лучше больше не приводите её, она подрывает мой авторитет, – сказал Морак.

Илук захохотала, и он дал ей подзатыльник.

– Не похоже на Наусину, с наших уроков она не сбегала. Сейчас я её вызову.

– Не надо.

– Игибай Наусина! – сказала Добрякова. – Наусина, я недовольна твоим поведением, ты спорила с учителем.

– Но он сказал, что Иисус был не прав!

– В некоторых вещах – да.

– Он заставлял нас убивать людей!

– Каких?

– Охотников на ведьм.

– И ты отказалась?

– Да. Ведь убивать плохо.

– Они заслуживают смерти!

– Это не нам решать, а Богу.

– Да? А где Он был, когда убивали мою сестру? Или моего отца? Я вообще думаю, что Морак и другие язычники правы, а христиане – нет!

– Мама, как ты можешь такое говорить? – заплакала Наусина.

– Живо домой!

– Но… – начал Тинуф.

– Никаких но!

– Пошли, Ильвина, – сказал Тинуф, взял за руку младшую сестру и переместился с помощью заклинания домой.

– Морак, пожалуйста, любыми методами научите Наусину сражаться.

– Как скажете, – усмехнулся Морак, взяв Наусину за руку. Ее мать исчезла.

– Будешь повторять за тройняшками!

– Не буду! – крикнула Наусина, вырвав руку.

– Нет, будешь! – заорал Морак, ударив её по лицу.

– Миратей иззиаморф! – от этих слов Морака у одного из охотников на ведьм появились бородавки, покраснело лицо и посинел нос.

– Повтори!

– Нет!

– Миратей иззиаморф! – сказала Истидия, и проклятие подействовало на Наусину.

– Молодец, Илук, – похвалил Морак.

– Вообще-то я не Илук.

– Прости, Лукария.

– Я Истидия!

– Никак не могу вас запомнить. Диракбус сумекти. Прости, Истидия.

– Снимите проклятие! – крикнула Наусина.

– Мы не умеем снимать проклятия.

– Скажите мне обратное заклинание.

– Нет, пока не заколдуешь его, – сказал Морак, достав ещё одного охотника на ведьм.

Он всё-таки заставил Наусину сделать это. Он хотел достать нового охотника на ведьм, заглянул в подвал, затем залез туда. Воспользовавшись этим, Истидия и Наусина захлопнули люк, но он спокойно переместился из подпола в комнату.

– Чёрт, выбрался! – пробормотала Наусина.

– Кончились охотники на ведьм, – сообщил Морак.

– Отлично! – воскликнула Наусина.

– Придется наловить новых. Илук, Лукария, Истидия, поможете мне. Жаринад тиривай! – сказал Морак и исчез с тройняшками.

– Оставайся тут! – сказала Наусине Истидия перед тем, как переместилась. Наусина попыталась удрать, но ей стало плохо. Она услышала голос Истидии:

– Не получится, у нас стоит защита!

– Чёрт! Придётся здесь торчать! – крикнула Наусина.

 

Когда Морак вернулся с дочками и охотниками на ведьм, он обучил девочек, в том числе Наусину, ещё нескольким заклинаниям.

 

В тот же день в деревеньке, где жил Морак, названной по имени феодала Ивановкой, появились четверо чужаков. Их звали Лудвил Мауташ, Тигвера да Ли, Марвей дэ Толли и Микрфафий Безродный. Все они были колдунами, и все, кроме последнего, были чистокровными, из древних родов. Микрфафий, первородный колдун, был у них на службе. Что же им здесь понадобилось?..

Морак в это время проводил с тройняшками и детьми Добряковых дополнительное занятие по военной магии. Вдруг четыре колдуна ворвались к нему в дом и крикнули:

– Сдавайся и отдай нам свою библиотеку, ты в меньшинстве!

– Неужели? Ребята, покажите им…

– Ты думаешь, кучка детей нас остановит? – захохотали колдуны.

– Нет, но мой план состоит в другом…

– Имлай илитай дигерио! – сказали дети. Пока взрослые колдуны смеялись над ними, думая, что Морак заставит их драться с малышнёй, дети в это время вызвали родителей Добряковых, Нильвину, Виолету, Мартуфа и, конечно же, Шайру. Всерьёз приготовились к сражению только бесстрашные тройняшки.

– Абистка анидил!– сказала Истидия, и Марвей дэ Толли упал, корчась от боли.

– Микираувиск акавиаябрыск! – быстро произнесла Тигвера да Ли, и у него всё прошло.

– Проклятие смерти второго круга… Она не могла знать. Она не может быть такой могущественной, ей всего 9 лет… – сказал Марвей.

– Нет, может, – возразил Морак. – Она станет магом третьего круга, и она не одна такая…

Марвей дэ Толли, не дослушав, исчез.

– Миратей изиаморф! – сказала Илук, и у Тигверы да Ли появились бородавки, посинело лицо и покраснел нос.

– Мелюзга, ты мне за это ответишь! – чуть не плача, прошипела Тигвера да Ли, потом крикнула: «Миарквей тилиадей!» – и исчезла.

– Идиаборан тиокван! – сказал Ник, и Лудвил Мауташ упал и покрылся язвами. Потом он, пробормотав какое-то заклинание, исчез.

– А я готов служить тебе, Морак, я их не люблю, они заставили меня идти против тебя…

– Детки Добряковы, ваша очередь.

– Может, не надо? Лауркум телепорта… – начал Микрфафий Безродный.

– Диакуфия квирах! – быстро сказал Морак, и Микрфафий Безродный перестал говорить перемещающее заклинание, поняв, что это бесполезно.

– Диратиум саймурак субестиум куджариум, – сказали дети Добряковы.

– Маулкубиум! – добавил Морак.

– Спасибо, идиот, теперь я могу сбежать! Лауркум телепортация изофрация! – сказал Микрфафий Безродный, но ничего не произошло.

– Что вы со мной сделали? – спросил он в испуге.

– Мы заблокировали твою силу, и ты больше не будешь использовать ее во зло, – сказали Добряковы.

Микрфафий Безродный заплакал.

– Маловато будет, надо над ним поиздеваться. Сабукариум дог! – сказал Морак, и Микрфафий Безродный превратился в собаку.

– А мне можно? – спросила Илук.

– Да издевайтесь сколько хотите!

– Ура! – закричали тройняшки.

– Имитирио петирио! – сказала Илук, и Микрфафий Безродный превратился в кошку.

– Теперь я. Хозоребай! – сказала Истидия, и он стал конём.

– Матвушь переопушь! – добавила Лукария, и он превратился в девушку с каштановыми волосами и зелёными глазами, красивую, но в старом синем платье, которое было ей велико.

– Прекратите! – потребовал Микрфафий Безродный.

Вдруг появилась Тигвера да Ли, поискала глазами Микрфафия и спросила его самого, превращённого в девушку:

– Ты Микрфафия не видела?

– Я и есть Микрфафий! – сказала девушка уродливым и странным женским голосом.

– А почему ты себя не расколдовал?

– Потому что… – но он не закончил, так как она произнесла заклинание и исчезла вместе со слугой.

 

Глава XXII

БИБЛИОТЕКА

 

– Решено, надо перенести библиотеку, – сказал Морак. Так он и поступил.

А на следующий день вместе с семьёй переместился туда для чтения волшебных книг. Почитали, поучились, собрались домой. Но Инити сказала:

– Я лучше пешком, а то вдруг я себя заклинанием не туда занесу.

– Ты что, с ума сошла! Так быстрее и проще, да ты и дороги не знаешь, живо перемещайся! – сказала ей Абрия.

– Хорошо, – неохотно согласилась Инити, но не переместилась вместе со всеми, а осталась в библиотеке. Потом она слезла с дерева, на котором была спрятана библиотека, и пошла налево:

– Сюда, кажется. Здесь дом. Ой, собаки!

Она вошла во двор, наткнулась на каких-то людей и спросила:

– Не знаете, как добраться до деревни Ивановка?

– Ты что, сумасшедшая? Мы разбойники, грабим людей, у нас не спрашивают дорогу. Что у тебя есть?

– У меня есть магия! Иголкаколко тиганорипиуз! – сказала Инити, и тот, кто с ней говорил, превратился в ежа. – Опять в ежа! А я в коня хотела…

– Колдунья! – закричали разбойники в испуге и побежали от неё.

– Стойте! Вы не ответили! Как там заклятие неподвижности? А, дискабиум тиаскабиум минерв! – сказала Инити, и разбойники превратились в коней.

– Если вы мне скажете, как пройти в Ивановку, я вас расколдую, – сказала она ежу, наклонившись над ним.

– Не знаем мы, – ответил ёж.

– Так бы сразу и сказали, а то: «Мы разбойники, у нас не спрашивают…» – сказала Инити и пошла в том же направлении.

– Эй, ты куда, а расколдовать!

– Во-первых, я не умею, во-вторых, ты не сказал, где деревня.

– Это ты, Мирвар, сказал: «Вот девочка, совершенно беззащитная, давай её ограбим, стражи из Дольтского графства здесь не ходят». Вот тебе и беззащитная! – сказал один из коней и толкнул другого копытом.

– Ты сказал: из Дольтского графства? – переспросила Инити.

– А ты оттуда? Я знаю, где оно, – сказал Мирвар.

– Ты же не можешь нас расколдовать, зачем нам говорить тебе? – спросил тот, кто ударил Мирвара.

– Это вредно для меня, и папа бы никогда не позволил… Ну, ладно! – Мабудай не страдай вопа алидай опа! – и проклятие с Мирвара перешло на неё, она превратилась в жеребёнка. – Ну, хоть что-то у меня получилось. Палтун форма! – и она опять превратилась в человека.

– А меня так можешь? – спросил собеседник Мирвара.

– Могу, но не буду.

– Почему-у? Почему-у? – стали спрашивать те, кого она заколдовала, и пошли за ней.

– Ты разговариваешь с лошадьми, ты что, сумасшедшая? – спросил ее человек с каштановыми волосами, тёмно-голубыми глазами и небольшой чёрной бородой.

– Это не кони, а заколдованные мной разбойники… Ой. Проговорилась! Как там стирают память? Мигивариум бигивариум! – закричала Инити, и тот человек превратился в девушку. – Ой, не то. Ладно, сойдёт и так! – сказала девочка и убежала.

– Искад миркаск! – сказал тот человек и превратился в самого себя.

– А, ты тоже колдун! Можешь нас расколдовать? – спросил один из разбойников.

– Да, но не просто так.

– Что тебе нужно?

– Вы должны бороться с инквизиторами и охотниками на ведьм.

– Но…

– Я не только вас расколдую, но и дам вам за это силу.

– Согласны!

– Только это проклятие необычное, поэтому я не могу его полностью снять…

– Это как? – спросил разбойник, превращенный в коня.

– Макутрашь витрашь! – разбойник превратился в человека, встал на четвереньки и сказал:

– Ой, я чувствую запахи так же хорошо, как когда я был…

– Это пройдёт, – успокоил его колдун, а потом тихо добавил:

– Может быть…

Тем временем Инити попала в деревню и спросила у красивой голубоглазой девушки, как называется эта местность.

– Фридриховка, – ответила девушка. – А ты что здесь делаешь?

– Иду домой, в Ивановку, я отстала от своих.

– Такой деревни я не знаю. Ты случайно не упала с лошади? – спросила девушка и схватила её за руку.

– Не стоило так делать. Матриахат дибудрион шавурай лиотрин! – сказала Инити и вырвалась. – Ой, не то заклинание, но у тебя всё равно будут проблемы! – Инити убежала.

– Мелкая думает, что она колдунья, – сказала девушка.

Через некоторое время на деревню напали те разбойники, убили инквизиторов и охотников на ведьм, а жителей взяли в плен. Когда один из разбойников попытался схватить ту девушку, которую заколдовала Инити, колдун с тёмно-синими глазами оттолкнул его.

Разбойник спросил:

– Зачем ты её защищаешь?

– В ней есть зачатки магии. Никому её не трогать! – приказал колдун.

Когда разбойники ушли из деревни, он спросил девушку:

– Ты знаешь, куда она ушла?

– Ты о девочке-колдунье? Не знаю.

– Береги себя… и узнаешь, – сказал колдун и с помощью заклинания исчез.

 

Глава XXIII

АЛХИМИК

 

Инити забрела в деревеньку, где смертные побеждают колдунов и ведьм. На неё набросились всадники.

Она схватила меч и порезала себе руку, потом сказала:

– Пелаарит шаром! – но её рана не зажила с помощью заклинания. Всадник засмеялся:

– И не пытайся, ведьма, не получится, – сказав это, он схватил её.

– Я не ведьма, а колдунья! – сердито крикнула Инити. – Я правильно произнесла заклинание, почему оно не сработало?

– Оно сработало, но здесь оно бесполезно, – сказал всадник, посадив её к себе на седло.

– Отдайте её мне! – послышался чей-то громкий голос, и в голову всадника полетела колба с какой-то жидкостью цвета топлёного молока с чёрными крошками. Такие же колбы бросили и в других всадников. Инити попыталась вырваться, пробормотав:

– Не поможет, как же…

Но всадник, вёзший девочку, ударил её по голове, и она потеряла сознание.

Инити очнулась в незнакомой комнате. Пахло чем-то странным. Она спросила:

– Где я? Почему так болит голова?

– Ты в моей лаборатории, – ответил тот же голос, который приказал отдать её, но он звучал тише, чем в прошлый раз.

– Вы кто?

– Я алхимик-неудачник. Не могу даже серебро превратить в золото, а воду – в эликсир жизни…

– А что вы можете?

– Могу превратить сталь в алхимий.

– Во что?

– Это металл…

– Из которого сделаны мечи всадников? – закончила за него Инити.

– Да.

– Почему рана не заживает? – спросила Инити, взглянув на свою руку.

– Я могу это вылечить, – сказал Алхимик и полил её рану жидкостью цвета молока с чёрными крошками, и она тут же зажила.

– Вы не неудачник, вы создали металл, который может убивать колдунов и жидкость для исцеления ран.

– А ты, видимо, искусная колдунья?

Инити так и покатилась со смеху. Удивлённый Алхимик спросил:

– Что смешного?

– Я только один раз правильно произнесла заклинание.

– Не преуменьшай свои достоинства.

– Вы правы, я несколько раз произнесла правильные заклинания. Но вы намного удачливее меня!

– Я всего лишь создал алхимий…

– Я думаю, вы способны на большее! Что вы умеете?

– Я не умею превращать сталь в золото, только в алхимий, а из воды не могу сделать эликсир жизни, только эликсир молодости…

– Но ведь это лучше, чем эликсир жизни, это вещество колдуны пытались создать тысячи лет!

– Ты и правда так думаешь? – с надеждой спросил Алхимик.

– Пинариум! Да! Шагрибай!

– Что ты сказала?

– Проклятие правды и обратное к нему заклинание.

– А знаешь…

Вдруг один из всадников, напавших на Инити, вбежал в лабораторию и крикнул:

– Ты спрятал колдунью! Я тебя убью!

Алхимик кинул в него колбу, похожую на те, которые он швырял в других всадников. Посетитель успокоился.

– Что вы с ним сделали?

– Я умею не только варить эликсир молодости, который позволяет мне жить, не старея, уже 150 лет, но и жидкость, превращающую чужих верных слуг в моих.

– Вы намного сильнее, чем думаете! Почему вы служите этим людям?

– Когда я был моложе – мне было всего девяносто – меня поймали за занятия алхимией и хотели сжечь на костре. Меня уже привязали к шесту и подожгли подо мной сено. Но один воин попробовал меч из моего алхимия и понял, что это лучше, чем всё, что он видел раньше. Он сообщил об этом начальству, и мне предложили службу в обмен на жизнь, и я…

– Вы согласились!

– Да, а что мне оставалось? Умереть? А потом я изобрёл средство для превращения чужих слуг в моих, испытал на воинах, и оно с первого раза сработало.

– Ладно, мне пора. Подумайте над тем, что я вам сказала. До свидания! – сказала Инити и исчезла.

– А она права… Сбегу от них, пусть узнают Могвила в истинной красе… – сказал Алхимик и взял колбу с жидкостью для превращения чужих слуг в своих.

 

В тот день, когда Инити не вернулась, Морак и Нильвина переместились в библиотеку и застали там Ника, который всё это время читал книгу.

Морак спросил:

– Инити здесь?

– Нет, она пошла пешком, – спокойно ответил Ник, продолжая читать заклинание о превращении людей в деревья.

– И ты её не остановил! – сердито крикнула Нильвина.

– Зачем? Пусть сама решает свои проблемы, тогда она станет сильнее.

– А если она не справится?

– Тогда умрёт.

– И тебе всё равно? – воскликнула Нильвина. – Она же твоя сестра.

– Да. Мам, ты же знаешь, что у меня нет совести.

– Отправляйся её искать!

– Нет, Нильвина, подожди… – начал Морак.

– Мама, слушай отца. А я буду читать.

– Нет, Ник, ты не понял, – сказал Морак. – Ты пойдёшь искать сестру, но позже, когда я вызову всех…

– Малакай беридай тимириум! – сказал Ник, и появились все колдуны из деревни. Только тройняшки не переместились – они вышли из тайной секции библиотеки.

– Спасибо, Ник. Теперь отправимся искать Инити на мётлах.

Колдуны разделились и полетели на поиски колдуньи-неудачницы. Морак и Мартуф прилетели в ту деревню, где Инити гостила у Алхимика. Морак зашёл в его лабораторию как раз в тот момент, когда Могвил собирался выйти. Испуганный Алхимик швырнул зелье в Морака, а тот в это время накладывал на него проклятие. Алхимик, поняв, что перед ним колдун, вылил на себя красную жидкость из другой колбы и исчез. Колба со светящейся жидкостью попала в Мартуфа. Он только успел спросить:

– Что это? – как тут же превратился в ребёнка лет трёх и заплакал.

– Молодильный эликсир? Отлично, нужно забрать содержимое лаборатории, оно нам может пригодиться. Идигириум га! – сказал Морак.

Появилась Шайра и спросила:

– Ты нашёл Инити?

– Нет.

– А зачем тогда меня вызвал?

– Я обнаружил молодильный эликсир. Нужно забрать все из лаборатории.

– А что это за ребёнок?

– Мартуф.

– Ты что, заставил моего мужа выпить молодильный эликсир?

– Пинариум. Нет, в него случайно попала колба.

– Ладно, сейчас отправлю… – сказала Шайра и зевнула. – Игдибириум шиган пидикан видилахан, – от этого заклинания все колбы, пробирки, графины и пергаменты быстро закружились в воздухе и исчезли. В это время в лабораторию вбежал охотник на ведьм и кинулся к Мораку с мечом. Морак, сказав какое-то заклинание, схватил меч, но поранился об него. Колдун разозлился и крикнул:

– Бекдурар далулай! – воин взорвался, а меч, который был у него в руке, остался на полу.

Морак подобрал его, повертел и сказал:

– Хороший меч.

Шайра взяла на руки мужа, превращённого в ребёнка, отправилась к его родителям и рассказала, что произошло. Они не поверили и засмеялись.

Шайра сказала:

– Морак! Дибибиум так! – и появился её брат.

– Какое зелье в него попало? – спросила Шайра.

– Идилиум! – произнёс Морак, и в его руке появилась такая же пробирка. Он вылил часть содержимого в рот матери Мартуфа, несмотря на её сопротивление, и она немного помолодела. Потом убрал и закрыл пробирку, сказав:

– Хватит с тебя, количество зелья ограничено.

– А сколько там пробирок? – спросила мать Мартуфа, взглянув на себя в зеркало.

– Всего триста девяносто девять.

– А на сколько хватает одной пробирки?

– С её помощью можно взрослого мужчину превратить в ребёнка, а старика – в молодого.

– Значит, оно может сделать меня молодой?

– Да.

– Дай! – крикнула мать Мартуфа, пытаясь выхватить у Морака зелье.

– Отдам, если не расскажешь, что мы колдуны.

– Не расскажу, дай! – говорила она, продолжая тянуть руки к зелью, которое Морак прятал за спиной, не понимая, чего он требует взамен. Он отдал, и она с жадностью допила содержимое пробирки, помолодела и только потом сообразила, что именно обещала.

– Шайра! – сказал Морак.

– Что?

– Обучи своего мужа колдовству.

– Ну вот, опять…

– Мартуф колдун? – удивился отец Мартуфа.

– Да. Поэтому Морак его на мне и женил, – ответила Шайра.

– Значит, мы тоже колдуны?

– Нет, – ответил Морак.

– Тогда один из нас – колдун? – не сдавался отец Мартуфа.

– Да нет же!

– Тогда как?..

– Он первородный – рождённый от двух смертных, но обладающий магией. Так и появляются новые роды, или кланы колдунов.

– И ваш род так появился?

– Нет, наш клан древнейший, он всегда обладал магией! – сердито крикнул Морак.

– Прости, – испуганно прошептал отец Мартуфа.

 

Глава XXIV

БЕЗГОЛОВЫЕ

 

После этого Морак переместился к Нильвине, и они полетели искать Инити вместе. Наступила ночь, они решили приземлиться на ночлег и увидели всадников, которые напали на них. Морак сказал:

– Малуулик педай! – и у одного из всадников отлетела голова. Вдруг послышался громкий смех. Это смеялась отрубленная голова. Она сказала:

– Ты кому хотел отрубить голову? Она родилась отдельно от тела. Ха! Ха!

– Так это безголовые! Нильвина, осторожнее, у них мечи колдовские, они могут убивать колдунов, летим отсюда!

 

– Велгалдио левиосо! – сказала Нильвина и взлетела на метле. Один всадник бросил в неё меч, поранил её, и она упала. Морак поймал голову, которая отлетела из-за его заклинания, и сказал всадникам:

– Остановитесь!

– Стойте! – крикнула голова, безголовые отъехали и закричали:

– Отдай голову нашего отца! – и стали бросать мечи в Морака, но ни разу не попали.

– Я предлагаю обмен!

– Какой? – спросил один из всадников.

– Отпустите мою жену, а я отдам вам эту голову.

– Ладно! – ответил тот же всадник, Нильвину отпустили, и она взлетела. А Морак бросил голову тому, кто с ним разговаривал. Тот поймал голову, приложил к шее отца и надел какой-то амулет.

– Что это? – спросила Нильвина.

– Не твоё дело! – ответил безголовый.

– Может, поговорим об этом за ужином? – спросил тот, чью голову держал Морак.

– Ты что, папа? – крикнул тот же всадник.

– Я знаю, что говорю. Понимаешь? – последнее слово он произнёс с особой интонацией, и сын успокоился.

– Давайте, – сказала Нильвина.

– Лучше не надо, – сказал Морак.

– Что может с нами случиться? Они нас отравят?

– Очень может быть.

– Нет, клянусь! – обещал всадник, который, очевидно, был главным у безголовых. – Когда вы еще сможете поужинать с графом?

Они отправились в замок безголовых. Красивая девушка в зелёном платье обработала белой жидкостью рану, нанесенную Нильвине мечом, и рана тут же зажила. У девушки был такой же амулет, как у отца безголовых. Нильвина спросила её:

– Зачем тебе этот амулет?

– Он держит голову и скрывает рану, – ответила девушка.

– Значит, ты тоже безголо…

– Да, я тоже безголовый всадник, это проклятие передаётся всем потомкам проклятого.

– А почему ты сказала «всадник»?

– Все безголовые – всадники. Хорошо держатся в седле.

– Кстати, это скорее дар, чем проклятие, – девушка сняла голову и поменялась головами с другой девушкой, подошедшей к ним.

– Кто это?

– Мы с сёстрами используем медальон обмена, чтобы поменяться головами.

– Прошу к столу! – крикнул граф, хозяин дома.

Нильвина переместилась за обильно накрытый стол. Там была жареная курица с яблоками, запеченный кабан с яблоком во рту, жареная на вертеле рыба, фазан на подносе, окруженный грушами, индюк, бык и корова с теленком. Морак ел без аппетита, очевидно, не доверяя хозяину. Тот сказал:

– Боишься, что отравлю?

– Я не дурак, чтобы вам верить.

Потом Морак попробовал какое-то мясо, и по его лицу было видно, что оно ему понравилось, но потом он стал сердитым и грустным и сказал:

– Мне кажется, у нас проблемы.

– Морак, что это? – спросила Нильвина, которая тоже попробовала это мясо, и оно ей показалось очень вкусным, оно испытала то же чувство, как тогда, когда Морак дал ей силу, забранную у тройняшек.

– Это мясо колдуна.

Нильвина тут же выплюнула кусок и спросила:

– Вы что, хотите нас съесть?

– Нет, зачем же, – усмехнулся хозяин. – Знаете, почему мы такие? Такие безголовые?.. Наш предок умолял могущественного колдуна спасти его от смерти, и тот спас его, но лучше бы он этого не делал…

– Почему?

– Не перебивай! Когда предка хотели казнить, он подменил топор на вот этот, – хозяин достал чёрный топор, – этим топором ему отрубили голову. А когда люди разошлись, он встал и забрал свою голову. Теперь из-за этого колдуна мы, потомки казнённого, теряем головы, причём в прямом, а не в переносном смысле. И сейчас мы сделаем то же с вами, колдунами, – закончил хозяин, и два всадника схватили Нильвину. Он пошёл к ней с топором, а два других всадника попытались схватить Морака. Но были отброшены его заклинанием.

– Думали, что мы доверимся вам? Идиоты! – сказал Морак, и под потолком появились летящие на мётлах Шайра и мать Нильвины, которая переместила дочь к себе на метлу. Они улетели, а Морак достал из кармана метлу, увеличил её и тоже полетел.

В него успели выстрелить из лука, и он упал. Вдруг появилась Истидия и сказала:

– Игамагаштайн перетивайн! – и безголовый, стрелявший из лука, стал молодеть…

– Что ты с ним сделала? Ведь молодеть – это не плохо! – сердито крикнул Морак.

– Это не хорошо, смотри, отец! – ответила Истидия. Безголовый превратился в ребёнка, потом в младенца и, наконец, исчез.

– Отлично, откуда ты узнала это заклинание?

Истидия показала книгу, часть обложки которой была красивого зеленого цвета, а другая часть – чёрного, и в месте сшивания кожа была в форме разных по размеру кривых треугольников.

– Книга редких заклинаний… Вы её нашли и смогли использовать?

– Да я нашла и использовала это заклинание матаморф дизабиуса.

– Жабрудай дилкабиум! – сказала Илук, и другой безголовый покрылся морщинами, превратился в старуху и со странным звуком лопнул.

– Молодец, Истидия.

– Папа, ты меня уже хвалил, – возразила Истидия.

– А ты кто? – обратился он к дочери, использовавшей заклинание старости.

– Я Илук. Папа, ты опять нас путаешь.

– Ну, прости, Илук.

– Игдила пудрукис иглавикис! – сказала Лукария, и безголовые мужчина и женщина поменялись телами.

– Обмен телами? Лукария, это по-настоящему сильная и тёмная магия, я не мог себе представить, что ты владеешь заклинаниями такого уровня. Дигзариум атоловито! – от этого Лукария вспыхнула синим светом.

– Что ты со мной сделал? – спросила она.

– Ты уже закончила обучение и не обязана учиться у меня. И подчиняться моим приказам.

– Отлично, если я сделаю так же, ты и меня избавишь от обучения. Игдила пудрукис иглавикис! – сказала Илук. И другая безголовая поменялась с безголовым.

Морак сказал:

– Дигзариум атоловито!– и Илук вспыхнула таким же синим светом.

– Теперь ты, Истидия, – приказал Морак.

– Нет, я не буду.

– Империус! – крикнул Морак.

– Ладно. Игдила пудрукис иглавикис! – произнесла Истидия, но ничего не произошло.

– Тогда расколдуй себя.

– Идилабатуум! – сказала Истидия, и проклятие повиновения перешло на одного из безголовых. По приказу тройняшек он схватил девушку, которая исцелила Нильвину. Но внезапно появившаяся Нильвина надела на неё амулет и крикнула:

– Не трогайте её!

– Жабрудай дилкабиум! – сказала Илук, и топнула ногой от злости. – Она должна была превратиться в старуху и умереть. Почему ничего не произошло?

– Я дала ей амулет, защищающий от проклятий, – сказала Нильвина.

Илук сорвала амулет, но он опять оказался на шее у девушки.

– Этот амулет нельзя украсть. Вот если бы я могла снять проклятие, наложенное на её предка… – сказала Нильвина, и Книга редких заклинаний переместилась к ней и открылась на предпоследней странице.

– Что это за заклинание? Дикрай дэ толи магуоли тирзутоли макрушь! – прочитала Нильвина, и амулет, поддерживавший голову девушки, упал, но голова её осталась на месте.

Девушка дотронулась до своей шеи и воскликнула:

– Спасибо, я и не думала, что когда-нибудь стану нормальной…

Илук попыталась пронзить её мечом, но Нильвина сказала:

– Дибутай! – и девушка исчезла.

Илук и Лукария собрали все мечи и исчезли вместе с ними, а Истидия принесла отцу жидкость, вылечившую рану Нильвины, и Морак тоже исцелился. Он с Истидией собрал все амулеты и зелья и захватил топор, которым хозяин хотел отрубить голову Нильвине.

Ночью тройняшки встретились в том же доме, и Лукария спросила:

– Истидия, зачем ты специально завалила заклинание?

– Я и вправду не могу его использовать…

– Почему?

– Потому что не хочу!

– Но…

– Я хочу продолжить обучение, хотя ради него и нужно подчиняться его дурацким правилам и слушаться дурацких приказов. Зато теперь он вас не будет обучать, а я…

– …ты нам всё расскажешь?

– Конечно, мы же никогда не соблюдали строго этих правил!

– А-а, – послышался чей-то стон.

– Кто ты? – спросили тройняшки хором.

– Я тот, кого вы превратили в девушку…

– А, так мы тебя избавим от мучений! – сказала Лукария.

– Стой, не убивай его! – крикнула Истидия.

– Почему?

– Быть девушкой, помня, что ты был мужчиной – хуже, чем смерть! Кстати. Дилагай милагай тирай дракила.

– Что вы со мной сделали? – спросила, появившись, девушка, которая была всадником без головы, а потом стала обычным человеком.

– Ты не сможешь покончить с собой и попросить, чтобы тебя убили, – изрекла Истидия. И тройняшки со смехом исчезли.

На следующий день Нильвина позвала тройняшек, но явилась одна Истидия. Нильвина заволновалась. А Морак сказал:

– Они не появятся, потому что закончили обучение.

– Но им всего девять лет!

– Они стали слишком могущественными, и обучать их дальше опасно.

– Какое же заклинание они использовали?

– Обмен телами. Я даже не мог представить, что существует такое тёмное заклинание.

– Что же в нём плохого?

– Оно может убить тех, кого меняют телами…

– И что?

– Может убить одного из них. Или засунуть две души в одно тело, а пустое умрёт… В общем, оба пострадают.

– Две души в одном теле – и правда, плохо. Но это только один из вариантов.

– Они стали могущественнее меня, и их опасно обучать. Я не верну их, и не проси.

 

Глава XXV

НИДЖАБА

 

Мистерио вёз Танурана на метле. Вместе с ними летела и жена Мистерио Данарана. Они устали, приземлились и увидели девушку с пустым, бессмысленным взглядом. Она открыла рот – там были мелкие острые, как у хищника, зубы.

– Это зомби, – сказал Тануран.

– Как мы можем ей помочь? – спросила Данарана.

– Я знаю только один способ – убейте её, а я воскрешу.

– Если это единственный способ, тогда ладно. Макшеловекто! – сказала Данарана, и девушка умерла.

– Эй, что вы сделали с моей Энтани? – закричал мужчина, вышедший из дома, и побежал к ним. Но прежде чем он добежал, Тануран воскресил Энтани.

– Кто ты, некромант? – спросил тот мужчина.

– Я возродитель, возрождаю мёртвых, а вот ты, я думаю, некромант, превративший эту девушку в зомби, – сказал Тануран.

– Я её оживил.

– Может, ты и хотел её оживить, но ты превратил её в зомби, лишил её воли, свободы, даже способности мыслить. Спроси её, она подтвердит.

– Он сказал правду, я не могла думать и подчинялась твоим приказам, – сказала Энтани.

– Нет, они заставили тебя так сказать, я не мог…

– Нет, мы не заставляли. Как можно? – удивилась Данарана.

– Но теперь, когда со мной всё в порядке, я на тебя не злюсь, – успокоила мужа Энтани.

– Как ты можешь не злиться, он превратил тебя в зомби?! – спросила девушку Данарана.

– Как можно так поступить со своей любимой? – спросил Мистерио.

– Я думал, что воскрешаю её. Я бы отдал свою силу за способность воскрешать…

– Я думаю, что некроманта можно сделать возродителем, – решительно сказал Тануран.

– Как?

– Данарана, вызови Ника.

– Может, не стоит? – спросила Данарана.

– Нет, стоит!

– Хорошо. Албудай Ник, – сказала Данарана.

– Как вы, жалкие добрые колдуны, смеете меня вызывать?! – крикнул появившийся Ник.

– По-моему, они не такие уж и добрые, – возразил муж Энтани.

– А что они сделали?

– Убили мою жену!

– Я думал, что вы добрее, – примирительно произнёс Ник. – Зачем звали?

– Мы хотим знать, как превратить некроманта в возродителя.

– Вы что, просите меня об этом, я что, по-вашему, добрый? – яростно крикнул Ник.

– Да ты, наверное, не умеешь, – прищурился Тануран.

– Что ты сказал? Я прекрасно знаю, как это делается!

– Ну, и как?

– Нужно поменяться небольшой частью магической силы. Ты легко очистишь малую долю его магии, а вот превратить его магию с помощью кусочка твоей – намного сложнее.

– А как это сделать? – спросила Данарана.

– Вот, на, читай, – сказал Ник, протянув ей обрывки книги.

– Но это…

– Это Книга запретных заклинаний. Вернее, то, что от неё осталось. Диадириум педириум, – сказал Ник, и книга открылась на нужной странице, а сам он с помощью заклинания исчез.

– Придётся использовать запретную магию, – вздохнула Данарана.

– Но не все запрещенные заклинания плохи, – попытался утешить её Мистерио.

– Но не в этом случае. Идимуж! Идимуж! – грустно произнесла Данарана, и сначала из некроманта вылетела тёмно-зелёная дымка, затем светлая – из Мистерио. Затем Данарана направила в Мистерио тёмную дымку, а светлую – в некроманта.

– Так, Мистерио, ты легко победишь зло, которое я в тебя заключила, а вот некроманту придётся сложно. Он должен совершать добрые поступки.

– Как тебя зовут? – спросил Мистерио некроманта.

– Ниджаба. А вас, колдуны?

– Мистерио.

– Данарана.

– А тебя, возродитель?

– Тануран.

– Зачем вы сюда прилетели? – поинтересовался Ниджаба.

– Мы ищем Инититубию, дочь колдуна, правда, злого, но помочь надо.

– Вы летите, а я останусь с Энтани.

– Ты же должен делать хорошее, чтобы стать возродителем, помоги им, – попросила Энтани.

– Хорошо, полечу с вами.

– Я тоже хочу! – сказала Энтани.

– Ладно, я тебя возьму, – сказала Данарана, позволив ей сесть на свою метлу, а на метле её мужа полетели Тануран и Ниджаба.

Некоторое время они летели спокойно, а потом услышали крики людей и стали снижаться.

– Зачем мы спускаемся? – спросил Ниджаба.

– Люди в беде, – ответила Данарана.

– Ну, и наплевать на них!

– Ниджаба! – сказала его жена.

– Ну, ладно, Энтани, помогу, помогу. Снижайтесь быстрее, идиоты, людям нужна помощь!

– Ниджаба!

– Ну, хорошо, простите! Пожалуйста, летите вниз быстрее.

– Мы не обижаемся, – улыбнулась Данарана.

– Говори за себя! – сквозь зубы процедил Мистерио.

Они приземлились, уменьшили мётлы и спрятали их в складках одежды, затем Мистерио спросил бегущих крестьян:

– Что случилось?

– Оборотень! – закричал один из бежавших.

– Вы уверены?

Люди не ответили. Мистерио сказал:

– Диоскерил миоскерио дивилпос! – и вокруг них и того человека появилось защитное поле. Крестьянин испугался и закричал:

– Меня схватили колдуны, помогите!

– Мы добрые колдуны, мы не поймали тебя, а защищаем! – обиженно сказала Данарана.

– Что вам от меня нужно? – спросил тот человек.

– Когда появляется оборотень? – поинтересовался Мистерио.

– В полнолуние.

– Только в полнолуние?

– Да, а как обычно?

– Он превращается в волка и больше ни в кого? И его укус превращает в оборотня?

– А как же, разве бывают другие оборотни?

– Это не оборотень.

– А кто же?

– Иглигиум, – сказал Мистерио, и в его руке появилась открытая чёрная книга с клыками. Он показал запись в книге:

– Вот здесь чёрным по белому (то есть красным по белому) написано, что полнолунник в полнолуние превращается в волка. Есть редкие виды, которые превращаются не в волка, а, например, в медведя. Всем детям передаётся это проклятие. Его укус превращает людей в полнолунников. Он боится серебра, огня, его можно убить, отрубив голову.

Они отпустили крестьянина и долго искали полнолунника. Данарана хотела убить его, но Ниджаба опередил её и отрубил полнолуннику голову.

– Нужно удостовериться в том, что он никого не укусил и он здесь единственный полнолунник, – предупредил Мистерио.

– А нельзя снять проклятие с укушенного? – поинтересовался Ниджаба.

– Нет, это проклятие нельзя снять, – ответил Мистерио.

– А как обнаружить оборотней, то есть полнолунников? – не унимался Ниджаба.

– Ну, если попытаться его расколдовать, он будет гоняться за тобой, пока не убьёт. Это слишком опасный способ, попробуем другой.

– Какой?

– Раздадим всем жителям серебряные монеты.

– Может, и меня проверим?

– Нет, тебя не кусал полнолунник, к тому же у магов к его укусам иммунитет.

– Имтавушь шаван! – сказал Мистерио, появились серебряные монеты, и он стал раздавать их людям.

Тут к нему подошёл какой-то человек и спросил:

– Вы кто такие?

– Мы путешественники, – удивленно сказал Мистерио.

– Зачем вы сюда пришли?

– Мы ищем дочку знакомого, она отстала и заблудилась…

– А может, она уже вернулась домой?

– Вряд ли.

– Мистерио, отправься туда и проверь, у меня такое чувство, что он прав, – предложила Данарана. Мистерио достал метлу, увеличил её и улетел, забыв о том, что его видит человек.

– Амнез…– испуганно начала Данарана.

– Не стирай память, я никому не скажу.

– Хорошо, – согласилась Данарана.

Мистерио, прилетев в Ивановку, нашёл там Инити и спросил:

– Где ты была? Почему не вызвала нас, когда вернулась? А что это за девочка с тобой?

– Я не вызвала, потому что боялась перепутать заклинание, – Инити ответила только на один вопрос.

Мистерио вызвал Морака и других колдунов, кроме Данараны. Морак закричал на Инити, произнеся заклинание: «Мивала тум!» – но ничего не произошло. Морак спросил удивленно и радостно:

– Ты смогла использовать заклинание вызова? Как тебе это удалось?

В этот момент Данарана вызвала Мистерио и спросила:

– Она там?

– Да. А ещё она смогла защититься от проклятия Морака. Этот человек был прав. Спасибо за идею, не знаю, как тебя зовут…

– Милкудан. А вас?

– Мистерио.

– Данарана.

– Тануран.

– А тебя, красавица? – спросил Милкудан, обращаясь к Энтани.

– Энтани.

– А я Ниджаба, её муж, – сердито сказал некромант.

Вдруг раздались крики, и с помощью заклинаний колдуны и люди переместились в чащу леса, откуда слышались вопли. Они увидели вампирку с карими глазами, безумным и злым выражением лица. Она была красива, но рычала, как животное.

– Я думала, что у вампиров глаза красные, – удивленно сказала Данарана.

– Не время её рассматривать, она опасна,– возразил Мистерио, и вдруг увидел, что Милкудан убил вампирку, вонзив ей в сердце осиновый кол. Тут к ним вышли десять вампиров с карими глазами. Один из них, видимо, главный, сказал:

– Мы пришли с миром, мы не убиваем людей.

– А она разве не одна из вас? – спросила Данарана.

– Была, но сошла с ума.

– Интересно, почему?

– Как мы уже сказали, мы не пьём человеческую кровь, а довольствуемся кровью животных. Она отвратительна на вкус, от неё боли и…

– От этого у вас карие глаза?

– Да, но это ещё не всё. Ещё мы не можем маскироваться под людей и, если мы превратимся в летучих мышей, то не сможем вернуть свой облик…

Вдруг послышался шум, и на поляну упала летевшая на метле уродливая женщина с чёрными растрёпанными волосами. Она встала и, отряхнув пятую точку, на которую упала, спросила, обращаясь к Мистерио и его спутникам:

– Вы ведьмы, как и я?

– Нет, колдуны.

– Жаль, тогда я полетела.

– Постойте, вы же вампиры! – воскликнула она, показав крючковатым пальцем с длинными грязными ногтями на группу вампиров. – Почему у вас глаза карие?

– Мы пьём кровь животных, – ответила одна вампирка.

– И у вас боли, потери памяти…

– Да. Откуда ты знаешь?– радостно и удивлённо спросила вампирка.

– Я сталкивалась с подобными симптомами, и, думаю, могу излечить…

– Вы можете излечить все последствия употребления крови животных?..

– Нет, причину болей и потерю памяти, а также полную потерю рассудка, – сказала ведьма и достала колбу с жидкостью голубого цвета, в которой сверкали капли не смешавшейся с ней светло-голубой жидкости. – Это исцелит память, можешь взять, – сказала ведьма вампирке.

Та выпила зелье и с удивлением произнесла:

– Уже четыреста лет я не чувствовала себя так хорошо: я помню, кто были мои родители, и голова совсем не болит.

– А что ты хочешь взамен? – спросил главный вампир.

– Выпейте вот это, – сказала ведьма, достав из сумки десять колб с тёмно-зелёной жидкостью, в которой плавали капли светящейся салатной жидкости.

– А что это? – осторожно поинтересовался предводитель вампиров.

– Не важно! – сказала вампирка, избавившаяся от головной боли, и вместе с восемью другими вампирами подбежала к ведьме. Выхватила у неё колбу и выпила зелье. Так же поступили и остальные, кроме вожака. На секунду глаза у них стали такого же цвета, как жидкость, даже с искрами салатного цвета.

– Латуареск! – крикнула ведьма, и колба полетела к главному вампиру и влила ему в рот зелье, несмотря на его сопротивление. С ним произошло то же, что и с другими вампирами.

– Что ты с ними сделала? – спросил Мистерио.

– Они будут подчиняться моим приказам, а, когда действие зелья закончится, всё забудут.

– Вот бы и мне такое зелье, – мечтательно проговорил Ниджаба.

– Пожалуйста, – согласилась ведьма, подлетела к нему на метле и попыталась влить в рот зелье. Отодвинув колбу рукой и чуть приоткрыв рот, он пробормотал сквозь зубы:

– Не выпить, а взять.

– Это нельзя! – ответила ведьма, отлетев и спрятав зелье.

– А зачем они тебе? – спросил её Мистерио.

– Уничтожить охотников на ведьм.

– Но в ближайшей деревне их нет.

– Это я проверю!

– Но вне лесной тени вампиры сгорят…

– Это не проблема! – заверила его ведьма и взмахом руки вызвала дождь над деревней. – В атаку, мои вампиры! Ищите охотников на ведьм!

Вампиры так и сделали, нашли прятавшихся в деревне охотников на ведьм, выпили их кровь и наутро чувствовали себя лучше, но ничего не помнили.

 

Глава XXVI

ПОЛНОЛУННИК

 

Из леса колдуны и их спутники пошли пешком и наткнулись на троих вампиров, пьющих чью-то кровь. Когда они подошли к ним и приготовились к бою, одна вампирка повернулась к ним и сказала:

– Мы ни с кем не хотим сражаться, и мы не убивали этого человека.

– Он что, сам умер? – насмешливо сказал Ниджаба.

– Да! – крикнула вампирка и, зарычав, побежала к Ниджабе, а тот достал нож.

– Прекратите! – сказал Мистерио и встал между ними. – Она говорит правду, вы что, не чувствуете запах тления?

– Ну и как, нравится? – спросила Данарана.

– Нравится? – крикнула вампирка и, зарычав, ринулась к ней.

– Игди битрум! – сказал Мистерио, вампирка отлетела и сильно ударилась о дерево, а другие вампиры продолжали пить кровь, как ни в чём не бывало.

– Это старая, испорченная кровь, она отвратительна, но это лучше, чем быть монстром, – сказала вампирка, лёжа на боку с поджатой ногой.

– По-моему, вы всё равно монстры, – заметила Данарана.

– Не зли меня, – спокойно сказала вампирка, не меняя положения.

– Но вы злитесь от слов, не направленных на обиду…

– Быть вампиром – проклятие, и мы не можем сдерживать гнев.

– А почему твои друзья не обратили внимания на то, что происходит? – спросил Милкудан.

– Мы ели, и, чтобы не злиться, не отвлекались, – сказал другой вампир.

– А почему сейчас перестали?

– Кровь кончилась, – ответил третий вампир.

– И вы мне ничего не оставили! – закричала вампирка и напала на него.

– Но чтобы пить свежую человеческую кровь, не убивая людей, надо просто купить её, – сказал Милкудан.

– Ты думаешь, люди продадут её? – спросила вампирка, перестав царапать вампира, которого она уложила на землю. – А свою продашь?

– Нет, так дам, – сказал Милкудан и порезал себе руку, вампирка бросилась к нему и чуть не укусила, но Мистерио схватил её голову, и она стала жадно пить капающую кровь, а когда та перестала течь, сказала:

– Кровь свежая, но со странным привкусом. Та, которую я пила до того, как научилась сопротивляться жажде, была вкуснее.

Вампиры воспользовались советом Милкудана и, к своему удивлению, нашли много желающих, и у них появилась свежая человеческая кровь.

Колдуны собрались уходить. Милкудан сказал:

– Я останусь в лесу!

– Ты уверен? – спросила его Данарана.

– Да.

Он остался один, а все остальные ушли или улетели. Когда взошла луна, Данарана сказала:

– Я волнуюсь за этого человека. Вдруг с ним что-то случилось, пойду, посмотрю.

Она прилетела в лес и услышала, что Милкудан кричит. Она приземлилась и спросила:

– Милкудан, что с тобой?

– Не подходи, я опа-асен! А! А! А! У! А! У!

Она с ужасом увидела, что его волосы седеют, и на всём теле появляется серая шерсть, зубы становятся острыми, а ногти превращаются в когти.

 

– Ты полнолунник! – закричала Данарана и побежала, забыв про метлу.

– Да. А! У! – сказал Милкудан. Через секунду он окончательно превратился в волка и кинулся за ней. Когда он почти догнал Данарану, она вспомнила про метлу. Села на неё и сказала:

– Нелтуо Оссо! – и стала взлетать. Но Милкудан прыгнул и поцарапал её, сбив с метлы.

– Идибириум! – сказала Данарана и исчезла, оказавшись рядом с Мистерио. Он испугался и спросил:

– Что случилось?

– Милкудан – полнолунник! Он напал на меня.

– Отлично, давайте его убьём, – предложил Ниджаба.

– Он не хотел быть таким, и он не может не нападать на людей.

– Убьём его, и нет проблем.

– Нет, он слишком хороший человек.

– Он не человек!

– Я наложу на амбар заклинание неразрушимости, он будет превращаться в амбаре и никому не навредит, – решила Данарана и подбежала к амбару. – Еливиоло тиракандиум!

– Теперь придётся его искать! – сказал Ниджаба.

– Помоги им его найти, – попросила его Энтани.

– Ни за что, я уже много чего сделал, и ловить оборотня не входит в мои планы. Убить – пожалуйста, но не ловить. Я не идиот!

Мистерио и Данарана полетели искать Милкудана. Они быстро нашли его в лесу, и он в прыжке опять поцарапал Данарану. Мистерио разозлился и крикнул:

– Штирукан эвер! – Милкудан упал и заскулил.

Вдруг появился огромный волк со сверкающими, как две луны, глазами. Он подбежал к Данаране и сказал:

– Мелкабай сей! – и Данарана с мужем стали падать.

– Разве полнолунники колдуют? – спросила удивлённая Данарана, падая.

– Не знаю, в справочнике этого не написано, – сказал Мистерио, открыв в книге страницу про полнолунников. Они попытались поднять мётлы вверх, но у них не получалось. Тогда они вдвоём сказали:

– Миуси ильвация телепортация!

– Даурсек иларек! – сказал волк в это же время, и они не переместились.

– Сиптеибеия Морак! – крикнула Данарана в последний момент, прежде чем волк набросился на неё.

Появился Морак и сказал:

– Шаулкайрак! – волку стало плохо, и он упал на бок.

– Миутилад политир! – произнёс волк и встал. А Добряковы, поднявшись с земли, наконец, взлетели.

– Еутуса мой! – проговорил волк, и Данарана с Мистерио начали со спины покрываться серой, как у волков, шерстью.

– Тирлилад шаумистерио дивелтиз! – в отчаянии говорила Данарана, пытаясь остановить превращение, но только замедляла его. То же происходило и с Мистерио. А когда волк начал накладывать проклятие на Морака, тот сказал быстрее него:

– Диратиум саймурак субестиум куджариум! – и проклятие волка не сработало.

– Элкибай миэлкибай, – позвал Морак, и появились все его дети, кроме выгнанных тройняшек, а также Нильвина и все служащие ему колдуны и ещё какая-то девочка с чёрными волосами. Виолета и несколько стражников сняли проклятие, обращающее Данарану и Мистерио. Они отправили Милкудана в приготовленный амбар. В это время красивая девушка, которую обучала Нильвина, парализовала колдовавшего полнолунника. Она спросила:

– Что с ним делать?

– Этого туда же, куда Добряковы отправили первого, – приказал Морак. – Интересно, почему он умеет колдовать, в отличие от других оборотней? Кстати, название «полнолунник» не очень, правда? Оборотень – куда проще и понятнее.

 

Глава XXVII

ОСОБЫЙ ОБМЕН

 

…Когда Инити исчезла из дома алхимика, она оказалась в другой деревне, ближе к Ивановке, но всё равно достаточно далеко от неё. Она увидела рыжую девочку с распущенными волосами, очень красивую, без веснушек, с ярко-голубыми глазами, в зелёных штанах на подтяжках и голубой жилетке с короткими рукавами. И она была босиком.

На девочку напали стражники, а она, скрючив пальцы, сделала такое движение, будто схватила что-то, и из стражника вылетела и рассеялась душа. Потом она произвела такие же манипуляции, только двумя руками, и из двух стражников вылетели души. Она затряслась, будто ей трудно было их удерживать, сжала пальцы обеих рук в кулаки, поместив большие пальцы под четырьмя другими, и души сжались и исчезли. Она проделала то же и с другими двумя.

Но тут к ней сзади подошёл охотник на ведьм и с криком: «Ведьма!» – хотел ударить её горящим факелом. Но Инити крикнула:

– Нет! Имизантропия булгай тавираст! – и все стражники и охотники на ведьм повалились мёртвыми по кругу, ногами к той девочке.

– Спасибо, ведьма! – сказала девочка и побежала.

– Я не ведьма, я колдунья!

– Извини.

– А куда ты бежишь?

– Меня здесь знают, нужно… – начала она и столкнулась с белокурой девочкой с длинной косой и сине-голубыми глазами. Раздался звук, похожий на слабый разряд молнии… откуда-то выбежали стражники, схватили рыжеволосую девочку и зажали ей рот кляпом. Инити хотела её помочь, но белокурая девочка быстро шепнула:

– Не помогай ей, вот она я.

– Ты хочешь сказать, что можешь меняться телами?

– Да.

– Это невозможно!

– Тогда возьми мою руку, – сказала девочка, и Инити прикоснулась к ней с таким же звуком, похожим на слабый удар молнии. Инити увидела себя и услышала свой голос, говоривший:

– А ты не верила.

– Не может быть, – сказала Инити и поняла, что говорит не своим голосом, а голосом белокурой девочки. Она опустила глаза и увидела, что на ней зеленое платье, как у той девочки. Она подбежала к луже и, заглянув в неё, увидела отражение белокурой крестьянки. Она потрогала своё лицо, руки, ноги, волосы, а когда вернулась к лицу, сказала:

– Теперь поменяй обратно.

– Зачем, мне твоё тело нравится, – сказала девочка, посмотрев на руки и ноги Инити.

– Тебе слабо…

– Что ты сказала, мне слабо? Да я лучший теломен в деревне и в городе, даже в стране, да и вообще во всём мире! – крикнула она сердито, затем подошла к Инити и приказала:

– Дай руку!

– Я передумала, мне понравилось это тело, – сказала Инити, рассматривая свои новые руки.

– Дай руку! Я тебе сказала! – закричала девочка и схватила ладонь Инити, которая спрятала её за спину, и они опять поменялись телами.

– Ну, что, а ты говорила, я не смогу! – заявила она с гордостью.

– Велгардио левиосо! – сказала Инити, взлетела и сказала в полёте: – Повелась, я взяла тебя на слабо.

– Спускайся, не трону.

– Не спущусь, мне и здесь хорошо, – весело сказала Инити и вдруг стукнулась лбом о летящую ворону и от этого упала. Девочка, желая помочь ей, протянула руку, а Инити, подумав, что она опять хочет заполучить её тело, отстранилась, поднялась прыжком и крикнула:

– Не походи ко мне! А то…

– Я не собираюсь меняться с тобой телами, смотри, вот рука, что в ней опасного? – спросила девочка, посмотрев на руку, которую она сделала своей вместе с этим телом.

– Что может быть опасного? Это рука теломенки, она может забрать тело!

– Я могу дотрагиваться, и не меняясь телами, – сказала девочка и схватила руку пятящейся от неё Инити. Ничего не произошло.

– Ну, хорошо, я тебе верю.

– Как тебя зовут?

– Инити. А тебя?

– У меня нет имени. Ну, вообще-то есть, но оно дурацкое…

– Какое? Мне всё равно, даже если оно дурацкое.

– Не будешь смеяться?

– Не буду.

– Жаба.

Инити захихикала. Жаба попыталась поменяться с ней телами, но Инити вовремя увернулась.

– Я же говорила, что ты будешь смеяться над моим именем! Жаба – это так смешно… – сказала девочка и заплакала.

– А почему тебя так назвали? Ты ведь совсем не похожа на жабу, – сказала Инити, гладя её по плечу.

– Это ведь не моё тело, то есть я не в нём родилась, а в другом, которое было всё в прыщах и бородавках. Все надо мной смеялись, пока однажды, в шесть лет, я не столкнулась с девочкой, которая меня обижала. Я услышала ругательства, которые она произносила моим голосом, и поняла, что мы с ней поменялись телами. Я захотела стать красивой, как она, и одновременно насолить ей и стала кричать, что я ведьма. Не знаю, почему, мне поверили и бросились с вилами, а та девочка, в моём теле, просила, чтобы не поранили её тело, и называла моё имя, говорила, что мы с ней поменялись телами. Тогда я подбежала к ней и снова поменялась телами, её поймали и сожгли. Также я поступила и с другими, и потом надо мной перестали смеяться. Взрослые, охотники на ведьм, поняли, что я умею меняться телами, и стали меня преследовать. Тогда, чтобы выжить, я поменялась телом с матерью, которая меня никогда не любила и называла уродиной. Я в её теле убежала из деревни, а её поймали в моём теле и, несмотря на то, что она говорила правду, ей не поверили и казнили. А когда они поняли, что ошиблись, было уже поздно – я была далеко. Нет, белокурые не в моём вкусе, лучше стану черноволосой, – перебила она сама себя и прикоснулась к проходившей мимо девочке – не красивой, но с приятной наружностью, черными, растрепанными кудряшками и зелёными глазами.

– А ты как здесь очутилась, могучая колдунья? – спросила Инити та черноволосая девочка, повеселев в новом теле.

– Могучая? Да я неудачница, не умею даже самого простого и путаю заклинания…

– А как же тебе удалось убить всех этих охотников на ведьм и полететь?

– Ты права, это блуждание сделало меня сильнее! – радостно воскликнула Инити.

– Какое блуждание?

– Мой отец перенёс библиотеку…

– При чём здесь блуждание?

– Подожди, сейчас расскажу… библиотеку волшебных книг в другое место, мы переместились туда, чтобы выучить новые заклинания…

– Теперь понятнее…

– Не перебивай! – крикнула Инити и продолжила рассказ. – И я, когда устала учиться, осталась и решила пойти пешком…

– Ты могущественная, но дура!

– Почему это?

– Зачем идти пешком, если умеешь перемещаться и летать?

– Я боялась перепутать заклинание и оказаться не там!

– Ты могла бы переместиться оттуда в нужно место!

– Я об этом не подумала…

– Ты вообще ни о чём не думала. А твой отец, наверное, волнуется…

– Ой, точно, отец убьёт меня! – испуганно сказала Инити. – Что же делать? Что же делать?

– Не может же отец убить родную дочь.

– Ты не знаешь моего, он может.

– Но что он тебе, такой могущественной, сделает? Ты ведь и летать можешь, и сражаться с охотниками на ведьм, а я – только причинять боль и меняться телами.

– Он куда могущественнее меня. Нужно вспомнить заклинание, чтобы вернуться домой, – в панике твердила Инити, продолжая бегать по кругу с того момента, как жаба сказала, что её отец волнуется. – Палтум форма? Нет, не то. Эслсцилохарибд? Не то. А, мисваидай де итолии! – и они вместе с Жабой исчезли.

 

Глава XXVIII

ВТОРОЙ АЛХИМИК

 

Они оказались в странном месте, где повсюду стояли колбы с разноцветной жидкостью.

Инити предположила:

– Похоже на алхимическую лабораторию.

– Ты что, уже была в лаборатории? – удивлённо спросила Жаба. Ей было очень любопытно, Инити хотела рассказать об алхимике, но вдруг раздался голос:

– Это и есть химическая лаборатория, – сказал старик, подошедший к ним сзади.

– А что вы здесь делаете? – поинтересовалась Жаба, во все глаза уставившись на колбы с зелёной жидкостью и драгоценности.

– Превращаю золото и бриллианты в нечто более ценное, – ответил старик.

– Что может быть ценнее золота и бриллиантов? – спросили одновременно Жаба и Инити, первая – весело и с любопытством, вторая – со злостью из-за того, что она не знает.

– Сейчас покажу, – сказал алхимик, взял бриллиант размером с голову котёнка, положил на серебряное блюдо, потом взял трясущейся рукой графин с красной жидкостью и капнул на драгоценный камень. Бриллиант вспыхнул красным пламенем и превратился… в яблоко. Старик взял его и откусил.

– Просто великолепно! – воскликнула Жаба.

– Глупо превращать бриллиант в еду, он стоит дороже, – заметила Инити, подумав, что алхимик выжил из ума.

– Ты не права! – засмеялся алхимик. – Ты можешь съесть бриллиант? А?

– Нет.

– А можешь накормить им свою сестру Абрию, которая обожает яблоки?

– Нет. Откуда вы знаете про Абрию?

– Не задавай вопросов, колдунья.

– Как вы узнали, что колдунья я, а не она?

– Она теломен, её настоящее тело умерло в Ивановке 90 лет назад, а она не хочет взрослеть.

– Это неправда, я сейчас поменяюсь с вами телами! – крикнула Жаба.

– Я стар, а ты не хочешь становиться старой, тем более, мужчиной, стариком. Поэтому я и не пил уже 60 лет назад эликсир молодости, – сказал алхимик, указав на голубую жидкость в колбе, но другого оттенка, чем у предыдущего алхимика.

Инити решила проверить, правда ли это эликсир молодости, взяла колбу, открыла её и вылила содержимое ему на голову, и он из лысого старика превратился в молодого красивого парня с чёрной бородой, чёрными волосами и серыми глазами.

– Я предвидел, что ты так сделаешь… – улыбнулся алхимик.

 

– Откуда ты узнал, сколько мне лет? – спросила Жаба.

– Так это правда? – изумилась Инити.

– Да! Заткнись!

– Ты меняешься телами с девочками, чтобы всегда оставаться ребёнком, а ты уже далеко не девочка, вернее, если бы не менялась телами, была бы взрослой, даже старой.

– Так ты из Ивановки? Я как раз туда и иду! – сказала Инити, когда до неё дошёл смысл слов алхимика.

Жаба решила переменить тему:

– А что вы делаете с золотом?

Вместо ответа на её вопрос алхимик взял золото, положил его в ту же тарелку и, капнув тёмно-зелёным зельем из другого графина, с ярко-зелёной вспышкой превратил золото в железо.

– Вы превращаете золото в железо?

– Да, во время голода, который сейчас царит в деревне, золото и бриллианты бесполезны, еда важнее.

– А для чего железо?

– Из него делают оружие против демонов, которые придут сюда через 27 дней.

– Но вы же можете предупредить людей, и они уйдут из деревни…

– Нет, мне, алхимику, безумцу и пророку, никто не поверит. Поем-ка я супа из бриллиантов. Только сначала превращу их в суп, – сказал алхимик и, накидав в фарфоровую тарелку несколько довольно больших бриллиантов, капнул каплю синей жидкости, по капле светло-зелёной, салатной и жёлтой и снова три капли синей – и в тарелке вместо блестящих камней появилась уха.

– Делали бы что-нибудь полезное, например, превращали вино в воду, – посоветовала Инити.

– Это я тоже делал, – сказал алхимик.

– А откуда взялась вода для супа? – поинтересовалась Жаба.

– Она была в тарелке! Кхе! Кхе! – сказал алхимик, уплетая суп. Инити хотела стукнуть его по спине, думая, что он подавился, но он захохотал. – Я не подавлюсь, я умру через двадцать восемь дней в битве против демонов. Скорей бы они напали! – сказав это, он снова засмеялся.

– Вы хотите умереть? – удивилась Инити.

– Нет. Ха! Ха! Ха! Ха!

– Пойдём отсюда, этот псих начинает мне надоедать, – шепнула Инити Жабе.

– Сами припёрлись, и сами на хозяина жалуются, – захихикал алхимик, у которого оказался острый слух.

– Нет, я ещё посмотрю, – сказала Жаба, уставившись на колбы.

– А я говорю, пошли! – крикнула Инити и дёрнула Жабу за руку. А та, схватив молодильное зелье, нечаянно пролила его себе на лицо.

Инити в испуге пробормотала:

– Шагрубай магрубай бу!

– Ты опять спасла мне жизнь? – спросила Жаба, оправившись от испуга.

– Да, если бы она не наложила на тебя проклятие старости, ты бы умерла оттого, что слишком помолодела, – объяснил алхимик.

– Ну что, пойдём? – спросила Жаба, взяв Инити за руку.

– Нет, переместимся! Инспекто дом! – сказала Инити, и они оказались в доме Морака.

– Ну вот, и славно, ушли. Только немного жаль, что я опять один, – сказал алхимик.

– А почему у вас никого нет? – раздался голос Инити.

– Ты вернулась? Зачем? Ах да, за метлой. Вот она, – сказал алхимик, подняв метлу и протянув её Инити.

– Вы же знаете, что у вас осталось всего двадцать семь дней…

– Двадцать восемь.

– Так женитесь, пока еще есть время.

– Отличная мысль, почему она мне не приходила в голову раньше? Спасибо, Инити! – но она уже не слышала, потому что вернулась домой.

Алхимик побежал к выходу, заросшему паутиной, так как больше ста лет не выходил из дома. По дороге он пролил на себя розовое зелье и превратился в рыжую женщину.

На улице он увидел девушку, которая ему очень понравилась и, не долго думая, предложил ей:

– Будь моей женой.

– Ты что, рехнулась? – ответила девушка.

– Ой, я превратился в женщину, надо исправить. – Алхимик вылил на себя розовое зелье и стал стариком. – Уже лучше, но не то, – и он опрокинул колбу с желтым зельем и стал блондинкой. – Ну как я тебе? Ладно, не отвечай!

Когда он превратился в старика, девушка засмеялась, а когда в блондинку – захохотала еще звонче.

– Так, шатенка – не то… А вот синька. В себя превратинька! – сказал алхимик, вылил себе на голову содержимое синей колбы и стал сероглазым парнем, которого видели Инити и Жаба. Увидев его таким, девушка перестала смеяться и сказала:

– Я согласна.

– Тогда превращу твоё платье в свадебное.

– Нет, не надо! А! – закричала она, закрываясь от него руками, но он всё равно вылил на неё красное зелье, и её платье стало дорогим белым нарядом.

– Мне нравятся твои каштановые волосы, зелёные, то есть голубые, глаза, в общем, я не поэт, а алхимик. Ты выйдешь за меня? – спросил алхимик и, вылив на себя синюю жидкость из колбы, оказался в красном платье, как у богатейшего графа.

– Я же сказала – да. И не пользуйся своей алхимией при людях. Они могут не то подумать.

– Это глупо! – сказал он и бросил на землю колбу с зелёной жидкостью с зелёным дымом, и они оказались в церкви.

– Вы собираетесь венчаться? Наконец-то, хоть кто-то, а то вот уже девять лет никто не хотел. Как вас зовут? – спросил священник.

– Эвилита, – ответила девушка.

– Какое у тебя красивое имя! – воскликнул алхимик. – А вот я не помню, как меня зовут.

– Ну, вспомните! Без имени я не могу повенчать.

– Алхимик.

– Согласны ли вы, Алхимик, жить с… как вас там?

– Эвилита.

– Алхимик, согласны ли вы жить с… – это повторилось два раза, пока Эвилита, взбешённая плохой памятью священника, не прикрикнула на него:

– Э-ви-ли-та! Меня зовут Эвилита! Трудно запомнить?

– Да. У меня плохая память на имена… Так, Андрей, согласны ли вы жить с Эвилитой в богатстве и бедности, в болезни и здравии, пока смерть не разлучит вас?

– Да! Только я не Андрей, а алхимик.

– А вы, Эвилита, согласны жить с Артуром в богатстве и бедности, в болезни и здравии, пока смерть не разлучит вас?

– Да. Только не с Артуром, а с алхимиком.

– Теперь обменяйтесь кольцами.

– В таких случаях говорят: поцелуйте невесту! – возмущенно сказала Эвилита.

– Я священник и знаю церемонию венчания, как свои шесть пальцев! Вот смотрите: Меньшой, Всеимянный, Гигант, Непоказательный, Четырехголовый…

– Не беспокойся, у меня есть два кольца, – сказал алхимик, достав два золотых кольца.

– Кольца должны быть серебряными! – тихо и сердито сказала Эвилита.

– Хорошо, сейчас будут серебряными, – сказал Алхимик и полил кольца красной жидкостью и они стали серебряными.

– Ты что, я же просила не использовать алхимию! – сказала Эвилита.

– Так он алхимик! – наконец догадался священник. – А он может сейчас сделать меня молодым?

– Нет, – ответил алхимик.

– Почему? – расстроился священник.

Как только он произнёс это, алхимик бросил в себя колбу с синей жидкостью и исчез в синем дыму.

– Вот так всегда: наобещал и пропал, – грустно сказала Эвилита и села на пол в своем белом платье.

– Это ты про кого? – спросил алхимик, появившись в синем дыме.

– Алхи… Ой, ты вернулся! А я тебя не ждала! – сказала Эвилита, обняв алхимика.

– Знаю, – сказал алхимик. – Вот сейчас я могу вас омолодить, – сказал он священнику и бросил ему колбу с зельем. Священник её не поймал, и она почти упала на пол, но алхимик направил на неё руку с согнутыми пальцами, и она зависла в воздухе. Он сдвинул руку, и колба с зельем сдвинулась в ту же сторону, к священнику. Тот взял её, открыл и выпил и стал молодым. Он спросил бодрым голосом:

– Обменялись кольцами?

– Да, – хором сказали Эвилита и алхимик.

– Теперь я объявляю время платить священнику.

– Но… – сказала Эвилита, собиравшаяся поцеловать алхимика.

– Вот! – крикнул алхимик, бросив священнику мешок с золотыми монетами.

– А орешков не было? – спросил священник. – Я понимаю, голод, но надо бы орешками заплатить.

– Держите! – сказал алхимик, швырнув ему орешки в мешке.

– А нельзя было сразу орехами заплатить? – спросил священник, уплетая орехи.

– Ты же просил заплатить, а не накормить.

– Объявляю вас мужем и женой! – сказал священник с набитым ртом. – Можете поцеловать невесту.

После венчания они вышли на улицу. Алхимик сказал:

– Погоди, так будет быстрее, – и бросил зелье. Они с зелёным дымом оказались в его лаборатории.

– Здесь я живу, вот мои хоромы, – сказал алхимик, разведя руки в стороны.

– Фу, что за запах, как будто здесь сто лет не убирались, – сказала Эвилита, зажав нос.

– Нет…

– Ты что, не чувствуешь запах?

– Нет, больше, чем сто, я сам не помню, сколько здесь живу. Кстати, у римлян всё еще маленькая территория? Всегда думал, что это жалкое королевство не станет великим.

– Рим был величайшей империей!

– Разве?

– Ты этого не знаешь? Не говори, что не знаешь, кто такой Иисус!

– А кто это, твой отец?

– И вправду не знаешь, – удивлённо и недовольно сказала Эвилита и стала рассказывать всё, что она помнила из истории, а потом начала уборку. Когда она чуть не разбила колбу с красной жидкостью, он с помощью магии не дал ей упасть и поставил на место, сказав:

– Осторожнее, может взорваться.

– Взорваться? – она испуганно прижалась к мужу.

– Шутка! Испугалась? А помнишь, как твой брат Титус тебя разыгрывал? А потом…

– Умер… – сказали они одновременно.

– Откуда ты знаешь? – спросила она.

Алхимик молчал.

– Ты знаешь, как звали моего брата, и что он умер…

– От чахотки, – добавил алхимик.

– Даже это, а самых обычных вещей не знаешь.

– А мне это и не нужно.

– Как не нужно? Об этом все знают.

– Не все. Новорождённые дети, например, нет.

– Но это же дети!

– Я не знаю. Индусы не знают.

– Ну, хорошо. А что ты ещё знаешь?

– То, что я умру через 28 лет. Отчего – не помню. Но ничего, вспомню… Или будет сюрприз.

– Не шути так, – сказала Эвилита и продолжила уборку. При этом она чуть не уронила восемь колб: одну с темно-зелёной жидкостью, превращающей в лягушку, шесть с голубым зельем, превращающим в разных девушек, и одну с желтым, возвращающим истинный облик. Одну голубую пробирку она всё же уронила и превратилась в некрасивую женщину. Алхимик полил её зельем из жёлтой колбы, и она вновь стала самой собой.

– Лучше я сам уберу, – сказал алхимик и взмахнул руками…

– Не надо! Я буду стараться! – крикнула Эвилита. И увидела, что все колбы и пробирки, взмыв вверх, исчезли. Она продолжила убираться и вычистила всю пыль и даже паутину, но не всю: алхимик остановил её, когда она собралась прикоснуться к сетке, которую плела большая паучиха размером с кошачью голову. Она протёрла пыль на всех графинах и пробирках, когда они снова появились.

Потом была их первая брачная ночь, и через девять месяцев у них должна появится дочь, которая станет алхимиком не хуже отца, а вот человеком… Впрочем, вы всё узнаете потом.

В пророчество мужа Эвилита не поверила, и они прожили счастливо почти месяц. Муж превращал бриллианты в аппетитных запечённых целиком кур, поросят, стерлядь, горбушу и даже медвежатину. Когда завистливые соседки ругали Эвилиту, алхимик превращал их в кур, собак, волчиц и медведиц, и говорил ей, что это на время. А потом – так, чтобы заколдованные соседки слышали, а она – нет, добавлял:

– Навсегда – это тоже на время.

Впрочем, напугав завистниц, как следует, он всё же возвращал им человеческий облик. Вскоре Эвилиту стали уважать и бояться.

Через 27 дней на деревню напали демоны, и алхимик пошёл с ними сражаться, несмотря на то, что Эвилита предупредила его:

– Не ходи, это слишком опасно, ты можешь погибнуть!

– Все мы умираем, тут я ничего не могу поделать. Хотя, нет, могу, но не хочу. Сегодня я не умру. Это случится завтра.

Он пошёл в бой, используя зелья для превращения золота в железо, и с помощью зелий делал мечи для всех, кто отважился или кого заставили бороться с демонами. Бой продолжался до глубокой ночи – ночью демоны были слабее. С первым лучом солнца алхимика убил струёй огня главный демон. Алхимик сказал, умирая:

– Я ожидал этого, но думал, что это случится позже. Я не успел рассказать жене о том, как действуют все зелья.

Когда люди почти проиграли бой, внезапно появились волки и напали на демонов, убив всех. Люди остолбенели от удивления и услышали голос призрака алхимика:

– Бегите, дураки!

И они побежали.

 

Глава XXIX

НАЙДЕННАЯ

 

Когда Инити и Жаба вернулись в дом, Жаба предложила:

– Может, вызовёшь родителей?

– Нет, ты что! Я же сказала, что отец меня убьёт.

– Тогда чем займёмся?

– Хочешь есть? – спросила Инити.

– Не отказалась бы.

– Илирак мутвак! – наколдовала Инити, и в комнате появился жареный рак.

– Ты умеешь наколдовывать еду! – радостно сказала Жаба.

– Нет, я её вызвала.

– А она не отравлена?

– Попробуй, и узнаешь.

– Спасибо, – сказала Жаба и попробовала рака, но потом схватилась за горло и стала задыхаться, дотронулась до Инити и поменялась с ней телами, и в её теле Инити не стало плохо.

– Отравлено, я же говорила, – сказала Жаба.

– А когда ты снова поменяешься со мной телами?

– А почему тебе не страшен яд?

– Для колдунов он не смертелен.

– Тогда я поменяюсь с тобой телами обратно, когда яд выйдет.

– Ну, тогда я доем рака, если ты не будешь, – сказала Инити. После еды она стала искать компоненты для противоядия, говоря:

– А где же хвост летучей мыши? То есть хвост обычной мы… – и другие ингредиенты, среди которых были шесть паучьих лапок, крылья летучей мыши, цветок под названием Сириус и кровь колдуна. Смешав всё это, Инити приготовила противоядие и выпила. Потом она переместилась к Жабе, которая в это разговаривала с соседскими детьми. Они спросили Жабу:

– Где ты была? И куда делась твоя семья?

– Жаба! – позвала её Инити, и Жаба вернулась к ней.

– Кто это назвал Инити Жабой, будто это имя? – спросил один мальчик другого.

– Не знаю, я раньше не слышал этого голоса. Давай подслушаем!

– Давай, – сказал первый мальчик.

И они услышали:

– Жаба, меняй обратно.

– Хорошо, Инити. А ты уверена, что противоядие сработало?

– Как в колдовской луне, свете солнца и слове колдуна, которое он не держит, если не хочет, и держит, если пожелает этого.

– Хорошо, сейчас.

– Ничего не понятно, почему девочка называет Инити Жабой, а та её – Инити, – спросил первый мальчик. – И чем они поменялись? Они только пожали друг другу руки, и раздался звук грома. Что это может значить?

– Не знаю, но интересно, – сказал второй мальчик.

В это время Мистерио нашёл Инити и вызвал Морака. Тот крикнул дочери:

– Дура! Куда ты девалась, почему удрала из библиотеки?

– Не трогай её! – крикнула Нильвина. Но Шайра и Мартуф схватили её и закрыли ей рот.

– Изгалоджи! Мифабус туруда ивилафиам буда! – крикнул Морак.

– Улатариум! Мипудван сабутыск диркиск имис! – сказала Инити, и проклятия отца не подействовали.

– Инити! Этого не может быть! Ты смогла отразить мои проклятия! Как ты это сделала? – радостно воскликнул Морак.

– После того, как я заблудилась, я смогла лучше колдовать.

– А это кто? – спросил Мартуф, показывая на Жабу.

– Теломен.

– Она что, может меняться телами? – недоверчиво спросил Мартуф.

– Думаю, лучше поверить, чем испытать на себе, – посоветовал Морак.

– Правильно говоришь, колдун. Правильно. Инити, это твой отец?

– Она рассказывала обо мне? – спросил Морак.

– Да, она говорила, что ты можешь её убить, но, думаю, она тебя переоценила.

– Как ты смеешь! Имитарио!

– Дритвиум! – сказала Инити, и проклятие отца не подействовало.

– Игдирам!

– Лауркиск!

– Никогда такого не было, не могу наложить проклятие. Дауркаск.

– Ливалитто, – одновременно с ним сказала Инити. – Думал, я попадусь на трюк, что ты сдаешься? Я знаю, ты упорный.

– Илмагридуум!

– Поливидиктус!

– Дакрибус!

– Лавитипио!

– Тиропус!

– Магнорпус!

Так продолжалось до тех пор, пока Морак не устал и не понял, что ему, могучему колдуну, не удастся наложить проклятие на свою худшую ученицу.

– Ты молодец, хотя и не очень послушная. Но ты стала сильнее, чем я мог себе представить! Как тебе это удалось? – спросил он с любопытством.

– Когда я искала дорогу, мне многие говорили, что я не неудачница…

– И что?

– Они оказались правы. И, поверив в это, я перестала быть растяпой и неудачницей.

 

Глава XXX

ДВОЙНИКИ

 

Послышался шум. Морак обернулся назад и увидел в небе колдунов. Он крикнул:

– Прячьтесь!

Все спрятались. Абрия спросила:

– Кто это?

– Это тридцать колдунов, которые пришли за нами, то есть прилетели. Нужно…

– Почему ты думаешь, что за нами?

– На них символ – рулетка Ибкиса, враждебного мне, то есть нам, клана.

– Это разомкнутый круг с загнутыми наружу концами, – сказала Истидия, рисуя символ на стене чёрной краской.

– Не смейте его здесь рисовать! – сказал Морак, и Истидия перестала это делать.

– Почему? – невинно поинтересовалась Истидия.

– Они нас тут же найдут! Ты его рисовала!

– Нет, – сказала Истидия и добавила шёпотом. – Штрирух, – и начатый рисунок исчез со стены.

– Теперь только один способ спастись. Дилабетто идваето, – сказал Морак.

– Что это за заклинание, – разом спросили Абрия и Ник.

– Вот повезло, смертная! Дилабетто идваето, – повторил Морак, и блондинка, которую он видел на базаре из своего укрытия, схватила с прилавка яблоки и стала жадно есть.

– И как нам поможет эта жрущая девушка? – спросила Абрия.

– Погоди, – отмахнулся от дочери Морак.

– А платить кто будет? Перестань есть! – говорил торговец. А у девушки вырос живот, и за несколько мгновений у неё родился мальчик. Он побежал и стал есть то же, что и она, и через секунду вырос, стал взрослым Мораком, и откуда-то на нём появилась одежда. Он сказал:

– Я Морак. Я тупой. Летите сюда, – и стал махать руками, глядя в небо.

– Это копия! – удивленно и радостно сказал Ник.

– Да, но не идентичная, они тупые и послушные, и колдовать не умеют. Они отвлекут этих колдунов.

– А откуда на нём одежда? – спросила Абрия.

– Я её переместил шёпотом.

– Дилабетто идваето! – сказал Ник, и то же стало происходить с другой женщиной, черноволосой и красивой. Появилась его копия.

Это заклинание повторила Нильвина, а за ней и другие колдуны.

Абрия взяла Книгу запретных заклинаний, давно потерявшую силу, и тихо прочитала:

– Дилабетто лауркум шкваер тивирк либиск тибирмус либдус штрун бдан тиберпус лавиакум удвоикус! – она не заметила никаких изменений и подумала, что заклинание не подействовало. Но девушка, которую заколдовал Ник, стала есть помедленнее, и через секунду у неё родилась девочка. Она тоже стала есть, и через несколько минут стала Абрией, в том же возрасте – двенадцати лет, только без одежды. Сообразив, что она голая, девочка сказала:

– Тирквим дэ иттали шквар, – и на ней появилась одежда, как у Абрии.

Это был равноценный двойник Абрии, ничем не отличающийся от настоящей. Даже души у них были идентичные.

Абрия-двойник удивилась, что оказалась там, и подумала, что так на неё подействовало заклинание. Она переместилась в укрытие. Никого не увидев, позвала с помощью заклинания отца. Она не помнила о том, что минуту назад была младенцем и быстро ела. У неё были все воспоминания Абрии до той минуты, как она произнесла заклинание для получения идентичной копии.

А первая Абрия увидела, что отца нет, и раньше, чем появилась на свет (или на тьму) её копия, исчезла вместе с другими и оказалась рядом с Мораком.

– Абрия, ты здесь, и я слышу твой зов – как это понимать?

– Это, наверное, колдуны узнали наши вызывающие заклинания, – сказала первая Абрия.

– Надо сказать: лпу! Сменим вызывающие заклинания! – сказал Морак. Все колдуны встали в круг, подняли руки вверх и, скрестив большие и указательные пальцы, сказали:

– Лпу! – и опустили руки.

 

Глава XXXI

БЕЗ ЛУНЫ

 

Теперь вернёмся к тому моменту, на котором я остановился, рассказывая про полнолунника.

Когда луна сошла с неба, два волка в амбаре вновь превратились в людей.

– Почему ты можешь колдовать, ты оборотень или кто? – крикнул Морак.

– Я колдун, – ответил Милкудан.

– Не может быть, от укусов полнолунников колдуны не становятся полнолунниками.

– Меня и не кусали.

– Тогда как же?..

– Моя мать была колдуньей, правда, немного помешанной, а отец был полнолунником.

– И поэтому ты полнолунник и колдун? – спросила Абрия.

– Да. И в этом есть свои плюсы.

– Какие?

– Мне не нужны заклинания, чтобы получить силу или превратиться в волка, ещё я с помощью обычного проклятия, превращающего в волка, могу превратить в полнолунника.

– А в обычного волка можешь? – полюбопытствовала Истидия.

– Нет!

– А минусы есть?

– Да. От сильного гнева я могу сойти с ума и превратиться в волка.

– Но ведь обычные полнолунники… – начала Абрия.

– У меня есть некоторая власть над проклятиями, но от потери контроля большие проблемы.

– А часто ты теряешь контроль? – вкрадчиво поинтересовалась Истидия.

У него засветились в глазах две луны, как тогда, когда он был волком, и он сказал:

– Уже начинаю терять.

– А почему у тебя глаза, как две полные луны? – не унималась Истидия.

– Это из-за проклятия.

И ещё много было бы вопросов, если бы не…

– Где Милкудан? – крикнула незнакомая девушка, вбегая в амбар.

– А ты кто? – спросил её Морак.

– Это моя жена Илтун, – сказал Милкудан.

– А ты, оборотень, помолчи! – оборвал его Морак.

– Не оборотень, а полнолунник, – поправила его Данарана.

– Да знаю я, но это название плохо звучит, и не злобно, и не страшно!

– Он не может быть оборотнем, – возразила жена Милкудана.

– Нет, они говорят правду, я пойму, если ты меня не захочешь видеть.

– Ты дурак, если думаешь, что я тебя из-за этого разлюблю! – сказала девушка, обняв Милкудана.

Вдруг Данарана воскликнула:

– Илтун, ты что, беременна?

– Да, а что, уже заметно?

– Не от Милкудана, надеюсь? – продолжала допрашивать Данарана. Этот вопрос не понравился Милкудану.

– От Милкудана, конечно, – засмеялась Илтун.

– Плохо, – сказала Данарана.

– Почему это?

– Он полнолунник!

– И что?

– Его дети тоже станут полнолунниками.

– Но ты же колдунья, ты не позволишь ему стать…

– Я не могу, это мне не по силам, – печально сказала Данарана.

Илтун заплакала и спросила:

– И ничего нельзя сделать?

– Нет, ничего.

– Почему нельзя? Можно! – сказал кто-то, взмахнув влево рукой со скрюченными пальцами, и на подбородке у Илтун выросла борода, а над губой – чёрные усы.

– Эй, зачем ты это сделал? Расколдуй меня! – попросила она Данарану.

– Я не могу, это заклинание не колдуна, а не знаю кого. Интобик! – сказала Данарана, пытаясь заколдовать того, кто превратил Илтун в мужчину, но у неё не получилось. А когда она посмотрела в сторону, откуда послышался голос, то увидела медведя. Данарана в испуге произнесла: «Луркум», – и исчезла. Медведь погнался за Илтун и Милкуданом. Тогда появилась Данарана и сказала:

– Илтан Морак!

Появился Морак и произнёс:

– Дурквай де толли паломес тараолли! – но ничего не произошло.

– Кто ты и почему напал? – спросил он.

Медведь превратился в крупного бородатого человека с каштановыми волосами и сказал:

– Это колдунья первая на меня напала.

 

– Молодец, добрая колдунья, что хотела его заколдовать, но ты глупая, что нападаешь на мага. Кто ты? – спросил он бородача.

– У меня преимущество перед вами: я знаю, кто вы, но вы не знаете, кто я.

– Пинариум! – сказал Морак.

– Думаешь, на меня подействует заклятие правды? – зарычал крупный человек, в этот момент глаза его засветились коричневым, он подбежал к Данаране, уронил её, прижал к земле и сказал:

– Расколдуй меня!

– Я не… – начала Данарана.

– Я знаю, что можешь, я чувствую! – прокричав это, он превратился в медведя.

– Балум!

После того, как Данарана сняла проклятие, он её отпустил.

– Ты мне нравишься, – сказал Морак. – Ты умный и хитрый и умеешь добиваться своего. Хочешь служить мне?

– Нет, ни за что, колдун!

– Почему?

– Я не колдун какой-нибудь, чтобы тебе служить. Я – друид-медведь! Это звучит гордо! Мне не нужны заклинания, чтобы колдовать!

– Значит, ты не можешь использовать заклинания?

– Я не говорил, что не могу использовать, просто они мне не нужны!

– А будешь выполнять мои просьбы за знания заклинаний колдунов?

– Да, но знай, колдун, что друид-медведь может овладеть не всеми заклинаниями колдунов.

– Какими не может, если не секрет?

– Полёт на метле, хождение по стене, левитация, прохождение сквозь предметы…

– А колдуны могут проходить сквозь предметы? – спросила Абрия.

– Да, – ответил Морак.

– Научишь?

– Хорошо. Илламиная тираникус! – сказал Морак и прошёл сквозь дерево, потом оказался за её спиной и схватил её.

Она сказала:

– Амелтал!

– Дибелтоо! – воскликнул Морак. – Молодец, не потеряла хватку. Заморозить меня хотела? Но с этим заклинанием поосторожнее, а не то… – но он не успел договорить, потому что Абрия уже застряла в дереве, и её заметили простые люди, подошедшие с вилами.

– Повтори скорее! – крикнул Морак.

– Илламия тирамиус… – сказала Абрия, в панике перепутав заклинание, и стала опускаться вниз.

– Что ты сделал с нашей дочерью! Илламиная тираникус! – сказала Нильвина, разбежалась и вытолкнула Абрию из дерева.

– Нужно скорее стереть им память! – испуганно сказал Морак.

– А зачем? – поинтересовался старик-крестьянин.

– Как зачем, вы же хотите нас убить!

– Чепуха, мы и не собирались этого делать. А вот нашего графа Миратрина мы хотим уничтожить. Вы можете нам помочь?

– А что он вам сделал? И более важный вопрос – что мы с этого будем иметь?

– Он убил много колдунов.

– Хорошо, мы займёмся этим, – сказал Морак.

 

Глава XXXII

ГРАФ МИРАТРИН

 

Вдруг появились всадники на чёрных конях, в чёрной одежде и схватили сначала Абрию, связав её и заткнув рот чёрным платком, потом Морака, Нильвину и Истидию, хотя она отчаянно сопротивлялась и даже начала произносить самое страшное проклятие, а затем Илтун и Милкудана. Их везли несколько дней. Затем они оказались в чёрном, как доспехи, замке. В камнях были углубления в виде лабиринтов и, когда Нильвину провезли через врата, её показалось, что в этих углублениях что-то светилось красным, похожим на кровь колдуна, которую ей когда-то насильно влила Шайра.

Их развязали и поставили перед человеком, сидящим на чёрном троне. Он сказал:

– Раздевайтесь! – Милкудан стал послушно раздеваться. – Только женщины.

– Да пошёл ты к чёрту! – сказала Нильвина.

– Не ожидал такого. Вы, идиоты, поймали колдунов! – сказал хозяин замка своим слугам.

– Простите, хозяин, мы не… – начал капитан стражников. Но в это время Истидия произнесла смертельное проклятие, и он умер.

– Отлично, колдуны, вы хорошо используете свои чары, можете убить их всех, – сказал граф, не молодой, но еще не седой человек, вставая с трона.

– Прекрасно. Гибдир! – сказала Абрия.

– Лавиакуда герой!

– Трибрих!

– Туманнгисай тирих шквай!

– Бедариум сват квафол!

– Беридай тираникус квафол!

От этих чар все чёрные рыцари умерли.

– Ибдих дабулдей! – попыталась наложить проклятие на графа Абрия.

– Секиру! А ты зря пытаешься убить меня, – усмехнулся граф.

– Ты – граф Миратрин, колдун. Зачем ты убиваешь колдунов?– спросил Морак.

– Я их не убиваю. Кто тебе сказал? Люди? И ты им поверил! На самом деле…

– Что на самом деле? – спросила Нильвина.

– Я только делаю вид, что убиваю колдунов, а им подсовываю охотников на ведьм, и они их сжигают. А колдунов и ведьм я прячу или куда-нибудь отправляю…

– Куда, если не секрет? – спросила Истидия.

– Туда, куда они хотят, детка. Кстати, ты очень сильна.

– Благодарю за комплимент. А почему я чувствую такую большую силу в стенах этого замка, а трещины камней светятся красным, когда мимо них проходишь?

– Ты очень умна и проницательна, и в твоём голосе тьма и разрушение…

– Вы не ответили на вопрос.

– Так мне не померещилось… – проговорила Нильвина.

– Да, свет действительно есть, потому что это не обычный замок.

– Илтун, почему ты голая? – вдруг заметила Нильвина.

– Потому что граф приказал, – опомнилась та и стала быстро одеваться.

 

– Может, помочь? Тигири бум! – сказала Абрия, и Илтун стала одетой.

– Отличная магия, – похвалил Миратрин. – Но зачем помогать людям?

– Захотела и помогла, я не обязана отчитываться! – огрызнулась Абрия.

– Вы не добры…

– Да, мы не добрые колдуны, может, вам доказать?! – сердито сказала девочка.

– Нет, не надо. Но я и добрых колдунов люблю.

– Почему она подчинилась вашему приказу? – спросила Истидия.

– Здесь все люди подчиняются любому приказу колдунов.

– Отлично. Ударь себя по носу, Илтун, – прыснула со смеху Истидия. Илтун послушно ударила себя по лицу ладонью. – Нет, кулаком! – и этот приказ был исполнен.

– Лучше ударь её, – сердито сказала Нильвина, и Илтун с удовольствием ударила Истидию.

– Иг… – начала проклинать Истидия, но мать зажала её рот.

– Развлекаетесь? Может, лучше пообедаем? – предложил граф.

– Не откажемся, Миратрин. Вызвать еду? – спросила Нильвина.

– Зачем? Есть же слуги, и они по моему приказу уже приготовили стол, – сказал граф Миратрин.

– Куда нам садиться? – спросили одновременно Абрия с Нильвиной.

– Да куда хотите.

Все сели, причём Истидия положила ноги на стол.

– Убери сейчас же! – прошипела Нильвина.

– Пусть оставит, вы в гостях, – благодушно улыбнулся хозяин. – Вы важные гости, вам можно.

– Мираутей Миратрин, к вам посетитель, – сказал старый слуга, входя.

– Кого еще черти принесли, короля, что ли?

– Да, ваше Сиятельство, это король Тинтурган.

– Скажи, чтобы проваливал, у меня более высокие гости.

– Да, граф Мираутей Миратрин, – ответил старый слуга и медленно направился к выходу.

– Постой! Скажи, что меня нет, или что-нибудь придумай, ты знаешь!

– Омолодить его? – спросил Морак, выпив бокал вина и показав на еле передвигающегося слугу.

– Нет, спасибо, пусть доживает свой век и умирает, новые народятся. А ты умеешь омолаживать? Можешь меня омолодить?

– Нет. Я могу омолаживать только людей и…

– Кого, папа? – спросила Истидия. – Колдунов?

– Не льсти мне, Истидия. Я могу омолаживать только людей и животных.

– Я и не льщу. Я говорю то, что думаю.

– Я вижу, – промолвил Морак со значением, и было видно, что он не верит дочери.

– А почему все в замке подчиняются колдунам? – спросила Абрия, уплетая курицу.

– Это связано с историей создания замка. Хорошее было время. Как сейчас помню, сто тридцать… нет, сто шестьдесят лет назад…

– Это ещё не всё, колдуны здесь сильнее, – перебила его Истидия.

– Ты верно подметила. Это тоже связано с постройкой замка. Как я уже сказал, сто шестьдесят, то есть, сто семьдесят лет назад сожгли моих родителей. На месте их казни и рассеяния пепла многих других колдунов я напал на людей и наложил на них подчиняющее заклятие. А потом я убежал, то есть, улетел, вернее, переместился…

– Если не помните, используйте вспоминательное заклинание, – предложила Абрия.

– Верно говоришь! Матуфус итирбус! Я переместился и заставил этих охотников за ведьмами вместе с их семьями строить этот замок. Я брал их жён в наложницы. Когда жёны строителей умирали, их кровь использовалась в соединительном составе.

– А зачем?

– Чтобы люди в этом замке подчинялись колдунам, а колдуны становились сильнее. Об этом строительстве узнал король, предок нынешнего. Я приказал людям напасть на короля, а потом сам его спас. Я предложил ему заставить этих людей строить мой замок, а он из-за заклинания не смог мне отказать. Они продолжили возводить замок, пока не умерли от старости, а я набрал новых. Строительство продолжалось около ста лет.

– Отличный замок, вот бы мне такой, – мечтательно проговорил Морак. – Только чтобы в нём была комната, в которой маленькие колдуны подчиняются взрослым и чтобы в неё не…

– Не могли войти смертные?

– Да.

– Для уроков колдовства, – уточнил Миратрин. И великодушно предложил:

– Я построю. В смысле, не я сам… Ну, вы поняли.

– Да. А сколько вам лет? – спросила Абрия.

– Двести. А где ваш дом? – как бы невзначай поинтересовался Миратрин.

– В деревеньке без названия, – нашлась Абрия.

– Мы можем идти? – спросила Нильвина.

– Да, можете, – разрешил граф.

– А можно мне остаться? – неожиданно спросила Истидия.

– Хорошо, – согласился Миратрин.

– Истидия… – начала Нильвина.

– Не бойтесь, я её не обижу, – засмеялся граф.

– Илтун, Милкудан, идёмте, – сказала Нильвина.

– Нет, они тоже останутся, – возразил граф.

– Нет, пойдут. Миталоветто левиакардо! – топнула ногой Нильвина, и Милкудан с Илтун сделали шаг по направлению к двери.

– Стародея стопплиз! – крикнул граф, и Илтун с Милкуданом остались на месте.

– Миратея искатея! – произнёс Морак, и Милкудан с женой исчезли.

– Интагиан эскиврайс! – одновременно сказали Нильвина с Абрией и тоже пропали.

– Гарутей глабализ! – промолвил Морак и медленно растворился в воздухе. Дольше всего оставалась его победная улыбка.

Граф вздохнул. Вдруг он заметил Истидидию, продолжавшую сидеть за столом.

– А ты почему осталась? – спросил он, нахмурившись.

– Вы же сами разрешили. Я не собираюсь уходить, мне здесь нравится. Как и моим сёстрам, – ответила Истидия, и рядом с ней появились Илук и Лукария.

– А как вас зовут? – поинтересовался поражённый Миратрин.

– А что нам будет за то, что я назову наши имена?

– Я обучу тебя и твоих сестёр всем подчиняющим заклинаниям. Пинариум!

– Согласна. Я Истидия, а это Илук и Лукария, – сказала Истидия, показав рукой на сестёр. А потом добавила:

– Илкжаба тариожаба!

– Ты что, перенесла заклятие правды на меня?

– Ну да, – спокойно ответила Истидия. – Я не умею снимать заклятия, я только переношу их на других.

– Хорошая способность, вот бы и мне такую. Балум.

– Можно поменяться магией, – предложила Истидия.

– Нет уж, спасибо, это я пошутил.

 

Глава XXXIII

ИЛЛАМ

 

Иллам был младше Абрии на шесть лет, тройняшек – на три, и Ника – на год. Первое заклинание он произнёс в семь месяцев:

– Иратрин буаратрин!

Оно было не таким простым, как у старших детей, и с первого раза не сработало. Иллам заплакал. Нильвина взяла его на руки и стала качать, приговаривая:

– Не плачь, Иллам, не плачь. Что ты хотел? Как там заклинание… Иратрин буаратрин! – и в руке у неё появилась кисточка девятого номера из беличьей шкурки. Иллам тут же схватил её. – Ты вызвал кисточку? Собираешься стать художником?

– Иратрин буаратрин! – повторил малыш, и в его руке очутилась ещё одна кисть.

– И правда, из тебя выйдет художник.

Иллам рисовал на стенах, на своих руках, на матери, прощавшей его шалости, а также на потолке, хотя непонятно было, как он туда добирался. И, конечно же, на полу, постельном белье и на одежде. Он пытался даже рисовать на колдовских книгах, но они от него улетали. Один раз, когда Морак спал, Иллам нарисовал ему вторые усы. Морак был взбешён, когда Илук рассказала ему о причине своего дикого смеха, и, несмотря на протесты Нильвины, поставил Иллама заклятьем в угол. К удивлению Нильвины, сын ничуть не расстроился, а нарисовал в углу очень красивый для двухлетнего ребёнка портрет Морака в гневе с четырьмя усами. Потом он нарисовал на щеках Абрии яблоки, но она не обиделась, точнее, сказала, что не обиделась, а когда Нильвина уснула, Абрия закидала Иллама гнилыми фруктами. Тройняшки чуть не убили его, когда он в три года разрисовал их, спящих, изображениями чертиков и ведьм на мётлах. Нильвина опять защитила младшенького. Но когда Иллам однажды нарисовал рожки брату Нику, тот сильно разозлился и наколдовал ему настоящие рога, как у козлёнка, и никто не смог его расколдовать, а Ник не захотел снимать проклятие. Пришлось Иллама реже стричь, чтобы длинные волосы скрывали рога.

 

Итак, вернёмся в день возвращения колдунов из замка Миратрина.

– Вы убили графа? – спросил старик-крестьянин у колдунов.

– Нет, оказалось, что его замок защищён сильной магией, даже мы не смогли сделать ему ничего плохого, – ответил Морак.

– Что же нам делать?

– Не знаю, наверное, лучше убежать.

Они пошли в дом, который построили с помощью волшебства в этой безымянной деревеньке, и по пути Нильвина спросила мужа:

– Почему ты не сказал им правду?

– Потому что они возненавидели бы всех колдунов. Этот колдун так плохо обращается с людьми, что вне его замка, несмотря на его колдовскую силу, они бы его убили.

Этот разговор подслушала одна девушка. Они прибежала к людям и сообщила:

– Колдуны сказали, что граф Миратрин сам колдун. И без замка он не такой сильный, даже слабее, чем мы.

– Но как же мы разрушим замок. Ведь у него охрана, и он сам колдун? – спросил старик.

– Мы попросим этих колдунов с хитростью о помощи, чтобы они ни о чём не догадались.

– Ты прав, Миджба. Так и поступим.

В это время Морак увидел Иллама верхом на метле, рисующего на потолке.

– Так вот как ты рисовал на потолке!

– Ну да, другого способа я не знаю.

– Ой, люди на рисунках движутся, как живые! – испуганно сказала та самая девушка, которая подслушивала, вбежав без спроса в комнату.

– Мои творения, – с гордостью сказал Иллам.

– Убирайся отсюда, смертная, сейчас будет урок! – закричал Морак.

– Хорошо, – сказала девушка, выбежав из комнаты, а сама спряталась под окном.

– Наконец-то отделались от этой любопытной Варвары. Иллариум эллатрин! – сказал Морак, и появились все дети, кроме тройняшек, а также Нильвина и Шайра.

– Мы будем изучать хождение по потолку. Дезгравитация испортация, – сказал Морак и, встав на стену, пошёл по ней. Дойдя до потолка, он сказал:

– Молидепто илкваер! – и встал на потолок.

– Папа, не ходи, краски ещё не высохли! – взмолился Иллам, переживающий за свою работу.

– Ещё нарисуешь, ты же у нас такой талантливый.

– Я просто хотел украсить наш дом…

– Граф обещал выстроить нам другой дом, с усовершенствованиями.

– Интересно, какими? – шёпотом спросила девушка, подслушивающая под окном.

– Дезгравитация испортация! – сказала Нильвина и попыталась встать на бревенчатую стену, но упала. Морак подал ей руку и помог подняться, потом сказал:

– Попробуй ещё раз.

– Дезгравитация испортация! – сказала Нильвина и побежала по стене, говоря: – Молидепто илкваер! – но не удержалась и упала.

– Аккуратнее, нельзя произносить заклинание слишком рано, – наставительно сказал Морак, помогая ей встать. Затем посмотрел на потолок и увидел там всех детей, кроме Иллама, и крикнул ему:

– Встань на потолок быстро!

– Но я испорчу свою работу, – грустно ответил Иллам. Морак дал ему подзатыльник, мальчик заплакал и, сказав заклинание, медленно пошёл по стене.

– Быстрее, недотёпа, а если боишься, что мы испортим твои работы, рисуй ночью!

– Так и сделаю. Молидепто илкваер, – проговорил Иллам и ещё медленнее встал на стену и, дотронувшись до потолка, радостно воскликнул:

– Краска высохла!

– Хватит ходить по потолку. Иммалариум! – сказал Морак и топнул ногой, и все упали, только Иллам успел взять свою метлу и с заклинанием «Итталлаветто!» смог безопасно приземлиться.

– А можешь научить меня этому заклинанию? – спросил отца довольный Иллам.

– Да. Абрия, вставай на потолок, – сказал Морак.

– Но, папа… – недовольно заворчала Абрия, но после подзатыльника неохотно исполнила приказание.

– Иммалариум!– сказал Иллам, но ничего не произошло.

– Слабо, так бы и я смогла, – засмеялась Абрия.

Но Иллам повторил заклинание и топнул ногой, и она упала с потолка.

– Молодец, Иллам.

– Я тоже хочу научиться этому заклинанию, – сердито сказала Абрия, вставая с пола и отряхиваясь.

– Иллам, вставай на потолок.

– Но, папа, – сказал Иллам с той же интонацией, что и Абрия до этого, и тоже получил подзатыльник. Он встал на потолок с единственным желанием – чтобы это быстрее закончилось. Абрия сказала «Иммалариум!» и одновременно топнула ногой, стряхнув его с потолка.

– А меня можешь? – спросил Ник.

– Инити, на потолок, – скомандовал Морак.

– Метрабиум атталоветто! – сказала Инити и сразу очутилась вниз головой на потолке.

– Иммаларриум!– сказал Ник, топнув ногой, и она упала с потолка, но во время падения успела произнести: «Швакрам!» – перевернулась ногами вниз и медленно опустилась на пол.

– Молодец, Ник! Прекрасное заклинание, сбрасывающее с потолка. Инити, великолепное заклинание телепортации на потолок и безопасного падения.

– Я тоже так могу! Метрабиум атталоветто! – сказал Ник и оказался на потолке.

– Интити, давай! – приказал Морак.

– Ималариум!– сказала она, топнув, но ничего не произошло, и она получила подзатыльник.

– Иммаларриум!– на этот раз правильно наколдовала Инити, а вот Ник не успел произнести заклинание безопасного падения и шлёпнулся на пол.

– Не говори, что мож… – начал Морак, но Ник уже опять стоял на потолке и кричал Инити:

– Ещё!

– Ладно, Ник. Иммаларриум! – сказала Инити, а он успел произнести: «Швакрам!», – перевернулся и медленно приземлился на плечи Инити. Она разозлилась и сказала: «Телепортация!» – и исчезла, а её брат упал.

– Молодец, Ник, отлично, Инити! – похвалил Морак. – Теперь время картин. Иллам, нарисуй-ка мне портрет девушки, которая к нам зашла без спроса.

– Хорошо, пап! Иствай де толлэ! – сказал Иллам, и перед ним появился мольберт.

– Иквакам буквакам сумасбродисм, мы не ходим не часы! – сказал Морак, и время для всех, кроме него и Иллама, остановилось. Иллам нарисовал портрет. Девушка получилась, как живая, только не двигалась. Он сказал задремавшему Мораку:

– Готово!

– Отлично, – сонно сказал Морак и опять закрыл глаза. Потом, резко открыв их, крикнул:

– Готово! – и время опять пошло.

– Папа, а причём здесь портреты? Как они связаны с магией? – спросила Абрия.

– Портреты делают магию сильнее, – ответил Морак.

– Каким образом? – спросил Ник.

– Они увеличивают дальность действия чар на того, кто нарисован. Его можно заколдовать, даже если он на очень большом расстоянии от нас.

– А, Истидия, и ты здесь, – сказал Морак. – Используй на ней какое-нибудь заклинание.

– Да, папа. Иммалушайн! – сказала Истидия, и на портрете уши стали большими, а девушка дотронулась до них и побежала с криком: «Меня заколдовали!!»

– А снимать проклятие с помощью портретов можно? – спросил Ник.

– Да, – ответил Морак.

– Имат карибай! – сказал Ник, и уши на портрете стали нормальными.

– Что с тобой случилось? – спросил жених той девушки.

– Колдуны наколдовали мне большие уши!

– Неправда, – сказал её жених.

Она спросила у старика, и тот подтвердил, что уши нормальные, а затем – у соседки, которая ей завидовала. И та злорадно ответила:

– Да, у тебя уши, как у зайца, – и засмеялась.

– Я серьёзно, не шути, Интария!

– Да не волнуйся, они у тебя такие, как всегда, красные и лопоухие, – ответила Интария.

– Не ври, меня заколдовали!

– Нет, тебе показалось, колдуны добрые.

Послышался злорадный смех.

– Кто это? – испуганно спросила девушка.

– Это просто ветер.

На самом деле это была Истидия. Через час она вернулась в опустевший дом и сказала:

– Копия, ко мне! Рассказывай, чему тебя научил отец.

Копия послушно рассказала.

Вдруг послышался голос Ника из тёмного угла:

– Истидия, а я так и знал, что на уроке была не ты, а твоя копия.

– Как ты узнал?

– Твоё проклятие не так просто снять.

– Что ты хочешь за то, чтобы отец не узнал об этом?

– Расскажи все заклинания, которым тебя обучил граф Миратрин.

– Это проклятия: имат, империус и иллатрея тайгети. Ну, всё, доволен?

– Нет, это не всё. Эзакрутай твай!

– Конечно, не всё. Что я, дура, чтобы тебе всё рассказывать?.. Ты наложил на меня проклятие правды! Ну, ты и гад!

– Благодарю за комплимент, – изящно поклонился Ник.

– Исстисадо таррикадо! – перенесла заклятие на копию Истидия, и копия заговорила:

– Я копия, меня создала Истидия, чтобы остаться в замке, и родители не узнали…

– Заткнись! – крикнула Истидия.

– Я не могу, я…

– Барутрей дабулдей! – крикнула Истидия, и копия исчезла.

– О, сколько новой информации, – сказал Ник.

– Хорошо, ещё одно заклинание, только ни слова отцу!

– Это не всё, я не согласен.

– Хорошо, тогда вообще не скажу.

– Ладно, я передумал, говори.

– Диквай тарантас!

– А как же твоя копия?

– Дилабетто идваетто! – сказала Истидия. И, когда появилась новая копия, переместила на неё одежду и объяснила, что она должна делать, и исчезла. А копия пошла спать. А, так как копии глупые, то ей досталась самая плохая кровать.

 

Продолжение следует….

 

© Андрей Иванов, текст, 2016

© Книжный ларёк, публикация, 2016